Нужно ли было Сталину убивать Кирова . Нужно ли было Сталину убивать Кирова  Концы в воду

Оригинал взят у mgsupgs в Сталин & Киров

"Эх, огурчики-помидорчики,
Сталин Кирова убил
в коридорчике."

Сами понимаете, что (в смысле сколько) можно было получить за такую частушку. Тем не менее ее распространяли, сея сомнения по поводу официальной версии относительно того, кто же все-таки был подлинным убийцей Кирова.

В официальной биографии Кирова, изданной в 1938 году, об убийце было сказано так: «1 декабря 1934 года, в тот самый час, когда ленинградские большевики собрались во дворце имени Урицкого на доклад Кирова о последнем пленуме ЦК партии, Киров у дверей своего кабинета в Смольном был сражен злодейской пулей подкравшегося сзади гнусного фашистского наемника, троцкистско-бухаринского бандита».

Тут практически все правда, кроме «фашистского наемника, троцкистско-бухаринского бандита». Ни наемником, ни бандитом Леонид Васильевич Николаев не был. Родился он в 1904 году, происходил из рабочей семьи и — вопреки распространенной в свое время версии — ни в гражданской войне, ни в рейдах продотрядов участия никогда не принимал. Последним местом его работы был Институт истории ВКП(б). Правда, характер у Николаева был отвратительный, неуживчивый, за что весной 1934-го руководство института пыталось «сбагрить» его по партийной мобилизации на транспорт. Он поднял скандал, за что его сначала исключили из партии, а потом после настойчивых апелляций восстановили, объявив «строгий выговор с занесением в личное дело».

Но Николаев не сдается. Он требует снятия взыскания и восстановления на работе. Обращается в разные инстанции и лично к Кирову. Пишет, что обидели несправедливо, а дома жена, двое детей, теща. Жить приходится на зарплату жены. Словом, попал человек в патовую ситуацию.

Ко всему этому добавились слухи о том, что жена Николаева, Матильда Драуле (латышка по происхождению) более чем близка к Кирову. Вот как об этом написал в своих воспоминаниях бывший генерал НКВД Павел Судоплатов: «От своей жены, которая в 1933—1935 годах работала в НКВД в секретном политическом отделе, занимавшемся вопросами идеологии и культуры (ее группа, в частности, курировала Большой театр и Ленинградский театр оперы и балета, впоследствии театр им. С.М.Кирова), я узнал, что Сергей Миронович очень любил женщин, и у него было много любовниц как в Большом театре, так и в Ленинградском. (После убийства Кирова отдел НКВД подробно выяснял интимные отношения Сергея Мироновича с артистками.) Мильда Драуле прислуживала на некоторых кировских вечеринках. Эта молодая привлекательная женщина также была одной из его «подружек».

По словам Судоплатова, «Мильда собиралась подать на развод, и ревнивый супруг убил «соперника», то есть в основе действий убийцы лежали сугубо бытовые мотивы.

Теперь прислушаемся к мнению авторитетной исследовательницы убийства Кирова Аллы Кирилиной. Она считает, что слухи о связи Драуле с лидером ленинградских большевиков, скорее, не соответствовали действительности. И рисует такой портрет Николаева: «Представьте себе человека с довольно приятным лицом, невысокого роста (150 см), узкоплечего, с короткими кривыми ногами, длинными руками, почти доходящими до колен. Человека крайне самолюбивого, эмоционального, честолюбивого, надменного, замкнутого и нервического. Это — Леонид Васильевич Николаев… Фанатик, решивший войти в историю путем теракта…»

Утверждения Кирилиной, в частности, базируются на том, как вел себя Николаев на допросах. Он бился в истерике и кричал: «Мой выстрел раздался на весь мир». Кроме того, на допросах и Мильда Драуле, и сестра убийцы утверждали, что Николаев очень болезненно переживал увольнение с работы, привлечение к партийной ответственности и при этом… нещадно, вполне антикоммунистически критиковал политику партии.

Леонид Васильевич Николаев с женой Мильдой Драуле

Сохранился дневник Николаева, в котором эта тема доведена до абсолюта. Он пишет, что «коммунизма и за 1000 лет не построить», о намерении отомстить «бездушным чиновникам», «бюрократам», более того — о намерении убить кого-либо, «лучше всего Кирова». В октябре 1934-го он записывает: «Я на все теперь буду готов, а предупредить этого никто не в силах. Я веду приготовление подобно Желябову».

На всех допросах 1—6 декабря Николаев утверждал, что совершил индивидуальный террористический акт. 2 декабря его допрашивал приехавший со свитой в Ленинград Сталин. Об этом допросе писали многие авторы, утверждая, что Николаев указывал на ленинградских чекистов, говорил, что это они научили его, как убить Кирова. На самом деле ничего подобного просто не было. А вот одно любопытное реальное свидетельство чекиста, охранявшего убийцу в камере, сохранилось. Вернувшись с допроса, Николаев, сказал: «Сталин обещал мне жизнь, какая чепуха, кто поверит диктатору. Он обещает мне жизнь, если я выдам соучастников. Нет у меня соучастников». Жизнь Николаеву, конечно, не сохранили, а соучастники у него вскоре нашлись. Да еще какие.

«Соучастники»

Совершенно ясно, что первой жертвой выстрелов Николаева в Смольном пал Киров. 2 декабря 1934-го об этом говорилось в правительственном сообщении, опубликованном в газетах. В нем, в частности, указывалось, что Киров погиб «от руки убийцы, подосланного врагами рабочего класса». Сообщалось также, что для организации похорон образована правительственная комиссия и что похороны состоятся 6 декабря в 15.00 в Москве, на Красной площади.

Не сообщалось о том, что уже через два часа после убийства Сталин, глава правительства СССР Вячеслав Молотов, нарком обороны Клим Ворошилов, нарком внутренних дел Генрих Ягода и (будущий нарком) заместитель председателя Комиссии партконтроля при ЦК ВКП(б) Николай Ежов, прокурор РСФСР Андрей Вышинский, а также еще несколько высокопоставленных лиц специальным поездом выехали в Ленинград. По приезде, прямо на вокзале Сталин (обычно сдержанный на людях) матерно обругал встречавших, а начальника Ленинградского управления НКВД Филиппа Медведя ударил по лицу.

Теперь самое время еще раз вспомнить то, что писал упомянутый уже Судоплатов. По его мнению, «официальные версии убийства, опубликованные в прессе, представляют собой вымысел от начала до конца». Сталинская версия заключалась в том, что Николаеву помогали руководители ленинградского НКВД Медведь и Запорожец (его вообще в момент убийства не было в Ленинграде) по приказу Троцкого и Зиновьева.

После смерти Сталина родилась еще одна версия, которую отстаивал Хрущев: Кирова убил Николаев с помощью Медведя и Запорожца, но по приказу Сталина. Хрущев, подчеркивая тот факт, что многие партийные руководители упрашивали Кирова выставить свою кандидатуру на пост Генерального секретаря на XVII съезде партии, обвинял Сталина в том, что, узнав о существующей оппозиции, решил ликвидировать Кирова. Хрущеву подобная версия давала возможность пополнить длинный список преступлений Сталина. Особо он акцентировал внимание на том, что Николаева задерживали за полтора месяца до убийства два раза. Причем во второй раз при нем был найден револьвер и патроны, полученные на спортивной базе ленинградского клуба «Динамо», принадлежавшего НКВД. И оба раза Николаева отпускали.

Процитирую мемуары Хрущева: «Сталин — умный человек, и он понимал, что если на XVII партсъезде против него проголосовали 260 или 160 человек, то это означает, что в партии зреет недовольство… Сталин понял, что старые кадры, которые находятся в руководстве, недовольны им и хотели бы его заменить, если это удастся. Эти люди могли повлиять на делегатов очередного партсъезда и добиться изменений в руководстве. И вот Киров был убит, а затем началась массовая резня».

Даже если отбросить версию о голосовании на XVII съезде ВКП(б), о чем просто не сохранилось документов (есть лишь устные свидетельства), то нельзя не согласиться с хрущевской версией о том, что в партийном руководстве были люди, недовольные сталинской политикой. Однако Киров к ним не принадлежал. Он был одним из непреклонных сталинцев (игравших активную роль в борьбе с партийной оппозицией), беспощадных к оппозиционерам. Вместе с тем именно Киров, по утверждению Александра Яковлева, рассказал Сталину о критике его политики участниками упомянутого XVII съезда. После разговора Киров получил сталинскую благодарность, а вскоре его убили.

Первыми «соучастниками» Николаева были объявлены его родственники. Его семья, Мильда Драуле и ее мать, были расстреляны (их реабилитируют лишь в 1990-м). Но самое интересное то, что Сталин сразу же после убийства назвал (априорно) других «соучастников». По свидетельству Ежова, он вызвал его и генерального секретаря ЦК ВЛКСМ Александра Косарева и сказал: «Ищите убийц среди зиновьевцев». Версия была столь невероятной, что ее разработка вызвала противодействие даже в НКВД. Однако Сталин четко и последовательно настаивал на своем. По словам Ежова, он позвонил Генриху Ягоде, требовал «расследования» в заданном направлении и пригрозил: «Смотрите, морду набьем». (Ягоде таки «морду набьют» в 1936-м, когда он лишится поста наркома внутренних дел, а затем будет уничтожен.)

Итак, «соучастники» убийства сразу были определены Сталиным. Он отнес к ним (сразу и без колебаний) своих политических противников, некогда попортившим ему немало крови на пути к власти. Но расправу над ними нужно было оформить юридически.
Хартия террора в действии

1 декабря 1934-го, то есть в день убийства Кирова, Сталин собственноручно подготовил одно весьма своеобразное постановление Центрального исполнительного комитета (ЦИК) СССР. Этот чрезвычайный акт, не обсуждавшийся на политбюро ЦК ВКП(б) и на сессии ЦИК СССР (и даже формально не подписанный председателем ЦИК Михаилом Калининым), с полным основанием можно назвать хартией террора. Документ предписывал заканчивать следствие по делам о террористических организациях и актах в десятидневный срок, рассматривать их в суде без участия обвинения и защиты, не допускать кассационного обжалования и ходатайств о помиловании, а приговоры о расстреле приводить в исполнение немедленно после их оглашения.

Постановление
Об упрощенном судопроизводстве О внесении изменений в действующие
уголовно-процессуальные кодексы
союзных республик.

Центральный исполком Союза ССР постановляет:
Внести следующие изменения в действующие уголовно-процессуальные кодексы союзных республик по расследованию и рассмотрению дел о террористических организациях и террористических актах против работников советской власти:

Председатель Центрального Исполнительного Комитета Союза ССР.
М. Калинин Секретарь Центрального Исполнительного Комитета Союза ССР.
А. Енукидзе.

Этот документ автоматически «повышал» роль и значение карательных органов, численность которых после 1 декабря 1934-го стала расти и которые, начали действовать активно. 4 декабря в «Правде» было опубликовано сообщение об арестах больших групп «террористов-белогвардейцев». 16 декабря были арестованы ветераны ленинского руководства Лев Каменев и Григорий Зиновьев. 28—29 декабря выездная сессия Военной коллегии Верховного суда СССР приговорила к расстрелу 14 человек, обвиненных в непосредственной организации убийства Кирова. В приговоре утверждалось, что все они, включая Николаева, были «активными участниками зиновьевской антисоветской группы в Ленинграде».

С Ленинградом как бы все понятно, как и с Москвой, где молниеносно произвели аресты. Но дело в том, что еще раньше, 18 декабря, в Киеве выездная сессия Военной коллегии Верховного суда СССР под председательством Василия Ульриха рассмотрела дела 37 человек. Их обвинили в участии в Объединении украинских националистов (ОУН) — организации, которая будто бы ставила целью свержение Советской власти. Как сообщалось, «суд установил, что большинство обвиняемых прибыли в СССР через Польшу, а часть — через Румынию, имея задания по осуществлению на территории УССР ряда террористических актов. При задержании у большинства обвиняемых отобраны револьверы и ручные гранаты».

Среди тех, кому вынесли смертный приговор, были, в частности, Роман Сказинский, Тарас и Иван Крушельницкие, Дмитрий Фалькивский, Григорий Косынка, Кость Буревий, Олекса Влызько и другие. В этой связи американский исследователь, автор книг «Большой террор» и «Жатва скорби» Роберт Конквест точно отмечал, что хотя во всех трех случаях (имеются в виду процессы в Ленинграде, Москве и Киеве) говорилось, будто большинство обвиняемых тайно прибыли из-за границы с террористическими целями, «мы видим, что почти все казненные в Украине были хорошо известными писателями, культурными и общественными деятелями. За исключением одного молодого дипломата и одного поэта, который был в Германии, они все не покидали Украину в течение многих лет».

В системе сталинского «правосудия» это, собственно, не имело значения. Для Украины, которой с конца 1932 года фактически руководил присланный из Москвы Павел Постышев, 1 декабря 1934-го стало тем рубежом, который ознаменовал новый виток террора. Начались повальные аресты, и самые нелепые обвинения вынуждены были подписывать известнейшие украинские интеллектуалы, политики, деятели культуры. Среди этих обвинений — «украинский буржуазный национализм», «троцкизм», «террористические замыслы». Даже Лев Троцкий (а он, как известно, никогда не питал к Украине симпатий, хотя тут родился) вынужден был констатировать в одной из тогдашних своих эмигрантских публикаций, что «нигде репрессии, чистки, подавление и все прочие виды бюрократического хулиганства в целом не достигали таких страшных размеров, как на Украине, в борьбе с могущественными скрытыми силами в украинских массах, стремившихся к большей свободе и независимости».

Разумеется, Сталин не забыл и о своих реальных или потенциальных противниках внутри партии. Он начал со старой гвардии. В середине 1935 года было распущено Общество старых большевиков и Общество бывших политкаторжан. Практически все участники XVII съезда ВКП(б), как его тогда называли, «съезда победителей», были уничтожены (из 1225 делегатов с правом решающего и совещательного голоса репрессировали 1108 человек). Началось проведение широкомасштабных судебных политических спектаклей на «материале» видных деятелей партии, бывших оппозиционеров. Это были процессы над Григорием Зиновьевым, Львом Каменевым и другими в августе 1936-го, над Георгием Пятаковым, Карлом Радеком и другими в январе 1937-го, над Николаем Бухариным, Алексеем Рыковым и другими в марте 1938-го. Была осуждена на закрытом процессе в июне 1937 года группа советских военачальников (Михаил Тухачевский, Иона Якир и другие).

Эти процессы, волна арестов (в 1937 году количество арестов увеличилось по сравнению с 1936-м в 10 раз), гласное разрешение НКВД применять пытки (негласно они давно применялись) — все это должно было, по сталинскому замыслу, стать хорошей школой и уроком для нового поколения руководителей, выдвинутых в ходе репрессий и перманентно проводившейся «чистки» партийных рядов. К власти лавиной пошли кадры, от которых требовалась идеологическая «чистота», максимальная идеологическая флексибильность и отсутствие самостоятельного политического мышления, готовность выполнять директивы «сверху». Именно в ходе кадровой революции, начатой после убийства Кирова и продолженной в период «большого террора», наверх, тогда еще в «среднее звено», вошли, например, Михаил Суслов, Леонид Брежнев, Николай Подгорный, Алексей Кириленко и другие. Те самые будущие лидеры «застоя»…

«Киров своей кровью открыл нам глаза»
Не стоит забывать — убийство Кирова было далеко не первой загадочной смертью, которую связывали с именем Сталина. Ходили упорные слухи о том, что именно по сталинской директиве на операционном столе был «зарезан» Михаил Фрунзе , рассказывали об отравлении знаменитого ученого Владимира Бехтерева , который поставил Сталину «неудобный» диагноз о его психическом заболевании. В Тифлисе в совершенно мирных условиях грузовик наехал на знаменитого революционера-боевика Камо (Симона Тер-Петросяна) , много чего знавшего об участии Сталина в разного рода экспроприациях с целью добычи денег в партийную кассу.

Но, конечно, убийство Кирова следует признать особым случаем. Оно стало воистину поворотным пунктом в карьере Сталина и открыло, как выразился один автор, эпоху публичных и тайных процессов над старой гвардией большевиков. Кое-кто даже склонен считать, что вряд ли в истории какой-либо страны найдется пример, когда убийство одного из высших должностных лиц могло привести к такой резне, которая последовала за смертью Кирова.

Это убийство, если оно действительно было «заказное», можно с полным основанием назвать советским вариантом поджога рейхстага. Во всяком случае, если бы его не было, Сталин бы его придумал. Почувствовав не то что угрозу своей власти, а просто намек на недовольство, он без колебаний напомнил всем, кто он на самом деле и что им раз и навсегда сделан выбор в пользу правления с помощью свирепого террора. После жестокой Гражданской войны, бесчеловечных коллективизации и «раскулачивания», после инфернального голода начала 30-х Сталин обрушил на людей новые и новые волны насилия.

Кстати, не кто иной, как сам Сталин 7 ноября 1937 года во время обеда на кремлевской квартире Ворошилова вдруг прокомментировал то свое решение: «Всякий руководитель должен иметь благородный страх не провалиться на работе, тогда будет сохранено доверие, оказанное тебе. Нужна была жертва Кирова, чтобы мы поняли это. Киров своей кровью нам, дуракам (извиняюсь за ясность выраженных мыслей), открыл нам глаза».

Как и в случае с булгаковской осетриной, не бывает жертв террора первой и второй свежести. Какой бы части социума ни касались провокация и террор правящего режима, они в конечном счете коснутся своим смертоносным крылом всех. Мне почему-то кажется, что по истечении 79 лет после выстрелов Леонида Николаева в Смольном мы дожили до понимания и этой истины.

1 декабря 1934 года был убит первый секретарь Ленинградского обкома ВКП(б), друг И.В. Сталина Сергей Миронович Киров. Когда Сергей Миронович шёл на заседание по коридору Смольного, ему в затылок выстрелил безработный Леонид Николаев. Сразу после убийства белоэмигрантские организации и западная пресса провели информационную кампанию, в ходе которой распространили миф о том, что убийство Кирова организовал сам Сталин, чтобы «избежать политической конкуренции». Также муссировалась версия об «убийстве из ревности». На самом деле убийство Кирова было организовано самой мощной и законспирированной террористической организацией белой эмиграции - «новопоколенцами». Этот факт до сих пор упорно замалчивается капиталистическими СМИ, которым невыгодно рассказывать людям правду о «большом терроре» тридцатых годов. Ведь тогда люди поймут, что репрессии не были выдуманы Сталиным «ради личных амбиций», как нас пытаются убедить, а стали ответом на масштабную террористическую войну, которую белоэмигрантские монархические организации развернули против СССР. Ключевую роль в убийстве Кирова сыграл Национальный союз нового поколения (НСНП, с 1936 года - Национально-трудовой союз нового поколения, НТСНП, ныне - просто НТС). Аналогично тому, как сегодня ИГИЛ (запрещённая в России организация) вербует джихадистов через соцсети, НСНП в эмиграции вёл пропаганду террористической войны против СССР в своей газете «За Россию», издававшейся в Белграде. «С первого своего номера союзная газета «За Россию» стала в полном смысле слова боевым органом «новопоколенцев». Бескомпромиссно антикоммунистическая, она призывала к революционной борьбе против подавившего великую страну антинародного тоталитаризма. Одни ее «шапки» ярко свидетельствовали о настроениях, переживаниях и целях Союза: «Мало хотеть - нужно дерзать!», «Только Национальная революция - путь к освобождению Родины!», «Пусть каждый поможет революционной пропаганде Союза», «В свободе духа - залог победы», «Лицом к врагу по всему фронту», «Путь Союза - суровый путь годных и готовых», «События надвигаются - будем готовы. В дерзании наш путь!». // Источник: Б. Прянишников. Новопоколенцы. Часть II. «Льдина». «За Россию» в Белграде / .. В ноябрьском номере газеты «За Россию» за 1934 год была опубликована статья под названием «Чего они боятся?», в которой содержались прямые призывы к действиям террористического характера против первых лиц Советской власти. В статье, в частности, говорилось следующее: «В постоянном страхе живет кровавая банда и ждет cпpaвeдливой мести. Она должна ее дождаться. Надо убрать Сталина, Karaновича, Ягоду, Кирова и присных... Дерзайте!». В этой же статье была и отдельная фраза: «Нужно убрать Кирова в Ленинграде»... // Источник: Б. Прянишников. Новопоколенцы. Часть I. Зарождение и становление. Глава X. Резолюции третьего съезда НСНП / http://ntsrs.ru/content/3-ottalkivanie-soyuza-ot-part .. Советская печать прямо указала на причастность НСНП к убийству Кирова в газетах «Правда» от 23 декабря и «Красная звезда» от 24 декабря 1934 года. Наркоминдел М. М. Литвинов принёс ноябрьский номер «За Россию» на заседание Лиги Наций в Женеве, требуя от Запада принять меры против НСНП // Источник: Б. Прянишников. Новопоколенцы. Часть II. «Льдина». «За Россию» в Белграде / http://ntsrs.ru/content/glava-xiii-za-rossiyu-v-belgr .. 14 лет спустя член НТС Константин Болдырев дал интервью американскому журналу Look, где подтвердил причастность НТС к организации убийства Кирова: «[Я] занимаюсь подпольной борьбой против Сталина на протяжении 18 лет. Сталин прекрасно знал, что его настигнет призрак того туманного декабрьского утра 1934 года. Пришла шокирующая новость - в Смольном, этой цитадели большевиков, убит Сергей Миронович Киров. Киров был одним из важных соратников Сталина <…> Он был застрелен после того, как к его "устранению" призвал Национально-Трудовой Союз (НТС). Это было вступлением к длительному и малоприятному знакомству с НТС, которое предстояло Сталину. За четыре недели до убийства, в Белграде молодая военизированная антикоммунистическая организация вынесла Кирову смертный приговор. <…> Призыв к убийству Кирова и причины, по которым это было необходимо сделать, были опубликованы в газете организации «За Россию». Сталин и Политбюро были так серьезно выведены из себя, что они даже перепечатали в «Правде» выдержки из этой газеты, чтобы вся Россия знала - подполье процветает». //

00:09 — REGNUM 1 декабря 1934 года в Смольном был убит руководитель Ленинградской парторганизации ВКП (б) Сергей Киров (Костриков), ближайший соратник Сталина . Убийцей был назван некто Николаев , его задержали на месте преступления и многократно допрашивали. Этому событию в разные годы были посвящены специальные расследования правоохранительных органов и историков. Но подлинной картины и истинных причин происшествия, а также настоящих виновников не знает никто.

Ильшат Мухаметьянов © ИА REGNUM

«Я до сих пор не могу понять всех обстоятельств смерти Кирова», — напишет историк Эгге Осмунд , переработавший огромное количество доступных архивных документов.

По его словам, в многом «концы не сходятся с концами» , хотя «дело Кирова» послужило поводом расправиться с остатками зиновьевской оппозиции. По ходу расследования разрабатывались разные версии — «шпионская» (Николаев признался в попытках связей с латышским, германским и английским консулами) и «троцкистская», согласно которой кем-то планировалось убийство Сталина и Кирова, что должно было привести к государственному перевороту. И ничего. Все версии не выдерживали критики при появлении новых фактов. Сегодня многие специалисты уверены в том, что реальную картину этого убийства 1 декабря 1934 года можно будет воссоздать только при истребовании абсолютно всех имеющихся документов Генеральной прокуратуры с проведением профессионального следствия. Так ли это, сказать сложно. Но мы сегодня расскажем только об одной встрече, которая состоялась осенью 1977 года в квартире на Кутузовском проспекте с Ольгой Григорьевной Шатуновской .

Предупреждение профессора Стишова

В середине 1970-х годов автор этой статьи являлся аспирантом исторического факультета МГУ им. М. В. Ломоносова. Темой исследований были проблемы националистических партий и движений на Ближнем Востоке и в Закавказье в 1918—1920-х годах. Научным руководителем — доктор исторических наук, профессор Михаил Иванович Стишов . По ходу работы, изучения документов в архивах, в том числе и закрытых в то время, появилось немало вопросов, нуждающихся в уточнениях. В этой связи профессор Стишов порекомендовал обратиться к Шатуновской, с которой он был знаком по своей прежней деятельности. На тот момент об Ольге Григорьевне было известно следующее. Она родилась в 1901 году в Баку в еврейской семье адвокатов. В 1916 году стала членом РСДРП (б). После Февральской революции работала в редакции газеты «Бакинский рабочий». В дни Бакинской коммуны заведовала бюро печати Бакинского совнаркома, была секретарем руководителя Бакинского совнаркома Шаумяна . В 1918—1920-х годах — на подпольной работе в Закавказье.

По ходу общения выявилось, что Шатуновская была хорошо знакома не только с бакинскими комиссарами, но и вела секретную переписку с Москвой, общалась со многими лидерами националистических партий в Закавказье. Была лично знакома со Сталиным, Микояном , Кировым, Молотовым , а позже имела контакты с Троцким . В ноябре 1937 года ее арестовали по ложному доносу, как утверждают сейчас некоторые историки, за авторством партийного вождя Азербайджана Багирова . Она была осуждена по обвинению в участии в «контрреволюционной троцкистской организации» на 8 лет ИТЛ. Срок отбывала на Колыме. В августе 1948 года ОСО МГБ СССР осуждена к ссылке на поселение в Енисейск, в начале 1950-х находилась в Красноярске. В 1954 году вызвана в Москву, реабилитирована 24 мая 1954 года Комиссией по пересмотру дел осужденных и высланных на поселение, восстановлена в КПСС. В 1956—1962 годах член КПК при ЦК КПСС, занималась вопросами, связанными с реабилитацией репрессированных, в 1960 году была включена в составе «Комиссии Шверника», созданной Президиумом ЦК КПСС для расследования судебных процессов 1930-х годов, в том числе и «дела Кирова».

Стишов считал Шатуновскую «убежденной троцкистской» и предупреждал: «Каждый сообщаемый ею факт требует серьезной архивной проверки».

Ольга Григорьевна не возражала, чтобы беседа с ней автором записывалась. Тогда у нас родился план со временем издать ее воспоминания. Однако против выступила дочь Шатуновской, которая рассчитывала издать эти воспоминания за границей, что и произошло позже — в Германии. Но наши записи, хотя и фрагментарно, сохранились, многое запомнилось. Так, Шатуновская утверждала, что в 1918 году «именно Сталин предал Шаумяна, отказавшись посылать из Астрахани военную помощь Бакинской коммуне» , что в 1920−30-х годах вся Закавказская партийная организация находилась под влиянием Троцкого, который собирал в архивах политический компромат на Сталина.

Но главное было в том, что Шатуновская каждую беседу выводила на «дело Кирова», которым она занималась по личному поручения Никиты Хрущева в «комиссии Шверника», куда входили генеральный прокурор Руденко , председатель КГБ Шелепин и заведующий отделом административных органов ЦК КПСС Миронов.

«Хрущев говорил мне, что необходимо доказать причастность Сталина к убийству Кирова», — говорила Ольга Григорьевна.

Она получила доступ к личному архиву Сталина и архиву Политбюро, обнаружила листок, на котором вождь собственноручно изобразил два террористических центра — московский и ленинградский. Утверждала, что Сталин сначала Зиновьева и Каменева поместил в ленинградский центр, потом зачеркнул и переставил их в московский. Но уже тогда выяснилось, что комиссия не располагает набором необходимых документов и фактов, а Шверник стал мешать расследованию.

Произошло это, по словам Шатуновской, тогда, когда стали изучать материалы XVII съезда, после которого были расстреляны все члены счетной комиссии. Якобы на этом съезде Киров должен был сменить Сталина, против которого проголосовали 292 человека, а против Кирова — только три. Но это лишь со слов одного из очевидцев событий.

«Я была в полной уверенности, что результаты нашей работы будут преданы огласке на XXII съезде, — говорила Шатуновская. — Но Хрущев в своем докладе стал говорить, как и в 1956 году, что надо все расследовать и опубликовать. Хотя ведь все уже было готово к публикации. Я тогда пошла к Хрущеву. Стала убеждать, что это неправильно. Он мне ответил: «Если мы это опубликуем, подорвем доверие к себе, к нашей партии в мировом коммунистическом движении». И так, мол, после XX съезда были большие колебания. И поэтому мы сейчас публиковать ничего не будем, а вернемся к этому лет через пятнадцать. Я сказала: «В политике откладывать решение на пятнадцать лет — значит вырыть себе яму под ногами. Но он остался при своем. И вот они все сложили в архив».

После этого Шатуновской пришлось уйти, по ее словам, по настоянию Суслова из ЦК, оставив 64 тома материалов и документов на хранение в партийном архиве. В момент беседы с Шатуновской еще сохраняла силу данная ею подписка «о неразглашении», и автору ничего не было известно о подготовленной докладной записке Ольги Григорьевны в Политбюро. Но записка эта сохранилась, и она опубликована. В ней не содержится категорических выводов, хотя указывается на выявленную нестыковку определенных фактов в обстоятельствах убийства Кирова. Однако вопрос все же в другом. Именно версия Шатуновской была активно поддержана западными советологами, которые издавали ее «Воспоминания». В них, в частности, было опубликовано письмо Шатуновской Хрущеву, написанное 22 мая 1962 года. В нем говорилось следующее:

«Сдавая, перед уходом из Комитета партийного контроля важные документы, собранные при изучении обстоятельств убийства т. Кирова, считаю своим долгом сказать Вам, что особого внимания заслуживает следующее: в период после XX, а также после XXII съездов партии в Комитет Партийного Контроля поступил ряд материалов, убедительно говорящих о том, что злодейское убийство т. Кирова было организовано Сталиным через 10 месяцев после XVII съезда, вследствие того, что во время этого съезда ряд руководящих деятелей нашей партии вели переговоры с Сергеем Мироновичем о перемещении Сталина с поста генерального секретаря на пост председателя Совнаркома (взамен Молотова) и о выдвижении генеральным (или первым) секретарем т. Кирова. Эти переговоры основывались на мнении многих деятелей, что Сталин стремится к единовластию в партии, используя для этого борьбу партии против оппозиции, и поэтому необходимо выполнить завещание Ленина о перемещении Сталина с поста генсека. Эти переговоры стали известны Сталину, что и побудило его убить Кирова, а затем истребить большинство Центрального Комитета и актива нашей партии».

Но в 1964 году была проведена еще одна проверка обстоятельств убийства Кирова. Вот только справка по результатам ее до сих пор не обнаружена. В 1990 году в ходе расследования, проводившегося прокурорско-следственной бригадой Прокуратуры СССР, Главной военной прокуратуры и Комитета госбезопасности СССР совместно с работниками Комитета Партийного Контроля при ЦК КПСС, было дано такое заключение:

«В указанных делах каких-либо данных о подготовке в 1928—1934 гг. покушении на Кирова, а также о причастности к этому преступлению органов НКВД и Сталина не содержится».

1 декабря 2009 года был рассекречен дневник Николаева. Согласно записям, он решил отомстить Кирову за свое увольнение из Института истории партии, после которого стал безработным. Сам Николаев сравнивал себя с убийцей Александра II Андреем Желябовым .

80 лет назад, 1 декабря 1934 года, был застрелен член политбюро ЦК ВКП(б), партийный босс Ленинграда и области 48-летний Сергей Миронович Киров (настоящая фамилия - Костриков).

Эту драму часто сравнивают с двумя другими "преступлениями века". По фабуле - с убийством Джона Кеннеди (в обоих случаях известны психически неуравновешенные непосредственные исполнители, но есть серьезные основания подозревать заговор). По последствиям для страны - с поджогом рейхстага .

Догадливый народ откликнулся частушкой: "Ах, огурчики мои, помидорчики! Сталин Кирова пришил в коридорчике!". Ее прозвали "десятилетней", потому что за ее исполнение автоматически давали 10 лет лагерей.

28 ноября Киров провел два с половиной часа на приеме у Сталина. Содержание беседы неизвестно, но, судя по всему, встреча носила рутинный характер.

Вечером 29-го они вместе смотрели спектакль в МХАТе и расцеловались на прощание.

Следующий раз Сталин облобызает Кирова в гробу.

Ревность и политика

У второго секретаря обкома Михаила Чудова на третьем этаже Смольного шло совещание. В 16:37 участники услышали два выстрела, выскочили за дверь, заглянули в отходивший от широкого коридора под прямым углом короткий проход, ведший к кабинету Кирова, и увидели на полу тело своего начальника, а рядом - человека с револьвером в руке.

Убийца бился в истерике и не сопротивлялся. У него отобрали оружие, пропуск в Смольный и партбилет на имя Леонида Николаева.

Эту сцену детально описал бывший заведующий облфинотделом Михаил Росляков, впоследствии выживший в ГУЛАГе и оставивший воспоминания.

Киров шел на работу. Охранник Борисов следовал за ним в нескольких метрах (шеф не любил, чтобы ему дышали в затылок). Свернув в коридорчик, первый секретарь на несколько секунд остался без сопровождения, и поджидавший Николаев в упор выстрелил ему в голову.

В состоянии ли был малограмотный и неумелый Николаев разработать такой план? Или это творение более опытного и изощренного ума?

На допросе преступник показал, что убил из ревности. Его жена, эстонка Мильда Драуле, красавица-блондинка, работала в аппарате обкома, периодически дежурила по ночам, и ее якобы приметил Киров, известный поклонник прекрасного пола.

За несколько месяцев до убийства Драуле перевели в аппарат уполномоченного наркомата легкой промышленности по Ленинградской области, что в свете версии о тайной связи выглядело логично.

"Киров - мужчина в расцвете сил. Наверное, оказывал знаки внимания. Но вообще-то эта версия потом родилась. И мне представляется, что ее запустил НКВД", - пишет современный исследователь эпохи Сталина профессор Владимир Наумов.

Не исключено, что кто-то умышленно заронил подозрение в душу Николаева и растравлял его ревность.

За 15 лет Николаев сменил одиннадцать мест работы. Это был классический неудачник, болезненный нервный человек, из тех, кем легко манипулировать и кто идеально подходит на роль убийцы-психопата.

На момент совершения преступления он нигде не работал и жил на средства жены. Его трудоустройством, как коммуниста, занимались партийные органы, но он отвергал все предложения, требовал большего, писал просьбы и заявления на имя Кирова.

1 декабря 2009 года ФСБ рассекретила хранившийся в архивах личный дневник Николаева, из которого следует, что он начал готовиться к убийству в июле 1934 года и сравнивал себя с народовольцем Желябовым.

О заговоре и сообщниках Николаев в дневнике не упоминал.

Нестыковки

По словам сына Лаврентия Берии Серго, его отец, возглавив НКВД, якобы поднял материалы по убийству Кирова и пришел к выводу, что Николаев действовал в одиночку.

Все говорят: покажите бумагу, где Сталин прказывает Ягоде убить Кирова, желательно в Смольном такого-то числа. Нет таких бумаг! Их и не могло быть

Но многие обстоятельства заставляют сомневаться в этом.

Возле дома Кирова на улице Красных зорь постоянно толпились жалобщики, надеявшиеся передать свои бумаги ему в руки. Периодически их забирали в милицию.

15 октября в такую облаву попал и Николаев. При нем обнаружили незаконно хранившийся револьвер. Будущего убийцу допросил начальник отдела охраны первых лиц Ленинградского управления НКВД и необъяснимым образом отпустил на все четыре стороны.

Впоследствии стало известно, что ему разрешали тренироваться в стрельбе на спортивной базе принадлежавшего ОГПУ и органам внутренних дел общества "Динамо". Там же он получил и патроны, которыми был убит Киров.

Безработный Николаев знал и расположение помещений в Смольном, и привычки Кирова, и примерное время его появления, хотя тот 1 декабря с утра уехал по делам, и изначально появляться на работе не планировал.

Охранник, постоянно дежуривший у дверей кабинета первого секретаря, почему-то отсутствовал.

Сталин, прибывший в Ленинград, чтобы лично возглавить расследование, допросил Николаева в тюремной камере.

Старая большевичка Ольга Шатуновская, работавшая в созданной Хрущевым комиссии по изучению истории сталинских репрессий, разыскала присутствовавшего при этом тюремного охранника.

Есть косвенные данные, которые убеждают меня в том, что это был акт террориста-одиночки, террориста-неудачника, несчастного человека. Но это не оправдание Сталина. В любом случае убийство Кирова Сталин использовал на полную катушку и убил миллионы

По словам Шатуновской, тот показал, что Николаев кричал: "Меня четыре месяца ломали сотрудники НКВД, доказывали, что надо во имя дела партии стрелять в Кирова! Мне обещали сохранить жизнь, я согласился. А теперь меня бросили за решетку, и я знаю, что меня не пощадят!".

После покушения Николаев не прожил и месяца. 28-29 декабря выездная сессия Военной коллегии Верховного суда под председательством Василия Ульриха рассмотрела дело в узаконенном к тому времени ускоренном порядке и приговорила убийцу и 13 его "сообщников" к расстрелу.

Решение огласили в 05:45 утра и через час привели в исполнение.

Никто, кроме Николаева, вины не признал, а сам он, согласно данным в 1950-х годах показаниям одного из конвоиров, услышав приговор, выкрикнул: "Обманули!"

Близкий друг начальника Ленинградского управления НКВД Филиппа Медведя, некто Сорокин, в 1960-х годах написал в ЦК КПСС, что Медведь незадолго до своего ареста якобы сказал ему: "идейный вдохновитель убийства - Сталин, а исполнители - [нарком внутренних дел Генрих] Ягода и [заместитель Медведя Иван] Запорожец".

Историк Леонид Млечин спросил одного из следователей по делу об убийстве, Льва Шейнина: "Скажите откровенно - Сталин приказал убить Кирова?".

Тот понимающе улыбнулся: "Сталин был вождь, а не бандит, голубчик".

Мифы о Кирове

В годы хрущевской "оттепели" сложился образ "Мироныча" - демократа и гуманиста, которого якобы безумно любили ленинградцы.

В отличие от Сталина, Молотова и Кагановича, он действительно много выступал перед народом, в первый год работы секретарем обкома посещая заводы в среднем каждые два дня. Но благосостояние рабочих от этого не улучшалось.

Историк Эдвард Радзинский цитирует слова Кирова: "Старые группы врагов расплавлены в период борьбы за пятилетку, и с ними можно уже не считаться", что, по мнению исследователя свидетельствует о его настроенности на примирение, а не репрессии. Вроде бы Киров предлагал Сталину простить и вернуть на работу одного из деятелей правой оппозиции Угланова и принимал у себя в Ленинграде Бухарина. Но это, во-первых, нюансы, во-вторых, касавшиеся исключительно отношений внутри верхушки.

В 1919 году он, возглавляя советскую власть в Астрахани, приказал расстрелять крестный ход, а затем казнить без суда митрополита Астраханского Митрофана и епископа Леонтия.

Киров беспощадно проводил раскулачивание во вверенном ему регионе, в теснейшем сотрудничестве с чекистами строил руками заключенных Беломорканал, а в качестве члена "тройки" Ленинградской области по рассмотрению дел о повстанчестве и контрреволюции подписал сотни смертных приговоров. Тысячи людей непролетарского происхождения при нем были выселены из города.

Он неоднократно повторял в публичных речах: "Каждый член партии должен любого оппозиционера бить в морду".

Нет даже косвенных намеков на противоречия между Кировым и Сталиным

Либеральными кировские времена могли показаться лишь на фоне ужаса, наступившего после его смерти.

Другой миф - о том, что Киров якобы являлся человеком номер два в стране и опасным конкурентом для Сталина.

"Киров напрасно считается лидером либерального крыла в политбюро, человеком, которого прочили на смену Сталину и который осмеливался спорить с генеральным секретарем", - утверждает историк Олег Хлевнюк.

По имеющимся данным, указывает исследователь, Киров был маловлиятельной фигурой в политбюро, Москву посещал редко, в голосованиях партийной верхушки участия почти не принимал, все его интересы ограничивались Ленинградом.

Известная история о том, что на XVII съезде ВКП(б) в январе-феврале 1934 года много делегатов якобы проголосовало против Сталина, и кто-то предлагал избрать генеральным секретарем Кирова, не имеет убедительного подтверждения.

"Если бы Кирова не убили, он остался бы в истории малозаметной фигурой", - утверждает историк Леонид Млечин.

"Киров не был крупной личностью, и в руководящее ядро вокруг Сталина не входил. Сталин выбрал человека, который ему не очень был нужен, но по рангу был высок", - говорит Владимир Наумов.

"Кировский поток"

"Николаев мог убить Кирова несколько раз, - замечает Наумов. - Он постоянно носил с собой оружие. Но Кирова убили именно в Смольном. Как это прозвучало! Смольный - это почти что Кремль! Страна содрогнулась".

Репрессии против "бывших людей", интеллигенции, предпринимателей, духовенства и зажиточных крестьян, начавшись в 1917 году, не останавливались ни на день. Но для придания террору небывалого размаха, и, главное, оправдания расправы над крупнейшими деятелями партии, соратниками Ленина требовалось нечто сногсшибательное.

К моменту убийства Кирова уже была подготовлена законодательная база, которая позволила развернуть массовые репрессии. Весь комплекс наказаний был готов заранее. Нужен был только повод

Организационная подготовка к "большой чистке" началась за несколько месяцев до убийства Кирова. 10 июля был создан союзный НКВД, 5 ноября - печально известное Особое совещание при нем. Сенсационное преступление случилось удивительно кстати.

По воспоминаниям члена политбюро Анастаса Микояна, Сталин, получив известие из Ленинграда, немедленно собрал соратников, и, хотя следствие еще не начиналось, уверенно обвинил в покушении зиновьевскую оппозицию, обругав Ягоду, который доложил, что собирается искать заговор среди "скрытых белогвардейцев" и эмигрантов.

На февральско-мартовском 1937 года пленуме ЦК ВКП(б), самом продолжительном в истории партии и целиком посвященном борьбе с "врагами народа", сменивший к тому времени Ягоду, а в 1934 годуработавший заместителем председателя Комиссии партийного контроля Ежов поведал с трибуны, как Сталин поправлял его "политически близорукого" предшественника:

"Товарищ Сталин, как сейчас помню, вызвал меня и говорит: "Ищите убийц среди зиновьевцев". Я должен сказать, что в это не верили чекисты и на всякий случай страховали себя еще кое-где по другой линии, по линии иностранной, возможно, там что-нибудь выскочит. Первое время довольно туго налаживались наши взаимоотношения с чекистами. Впервые в органы ЦК назначает контроль. Люди никак не могли переварить этого. Товарищ Сталин позвонил Ягоде и сказал: "Смотрите, морду набьем".

В ночь с 1 на 2 декабря вождь прибыл в северную столицу в сопровождении Молотова, Ворошилова, секретаря ЦК Андрея Жданова, через несколько дней ставшего преемником Кирова, генерального прокурора Вышинского, Ежова, Ягоды и его заместителя Якова Агранова.

Прямо на перроне Сталин, не сказав ни слова, ударил по лицу встречавшего высоких гостей начальника областного управления НКВД Медведя.

Затем поднялась шумиха вокруг уборщицы одного из районных отделов НКВД Волковой, которая якобы докладывала начальству о готовящемся заговоре и утверждала, что ходила вместе с Николаевым в германское консульство, где тому дали 25 тысяч рублей. "Немецкий след" решили не разрабатывать, но Сталин принял Волкову, распорядился выделить ей отдельную квартиру, а пятерых чекистов арестовать за потерю бдительности.

4 декабря, всего через три дня после убийства Кирова, вышло знаменитое постановление президиума ЦИК: дела по обвинению в государственных преступлениях рассматривать в ускоренном порядке, ходатайства о помиловании не принимать, смертные приговоры приводить в исполнение немедленно. На следующий день после казни Николаева Сталин направил членам политбюро собственноручно написанный документ "Уроки событий, связанных со злодейским убийством тов. Кирова", где говорилось, что преступление было совершено по прямому указанию Зиновьева и Троцкого.

16 декабря Зиновьев и Каменев были арестованы в Москве и спустя месяц получили соответственно десять и пять лет заключения, а 24 августа 1936 года были приговорены к расстрелу "в связи с вновь открывшимися обстоятельствами".

Тогда же предстала перед судом большая группа "зиновьевцев", в том числе встречавшие Сталина в 1917 году из туруханской ссылки лидеры питерских большевиков Залуцкий и Шляпников и один из убийц царской семьи Сафаров. Все получили сравнительно мягкие приговоры, но так же, как Зиновьев и Каменев, прожили недолго.

Рядовых людей тоже не забыли. Уже через десять дней после убийства Кирова областное управление НКВД подготовило список одиннадцати с лишним тысяч ленинградцев, "не внушавших политического доверия". Аресты продолжались и дальше. Это массовое пополнение в ГУЛАГе прозвали "кировским потоком". Почти всех уничтожили - тех, кто знал, что произошло Владимир наумов, историк

Были репрессированы мать, брат, сестры, двоюродный брат и квартирная соседка Николаева.

Медведя и Запорожца приговорили всего к трем годам заключения за халатность, и отправили в колымские лагеря, где они были назначены на административные должности и жили совсем не так, как другие заключенные, но в 1937 году без шума и огласки их расстреляли.

"Н. С. Хрущев, ознакомившись с выводами комиссии, запер итоговый документ в свой сейф и сказал: "Пока в мире существует империализм, мы не можем опубликовать такой документ ", - написала Ольга Шатуновская в 1990 году в письме секретарю ЦК КПСС Александру Яковлеву.

По ее словам, ряд материалов, включая протокол допроса охранника, присутствовавшего при разговоре Сталина с Николаевым, впоследствии пропали из дела.

1 декабря 1934 года Сейчас точно известно, что делал Киров в тот роковой день и чего он не делал. А также что делал его убийца. И, что бы ни писали про трассологическую экспертизу, сперму на кальсонах и пр., пока что подвергать эти данные сомнению нет оснований.…На 1 декабря в