«Лаура Перлз Некоторые аспекты Гештальт-терапии Всегда, когда меня просят написать статью или выступить ex cathedra в качестве «авторитета» в теории и практике гештальт-терапии, я...»
Лаура Перлз
Некоторые аспекты Гештальт-терапии
Всегда, когда меня просят написать статью или выступить ex cathedra в
который видела много лет назад.
Вечером перед этим я читала стихотворение Кроу Рэнсома
«Эквилибристы». Оно завершается строкой: «Оставьте их лежать опасными и
прекрасными.»
В моем сне я шла по пляжу, где и встретила Пола Гудмена и его сына
Мэтью. Они собирали раковины и камешки. Я сказала:
Не собирайте их; когда они высохнут. Раковины сломаются, камешки посереют и потускнеют. Оставьте их лежать опасными и прекрасными (в оригинале стихотворение рифмованное – Я.К.) Это мое существование: я, Пол и Мэтью, учитель и ученик, наблюдатель и классификатор. Я – раковины и камешки, хрупкие и тусклые, выброшенные на берег, на милость ученых и собирателей. Я пляж, вечнодвижущаяся береговая полоса, где сухое прошлое периодически оживляется и увеличивается или уменьшается волнами настоящего. Я также и море, постоянно обновляющаяся, ритмически движущаяся жизненная сила. И я поэт, знающий то, что ученые забыли.
Я только что дала вам несколько укороченный пример работы со сном в гештальт- терапии. То, что я обнаружила, работая с этим сном, и то, что я пытаюсь сказать вам, особенно в применении к сегодняшнему вопросу, - это то, что сортировка и суммирование опыта гештальт-терапии в классы, помеченные как Теория, Техники, Расширения и Ожидания Достижений, совершенно не резонируют с холистической и организмической философией гештальта.
Мне больше нравится думать о любой теории, включая Гештальт, как о рабочей гипотезе, дополнительном конструкте, который мы строим и приспосабливаем к целям коммуникации, рационализации и оправдания нашего особого личного подхода. Эти семантические конструкты, если они согласованны и целостны сами по себе, могут быть, как, например, работа Фрейда, великими произведениями искусства и как таковые, быть точными выражениями и поддержкой опыта и развития многих людей в определенной культурной ситуации. Но, как это случается с любым фиксированным гештальтом, они могут при других обстоятельствах стать препятствием в развитии человека, отношений, группы или целой культуры.
Это прямо приводит меня к базовому (для меня) понятию в гештальттерапии – континууму осознания, свободно текущему формированию гештальта, при котором то, что представляет наибольший интерес для личности, отношений или группы, выходит на передний план, где с этим можно контактировать и справляться так, что затем оно может уйти на задний план и оставить передний план для следующего гештальта.
Контакт возникает в любой актуальной ситуации в настоящем, в единственный момент, когда возможны переживание и изменение. Когда бы мы ни думали и ни говорили о прошлом, наши воспоминания, сожаления, возмущение, горе или ностальгия присутствуют здесь и теперь и относятся к настоящему. Когда бы мы ни говорили о будущем, мы фантазируем, планируем, надеемся, ожидаем, собираемся, стремясь к тому, или ужасаясь тем, где мы находимся здесь и теперь, в настоящей ситуации. Гештальт- терапия – это («проживательный») и экзистенциальный, экспериентальный экспериментальный подход, который основывается на том, что есть, а не на том, что было или будет. Интерпретации не нужны, когда мы работаем с тем, что доступно пациенту и терапевту в актуальном текущем осознании и с чем можно экспериментировать посредством этого всегда возрастающего осознания.
Контакт – это граничный феномен между организмом и окружением.
Это признание другого и взаимодействие с ним. Граница, где встречаемся Я и другой, есть локус эго-функций идентификации и отчуждения, сфера возбуждения, интереса и любопытства, страха и враждебности.
Эластичность границы определяет континуум осознания: если нет препятствий для сенсорных и моторных функций, происходит непрекращающийся обмен и рост (Карл Витакер называет это растущим краем) и постепенное расширение общей почвы для коммуникации.
Когда границы становятся фиксированными, мы имеем, в лучшем случае, обсессивную личность, сильный «характер» с фиксированными принципами и привычками, кто правильно живет согласно закону и порядку, принципам, гордости и предрассудкам. В худшем случае мы получим кататоника, который может внезапно вырваться из своего заточения в неконтролируемой и разрушительной ярости.
Когда границы разрушены или размыты, дверь открыта для интроекции и проекции. В лучшем случае мы имеем инфантильного потребителя, жадного интроектора, для которого счастье идентично состоянию полного слияния и который воспринимает другого как угрожающего и враждебного. В худшем случае мы имеем эмоционально безразличного дезориентированного шизофреника со странным или отсутствующим самовыражением, который может дегенерировать в полностью отчужденную и изолированную не-личность.
Контакт возможен только в той степени, в которой доступна поддержка для него. Поддержка – это общий задний план, на фоне которого выделяется (существует) и формируется значимый гештальт. Это и есть значение: отношение фигуры к своему фону.
Поддержка – это все, что облегчает текущую ассимиляцию и интеграцию опыта для человека, отношений или общества: первичная физиология, прямая поза и координация, чувствительность и мобильность, язык, привычки и обычаи, социальные правила и отношения и все, что мы можем приобрести или выучить в течение нашей жизни; короче, все, что мы обычно принимаем как гарантированное и на что полагаемся, даже и особенно наши привязанности и сопротивления – фиксированные идеи, идеалы и поведенческие шаблоны, которые стали второй натурой именно потому, что могли поддержать во время своего формирования. Когда они переживают свою полезность, они становятся блоками (препятствиями) для текущего жизненного процесса. Мы застываем в тупике, на перепутье, в параличе, подобном смерти.
В гештальт-терапии мы деавтоматизируем эти вторичные автоматизмы, оставаясь с очевидно неразрешимым конфликтом и исследуя каждую доступную деталь: мышечные напряжения, возникающую в результате нечувствительность, рационализации, удерживание статус кво, интроекции, проекции и т.д. Альтернативы становятся возможными и доступными с повышением осознания и сопровождающими инсайтами, ресенситизацией и ремобилизацией. Тупик превращается в текущую проблему, с которой можно справиться и принять за нее ответственность здесь и теперь.
Это приводит нас к вопросу о техниках. Как гештальт-терапевт я предпочитаю говорить о стилях как унифицированных способах выражения и коммуникации. В гештальт-терапии существует столько же стилей, сколько терапевтов и пациентов. Терапевт применяет себя в ситуации и к ситуации с тем жизненным опытом и профессиональными навыками, которые он ассимилировал и интегрировал как свой фон (задний план), который дает значение текущему осознанию его и пациента. Он постоянно удивляет не только своих пациентов и группы, но и себя.
Терапия сама по себе есть процесс инноваций, в котором пациент и терапевт постоянно открывают себя и друг друга и постоянно изобретают свои отношения.
К сожалению, в результате многочисленных демонстраций и распространения фильмов о работе Фрица Перлза только тот подход, что он использовал в последние три или четыре года жизни, стал широко известен как гештальт-терапия. Его работу со сновидениями имитировали как «настоящую»
технику гештальта многие нетренированные и неопытные групповые лидеры, используя ее механистически, упрощенно, как трюк. Но, не рассматривая сложности ситуации, не осознавая ограничения – собственные и пациентов, имитаторы не просто ошибаются, а ведут себя неаутентично и безответственно.
Не существует амплификаций в техниках гештальт-терапии. Гештальттерапия сама по себе – постоянная амплификация всеми доступными средствами в любом возможном и желательном направлении.
Лично я много работаю с телесным осознанием: дыханием, позой, координацией, непрерывностью и текучестью движения; с жестами, выражением лица, голосом, языком и использованием его особенным идиосинкразическим способом. Я буду работать с музыкантом за его инструментом и с писателем – над его рукописью. Я работаю со сновидениями и фантазиями, чтобы облегчить идентификацию или реидентификацию с отчужденными или неразвитыми частями личности.
Я работаю с очевидным, с тем, что непосредственно доступно осознанию
Моему или пациента. Забавно, что мы используем латинское слово «obvious»
(ср. русское «очевидный» - Я.К.), описывая что-то слишком простое, тривиальное, чтобы об этом беспокоиться; и греческое слово «проблема» – в противоположном смысле: описывая серьезную трудность, о которой нужно беспокоиться, которую нужно диагностировать, прорабатывать, решать, преодолевать и т.д. Но лингвистически оба слова имеют одинаковое значение - а именно: то, что находится прямо перед вами, у вас на дороге. Терапевтические возможности случайного переворота в языке слишком очевидны, чтобы о них говорить!
Я также не хочу говорить о Достижениях. В гештальт-терапии мы поощряем и облегчаем продолжающийся процесс осознания того, что есть, и мы прекращаем терапию, когда пациент испытывает ту степень интеграции, которая облегчает его собственное развитие.
Похожие работы:
«Пудога. Конашков Ф.А. Илья Муромец. № 77. ИЛЬЯ МУРОМЕЦ А не волна ли с волной сволноваласе, А не волна-то - ведь Клин-царь, А сволновалсе-то со татарами; А ведь собрал тут тотары неверныих. 5. - "Ай же ты, тотарин со тотарами, А и сколько ты с...»
«Баринова Светлана Геннадьевна ДЕТЕРМИНИЗМ И НАУЧНОЕ ПОЗНАНИЕ В КОНЦЕПЦИИ АРИСТОТЕЛЯ В статье рассматриваются идеи детерминизма и научное познание в учении Аристотеля, он выступает как основоположник диалектического детерминизма. Его концепция детерми...»
« посвящена криминалистической характеристике лиц, совершающих преступления, связанные с торговлей людьми. Автор считает необходимым проводить такого рода изучения, что...» области" достаточно разнообразный характер. [Максимов 1895: 103]. Таким образом, в Симбирской губернии во второй полоСтатья...» становится в целом эффективнее, если удается повышать профессионализм всех кто, способствует улучшению спортивных результатов.При этом квалификация тренеров юниоров это в конечном с...»
2017 www.сайт - «Бесплатная электронная библиотека - различные документы»
Материалы этого сайта размещены для ознакомления, все права принадлежат их авторам.
Если Вы не согласны с тем, что Ваш материал размещён на этом сайте, пожалуйста, напишите нам , мы в течении 1-2 рабочих дней удалим его.
У Гете в «Фаусте» Мефистофель говорит усердному студенту:
Дьявол прикладывает руку к любой человеческой активности, не только к философии и теологии. Я вижу, как он работает в политике и образовании, в науке и искусстве, и особенно в нашей собственной области, в преподавании и практике психотерапии, энергично снабжая нас не только словами, но и готовыми формулами, техниками и приемами, целым мешком трюков для быстрых перемен, для любого, кто достаточно нуждается, достаточно невежественен или достаточно легковерен, и кто готов платить.
Дьявол - это специалист по «кратчайшим путям», претенциозным, соблазнительным, обманчивым, многообещающим, манящим и неизменно пугающим. Его инструменты - это упрощение, манипуляция и искажение.
Теперь перейдем от мифа к фактам. На встрече в Нью-Йоркском Институте гештальт Терапии я задала вопрос: «Что бы ты ответил человеку, спросившему тебя, что такое гештальт-терапия?» Наш вице-президент, Ричард Китцлер, который любит играть роль адвоката дьявола, пробормотал себе под нос: «Горячий стул и пустой стул». Конечно, подобно Мефистофелю, он сказал это в шутку. Но наивный и нетерпеливый ученик принимает это за чистую монету: он всегда принимает часть за целое.
Стиль, который Фриц Перлз развил в демонстрационных семинарах для профессионалов в течение нескольких последних лет своей жизни, стал широко известен, благодаря кино - и видеозаписям этих семинаров и книге «Гештальт-терапия дословно» (1969), содержащей расшифровки этих записей. Инсценировка снов и фантазий - прекрасный демонстрационный метод, особенно на семинарах с профессионалами, которые уже имеют опыт анализа или терапии и сами работают с людьми. Но это лишь один аспект бесконечных возможностей гештальт-подхода. Он бесполезен в работе со слишком беспокойными людьми и не может применяться в работе с настоящими шизофрениками или параноиками. Фрицу Перлзу это было хорошо известно, и он просто пропускал группы, в которых чуял шизоидные или параноидальные расстройства.
К несчастью, подход, практиковавшийся на этих семинарах, широко воспринимается как суть гештальт-терапии и применяется постоянно растущим числом терапевтов к любым клиентам. Таким образом, гештальт-терапия сведена к чисто техническому средству, которое случайно оказалось доступным в психотерапевтическом арсенале. Как следствие, мы имеем развитие чувствительности и гештальт, биоэнергетику и гештальт, арт - и танцевальную терапию и гештальт, трансцендентальную медитацию и гештальт, транзакционный анализ и гештальт, и что-то еще и гештальт, и так до бесконечности.
Все эти комбинации показывают, что базовые идеи гештальта или неверно понимаются или вообще неизвестны. Гештальт-терапия - это не конкретная техника и не набор специфических техник. То есть это не метод стычек и столкновений, обладающий структурированной последовательностью направлений, запросов и вызовов. Это также не драматически-экспрессивный метод, направленный преимущественно на сбрасывание напряжения. Напряжение - это энергия, а энергия слишком дорого стоит, чтобы ее просто сбрасывать: она должна быть доступна, чтобы обеспечивать необходимые и желательные перемены. Задача терапии - развить удовлетворительную поддержку для реорганизации и перенаправления энергии.
Базовые идеи гештальт-терапии скорее философские и эстетические, нежели технические. Гештальт-терапия - это экзистенциально-феноменологический подход, и в качестве такового он является опытным и экспериментальным. Акцент на Здесь и Сейчас не предполагает, как часто думают, что прошлое и будущее не важны или не существуют для гештальт-терапии. Наоборот, прошлое постоянно присутствует в нашем суммарном жизненном опыте, в наших воспоминаниях, ностальгиях или сожалениях, и особенно в наших привычках и комплексах, незавершенных делах и застывших гештальтах. Будущее присутствует в наших приготовлениях и начинаниях, ожиданиях и надеждах, или ужасе и отчаянии.
Почему мы называем наш подход гештальт-терапией? «Gestalt» - это холистическая идея. Гештальт - это структурированное единство, которое больше или отлично, от суммы своих частей. Это фигура переднего плана, выступающая из фона, она «существует». Термин «гештальт» вошел в психологический лексикон через работы Вольфганга Келера, применившего принципы, проистекающие из теории поля к проблемам восприятия. Позднее гештальт-психология была разработана Максом Вертгеймером, Гельбом и Гольдштейном, Коффкой и Левиным, а также их коллегами и студентами. Для развития гештальт-терапии особенно важны работы Вертгеймера, Гольдштейна и Левина. Всякому, кто хочет полностью понять гештальт-терапию, стоит изучить работы Вертгеймера о продуктивном мышлении, Левина о незавершенных гештальтах и определяющем значении интереса для формирования гештальта и Курта Гольдштейна об организму как неделимом единстве.
(…) Постепенный переход от психоанализа к гештальт-ориентации задокументирован в книге «Эго, голод и агрессия» (Перлз, 1969), впервые опубликованной в 1942. Я написала для нее две самых гештальтистских главы: «Комплекс пустышки», являющийся застывшим гештальтом, препятствующим изменениям, и «Значение бессонницы», являющейся незавершенным гештальтом, неоконченной ситуацией, не позволяющей нам заснуть. В книге «Эго, голод и агрессия» мы перешли от историко-археологической, свойственной Фрейду, точки зрения к экзистенциально-экспериментальной, от психологии разрозненных ассоциаций к целостному подходу от чисто вербального к организмическому, от интерпретации к прямому осознаванию в Здесь и Сейчас, от переноса к реальному контакту от идеи эго как объекта, имеющего границы к идее эго, которое само по себе является пограничным феноменом, будучи реальной контактной функцией идентификации и отчуждения. Все эти идеи, тогда еще гипотетические, часто путаются между собой и запутывают нас, они были в течение последующих десяти лет развиты в более структурированную и связную теорию, опубликованную под названием «Гештальт-терапия, возбуждение и рост человеческой личности» (Перлз, Гудмен и Хефферлин, 1951). Это базовая книга, которую я и сейчас считаю обязательной для полного понимания гештальт-терапии.
Однако, рискуя повторить то, что некоторые из вас уже слышали, но что тем не менее, не очень хорошо понимается, я хотела бы придерживаться в своем выступлении нескольких идей, взаимосвязанных и, по-моему, жизненно важных для теории и практики гештальт-терапии: идей границы, контакта и поддержки.
Контакт - это распознавание другого и обмен с другим, с разным, с новым, со странным. Это не состояние, в котором мы можем быть или не быть (это скорее соотносится с состояниями слияния и изоляции), а активность: я контактирую на границе между мной и другим. Граница - это то, где мы касаемся друг друга, и одновременно переживаем отдельность. Это место, где есть возбуждение, интерес, озадаченность, любопытство, или страх и враждебность, где прежде неосознаваемый или неопределенный опыт входит в фокус, выходит на передний план в качестве четкого гештальта. Свободное непрерывное формирование гештальтов - это то же самое, что процесс роста, творческое развитие Я и отношений. Если этот континуум прерывается внешним вмешательством или блокируется формированием застывших гештальтов, или ригидного характера, или навязчивыми мыслями и действиями, то не может возникнуть никакого нового сильного гештальта. Переживание границы смазывается и даже стирается застывшими и незавершенными гештальтами, Побуждение превращается в тревогу п ужас иди безразлично и скуку; Способность различать и разбираться не присваивается и проецируется; вкусы, идеи и принципы других людей присваиваются н интроецируются; энергия, которая могла бы быть доступна для непосредственного и творческого действия, дефлексируется в дурацкую активность или ретрофлексируется в самобичевание, жалость к себе и саморазрушение. Для более летального понимания феноменологии интроекции, проекции, дефлексии и ретрофлексии, я рекомендую книгу Ирвина и Мириам Польстеров «Интегрированная гешталът-терапия» (1973).
Как гештальт-терапевт справляется с этой свистопляской невротических и психотических патологий, с которым он встречается каждый день? Наша цель - континуум осознания , свободно проистекающее непрерывное формирование гештальтов, которое может происходить только при поддержании возбуждения и интереса. Контакт может быть адекватным и творческим только в тон степени, в какой доступна поддержка. Под поддержкой я понимаю лишь в минимальной степени заботу и уверенность, которую я з качестве терапевта обеспечиваю через свои доступность и интерес, в большей же степени - самоподдержку, на которую пациент (пли терапевт, если на то пошло) либо полагается, либо ощущает недостаток. Поддержка начинается с первичной физиологии, то есть, дыхания, кровообращения и пищеварения, продолжается в развитии коры головного мозга, росте зубов, прямохождении, координации, чувствительности и движении, языке и его использовании, привычках и традициях, даже и особенно в комплексах, которые были сформированы как поддержка, на момент своего формирования. Весь опыт и обучение, которые были полностью ассимилированы и интегрированы, образуют бэкграунд человека, который придает смысл появляющимся гештальтам и, следовательно, поддерживает определенный образ жизни на границе с возбуждением. Все, что не ассимилировано, теряется или остается интроектом, блоком для непрерывного развития.
Интегрированная личность обладает стилем, цельным способом выражения и общения. Он или она может не приспосабливаться к желательному, «хорошо приспособленному», социально полезному и желательному, или даже здоровому. Его назовут «эксцентричным» или «безответственным», «педиком», «чокнутым» или «уголовником»; он может быть анархистом, художником или поэтом, гомосексуалистом или бродягой. Но человек, обладающий стилем, не придет на терапию, по крайней мере, по своей воле. Люди, которые жаждут терапии и нуждаются в ней - это те, кто застрял в своей тревожности, своей неудовлетворенности, своих неполноценных отношениях и работе, своем несчастье. Им не хватает поддержки, для того типа контакта, который был бы необходимым, или желательным, или адекватным в ситуации, в которой они находятся.
Ныне любой существенный недостаток поддержки переживается как тревога . Обычно тревога - это то же самое, что недостаток кислорода, но и снижение или даже приостановка дыхания и вместе с этим снижение возбуждения и интереса может уже быть формированием реакции на потенциально опасную ситуацию (прикидываться мертвым) или на требование «контролировать себя». Существует много степеней раскоординации между поддержкой и контактными функциями, от изредка возникающего беспокойства, неуклюжести и смущения до хронической тревоги и паники. У нас сейчас нет времени углубляться в феноменологию этих раскоординации. Я хочу подчеркнуть только одну вещь: неуклюжесть и смущение - это потенциально творческие состояния, временное отсутствие баланса, которое мы переживаем на границе роста, когда мы одной ногой стоим на знакомой, а другой на незнакомой земле, само по себе переживание границы. Если мы мобильны и позволяем себе колебаться, мы можем поддерживать возбуждение, игнорировать и даже забыть о неуклюжести, Достичь новой земли, а вместе с тем - большей поддержки. Эту грациозную неуклюжесть можно наблюдать в любом маленьком Ребенке, пока он не социализируется и не начнет следовать цивилизованному требованию «не горячиться». Я знаю по собственному опыту, как трудно избавиться от интроектов, которыми мы были обременены большую часть своей жизни. В этой точке я почти всегда чувствую себя немного неуклюжей и смущенной. Прямо сейчас я чувствую некоторое напряженно, поскольку не до конца знаю, с кем я разговариваю, а точное - к кому обращаюсь. Но я также знаю, что перенесу это. Я научилась жить с неопределенностью без тревоги.
То, как мы способствуем развитию более гибких поддерживающих функций у наших пациентов, зависит от поддержки , которая есть у нас и нашего осознания того, что доступно у наших клиентов. Хороший терапевт не пользуется техниками, он применяет себя в и к ситуации со всем тем знанием, навыками и всем жизненным опытом, которые интегрированы в его бэкграунд и со всем осознаванием, имеющимся у него в любой данный момент. Потому я бы говорила скорее о стилях терапии, нежели о техниках. В рамках гештальт-терапии применима почти любая техническая методика, если она экзистенциальная, опытная и экспериментальная, применима в той степени, в которой может быть мобилизована поддержка, то есть, если пациент уже осознает, или можно сделать так, чтобы он осознал, что и как он делает сейчас, и он хочет экспериментировать с расширениями или альтернативами. Итак, мы начинаем с очевидного, с того, что непосредственно доступно осознаванию терапевта и клиента , и мы двигаемся отсюда маленькими шагами, которые непосредственно переживаются и, следовательно, легче ассимилируются. Это времяемкий процесс, который иногда неверно понимается теми, кто жаждет легких восторгов и волшебных результатов. Но чудеса - результат не только интуиции, но и времени. Я с подозрением отношусь к чудотворцам, а мгновенные прорывы меня утомляют. Чаще всего они приводят к негативной терапевтической реакции, к ухудшению или даже к психотическому срыву. Здесь виден недостаток уважения к экзистенциальному положению клиента, неприятие его таким, как он есть в этот момент, и попытка отправить его побыстрее туда, где, по-нашему, он должен быть. Это ничего не дает ни для развития осознавания и самостоятельности клиента, ни для роста терапевта.
Гештальт-терапия является одним из популярных современных психотерапевтических подходов, базирующихся на непосредственном переживании и живом феноменологическом исследовании ритма контакта - и прерывания контакта - человека с собой, своим опытом и средой.
Фриц Перлз (1893 – 1970) в Институте Эсален
Гештальт-терапия была основана Фредериком (Фрицем) Перлзом в тесном сотрудничестве с Лаурой Перлз, Полом Гудманом и другими исследователями в середине двадцатого века - как результат расхождения с классическим фрейдистским психоанализом . Обрела значительную популярность в 1960-е, в том числе благодаря сотрудничеству Перлза с Институтом Эсален, бывшим в то время меккой гуманистической, экзистенциальной и трансперсональной психологий.
Выделяющейся характеристикой гештальт-терапии является работа с распознаванием и разблокированием зафиксированных цельных структур (гештальтов) - восприятия, моторики, опыта. Это осуществляется через акцентирование внимания (точнее, осознавания) на переживании контакта со своим опытом и миром в настоящем. Происходит интегрирование проявляющихся в переживании дихотомических полярностей (сильный/слабый, «собака сверху»/«собака снизу» и др.).
Гештальт-терапевтический подход работает с распознаванием и разблокированием зафиксированных цельных структур восприятия через осознавание разворачивающегося в настоящем опыта
Посредством соблюдения оптимального баланса между поддержкой и фрустрированием гештальт-терапевты помогают клиентам вырабатывать самостоятельные и активные способы формирования своих отношений с собственным опытом. Исследуется также и динамика ассимиляции (метаболизации, или переваривания) опыта в противовес его проглатыванию (интроецированию ).
В результате, с точки зрения гештальт-подхода, человек обретает способность к самоподдерживающей и активной жизненной позиции. Эта позиция в значительной мере очищена от неосознанного отыгрывания фальшивых ролей, используемых для манипулирования средой. Личность мобилизует себя и свои внутренние ресурсы для контакта с реальностью, начинает в большей мере опираться на себя .
В гештальт-терапии распространена работа в групповом формате; в последние годы жизни Перлз отдавал ей предпочтение , поскольку она, по его мнению, стимулировала многие психодинамические процессы. Другие гештальт-терапевты оспаривают мнение о сниженной значимости индивидуальной психотерапии, и подчёркивают важность кропотливой многолетней работы тет-а-тет.
В заключительный период жизни Перлза через его личную активность гештальт-терапия вступила в непосредственный контакт с трансперсональной психологией и исследуемыми ею изменёнными состояниями сознания (ИСС). Сам Перлз, пусть его и нельзя назвать трансперсональным психологом, к концу жизни имел обширный психоделический опыт ИСС и активно интересовался дзен-буддизмом, непрестанно экспериментируя со способами достижения цельности и интегрированности, разрешения собственных внутренних конфликтов .
Сам Перлз к концу жизни имел обширный психоделический опыт ИСС и активно интересовался дзен-буддизмом
Несмотря на это, ряд гештальт-терапевтов предпочитает ограничиваться личностными, рациональными и экзистенциальными измерениями. Например, среди некоторых немецких гештальт-терапевтов есть активное неприятие трансперсонализма, интерпретируемого ими односторонне в качестве проявления конфлюэнции, или слияния, которому они противопоставляют зрелую - постконвенциональную, самоподдерживающуюся, автономную - личность.
В этой критике определённых побочных проявлений и ранних ошибок движения за раскрытие человеческого потенциала есть доля истины (см. ). Тем не менее, многообразие трансперсонального опыта представляет собой нечто большее и иное, чем просто конфлюэнция. По мнению ряда исследователей [Уилбер, 2015; Уолш, Воон, 2006; Гроф, 2001], это высшие потенциалы человеческого бытия.
Трансперсональные переживания, как и в общем ИСС [Спивак, 1988], не ограничиваются психоделическим или искусственно вызываемым психотехническим опытом, но имеют способность проявляться и спонтанно, как естественные выражения человеческой природы. Они могут проявляться многообразно, в том числе и как опыт глубинного присутствия и интенсивности бытия, ощущаемого как нечто запредельное сиюминутной личности, закованной в ограничения рассудка и предрассудочных импульсов. Часто это обострённое восприятие разворачивающегося в настоящем опыта, радикальное расширение присутствия во всём смысловом и сенсорном мире (см., например, [Уолш, Воон, 2006]).
Трансперсональные переживания могут проявляться многообразно - например, как опыт глубинного присутствия и интенсивности бытия, ощущаемого как нечто запредельное сиюминутной личности
Согласно Абрахаму Маслоу и Кену Уилберу [Уилбер, 2004а, 2015], это могут быть не только пиковые переживания, но и стабилизированные плато-переживания, поддающиеся постепенной культивации и ассимиляции в качестве постоянных характеристик сознания.
У гештальт-терапии есть значительный потенциал в плане её развития к включению расширенного понимания духовного опыта и трансперсональных состояний, нередко возникающих в терапии. Зерно этого потенциала было заложено, в том числе, и сооснователем гештальт-терапии, её самым известным лицом Фрицем Перлзом. В подборке «Шаги в направлении трансперсональной гештальт-терапии » представлен перевод нескольких фрагментов из публикаций Перлза, проясняющих ряд аспектов гештальт-подхода, в том числе и передающих редкое по своей красоте видение недвойственной природы сознавания. В частности, Перлз утверждает:
Нет ничего, кроме бесконечно возникающего сознавания. За пределами сознавания нет ничего. Во все моменты дискомфорта оно стремится прийти к комфорту. Это единое сознавание расщепляется на «я» / другого, так что на трудном пути поиска и обнаружения оно может вспомнить свои части и обрести себя интенсивным образом. <…>
Единым полем является удовлетворение, единство того, что есть, - таковость . Поставь под вопрос, так ли это, и ты создаёшь расщепление, искание, кажущуюся потребность, которая вновь может привести к единству, удовлетворению, закрытому гештальту. Углуби расщепление, и оно протянется, чтобы найти себя.
Трансперсональный подход к гештальт-терапии развивали такие авторы, как чилиец Клаудио Наранхо и немец Рейнхард Фур , причём последний использует эволюционную модель Уилбера. Сквозь призму квадрантов интегрального подхода гештальт-терапию рассмотрели также датчане Сонне и Тоеннесванг , однако в своей работе они игнорируют надрациональные и трансперсональные реалии, играющие существенную роль в уилберовской системе. Сам Уилбер рассматривает гештальт-терапию через концепцию спектра сознания в своей ранней работе , в целом относя её в категорию терапий, в верхнем своём пределе направленных не на трансперсональный, а на экзистенциальный уровень, предваряющий выход к надличностным структурам сознания и выделенной Маслоу потребности в самотрансценденции [Уилбер, 2004б].
Перлз утверждал: «Нет ничего, кроме бесконечно возникающего сознавания. За пределами сознавания нет ничего»
Можно вспомнить также и Джона Энрайта с его классической работой «Гештальт, ведущий к просветлению» [Энрайт, 1994]. Она не предлагает серьёзно проработанной перспективы по вопросу, но проявляет открытость к трансперсонально ориентированному опыту в терапевтическом процессе. Энрайт обучался на семинарах Перлза и сделал акцент в своей интерпретации гештальт-подхода на словах Перлза о том, что гештальт-терапия - это «западный путь к просветлению», состоящий в «пробуждении от кошмара».
Клаудио Наранхо, известный последователь Перлза
Отдельно можно выделить позицию Клаудио Наранхо. В статье «Гештальт-терапия как трансперсональный подход» он выдвигает идею, что гештальт-терапия является трансперсональной как по методике, так и по философии. Он указывает на буддийские мотивы, встречаемые в гештальт-подходе (в частности, значимость осознавания, или памятования). Сама природа сознавания, к которой гештальт-подход апеллирует, трансперсональна (или надличностна), то есть духовна. Перлз, по мнению Наранхо, был «рьяным недуалистом», придерживавшимся воззрения, что материя и сознание организмически едины. В работе с клиентами он помогал им прийти к принятию «ничто», от «стерильной пустоты» к «плодородной пустоте». Ничто для Перлза было неконцептуальным недифференцированным сознаванием. Перлз в своей работе постоянно подчёркивает важность неконцептуального переживания и действует подобно дионисийскому шаману.
Перлз в своей работе постоянно подчёркивает важность неконцептуального переживания и действует подобно дионисийскому шаману
Серьёзные шаги по развитию трансперсональной гештальт-терапии сделаны в холосценденции, основанной психотерапевтом Сергеем Куприяновым . Холосценденция представляет собой одновременно и самостоятельный метод терапевтической работы, коммуникации и личностного роста, и интегральный метаподход, объединяющий сущностные элементы различных восточных и западных психологий [Пустошкин, 2015]. В холосцендентной терапии между терапевтом и клиентом образуется совместное пространство присутствия, зачастую сопровождающееся переживанием глубокой внутренней тишины, нисколько не мешающей межличностному контакту. В таких благоприятных условиях, приоткрывающих надконцептуальные сферы сознавания, активизируются многообразные процессы осознавания, потенциально затрагивающие опыт всего спектра сознания и его телесности .
Тема, каким образом гештальт-подход информирует холосценденцию, а холосценденция может проинформировать гештальт-подход, заслуживает отдельной публикации.
Библиография
Fuhr, 1998 - Fuhr R. Gestalt therapy as a transrational approach: An evolutionary perspective // Gestalt Review. - Vol. 2, No. 1, 1998. Pp. 6 – 27.
Krippner 1970 - Krippner S. The Plateau Experience: A. H. Maslow and Others / Ed. by Stanley Krippner. April 13 – 17, 1970. // Journal of Transpersonal Psychology. - Vol. 4, No. 2, 1972. Pp. 107 – 120. URL : http://goo.gl/oqFfAH
Kupriyanov, 2013 - Kupriyanov, S. The Holoscendence Approach for psychotherapy and for advancing personal and spiritual growth // Transpersonal Psychology Review. - Vol. 15, No 2, pp. 35 – 37, Spring 2013. Available from: http://www.bpsshop.org.uk/Transpersonal-Psychology-Review-Vol-15-No-2-Spring-2013-P3004.aspx
Naranjo, 1980 - Naranjo C. Gestalt therapy as a transpersonal approach // S. Boorstein (ed.) Transpersonal psychology. - Palo Alto: Science and Behavior Books, Inc., 1980. Pp. 116 – 122.
Perls et al., 2011 - Perls F., Perls L., From I., Polster E., Polster M., Shapiro E. An oral history of gestalt therapy. - Highland, NY : Gestalt Journal Press, 2011.
Perls, 1969 - Perls F. S. In and out the garbage pail. - Moab: Real People Press, 1969.
Perls, 2012 - Perls F. S. From planned psychotherapy to gestalt therapy: Essays and lectures, 1945 – 1965. - Highland, NY : Gestalt Journal Press, 2012.
Pustoshkin, 2016 - Pustoshkin E. Multidimensional communication in Holoscendence: How it augments Integral psychotherapy, leadership, and ordinary life // Integral Leadership Review. - January – February 2016. URL : http://goo.gl/6ppTo4
Schulthess, 2010 - Schulthess P. European Association for Gestalt Therapy: Greeting // Bocian B. Fritz Perls in Berlin 1893 – 1933: Expressionism, psychoanalysis, Judaism. - Berlin: EHP - Verlag Andreas Kohlhage, Bergisch Gladbach, 2010.
Sonne, Tønnesvang, 2015 - Sonne M., Tønnesvang J. Integrative gestalt practice: Transforming our ways of working with people. - London: Karnac Books, 2015.
Wilber, 1977 - Wilber K. The spectrum of consciousness. - Wheaton, Il: Quest, 1977.
Wilber, 1996 - Wilber K. Eye to eye: The quest for the new paradigm. - Boston: Shambhala, 1996.
Гроф, 2001 - Гроф С. Психология будущего. Уроки современных исследований сознания. - М.: АСТ, 2001.
Куприянов, 2014 - Куприянов С. Холосценденция как подход к психотерапии, личностному росту и духовному развитию // Эрос и Космос. - 6 мая 2014. URL :
Пустошкин, 2014 - Пустошкин Е. Практика холосценденции: чему мы можем научиться у околосмертного опыта и как культивировать это знание в повседневной жизни? // Эрос и Космос. - 28 ноября 2014. URL :
Спивак, 1988 - Спивак Л. И. Изменённые состояния сознания у здоровых людей (постановка вопроса, перспективы исследований) // Физиология человека. - Т. 14, N 1, 1988. С. 138 - 147. URL : http://goo.gl/Jag2rY
Уилбер, 2004а - Уилбер К. Интегральная психология. Сознание, дух, психология, терапия. - М.: АСТ, 2004.
Уилбер, 2004б - Уилбер К. Проект Атман: Трансперсональный взгляд на человеческое развитие. - М.: АСТ, 2004.
Уилбер, 2015 - Уилбер К. Краткая история всего. - М.: Постум, 2015.
Уолш, Воон, 2006 - Уолш Р., Воон Ф. (ред.). Пути за пределы «эго»: трансперсональная перспектива. - М.: Открытый мир, 2006.
Энрайт, 1994 - Энрайт Дж. Гештальт, ведущий к просветлению, или Пробуждение от кошмара. - СПб.: Центр гуманистических технологий «Человек», 1994.
