Польное Конобеево. Ветряная мельница. Архивные карты Село Ступино. Воронежская область

Страница 1

Ретроспективное исследование ориентировано на выявление территориальной организации возобновляемой энергетики в Рязанской (губернии) области. Основные акценты определены в сфере социально экономических факторов, предопределивших количественные и качественные изменения потенциала гидравлических и ветряных мельниц и «территориальные сдвиги» в их размещении. В работе учтены видоизменения региона в ходе административных реформ в XX веке (рис. 1).

Анализ рисунка свидетельствует, что трансформация границ имеет важные географические следствия. Ранее Рязанская губерния имела большую протяженность с севера на юг, чем с запада на восток, что обеспечивало большее разнообразие природных условий и способствовало ярко выраженной дифференциации территории на земледельческий юг (Степная сторона), зону смешанного хозяйства в центральной части (Рязанская сторона) и промышленно развитый север (Мещерская сторона). При этом губернский город Рязань наиболее соответствовал требованию его (оптимума) центрального положения по отношению к губернии в целом.

В целом, в результате административных реформ регион несколько «сместился» к востоку и одновременно «ужался» к условному центру, то есть стал сравнительно более «восточным». Несмотря на некоторое «приращение» Рязанской области за счет других регионов, «обмен» был качественно не равнозначен, поскольку в состав других областей отошли наиболее промышленно развитые и аграрно-значимые территории.

Использование ветряных и водяных мельниц в Рязанской губернии (XIX в.). В рассматриваемое время в Российской империи паровые машины и технологии на их основе только входили в употребление и, несмотря на «железнодорожный бум» и общее пополнение двигательного парка, энергетическая основа аграрного производства мало изменилась. Таким образом, еще продолжался исторический период, когда мускульная сила рабочего скота, водяное и ветряное колесо являлись почти единственным средством силового привода механизмов в сельском хозяйстве.

Рис. 1. Изменения административно-территориальных границ Рязанской губернии (области) в XIX в.

1. Территории, вышедшие из состава Рязанской губернии (области).

2. Территории, вошедшие в состав Рязанской губернии (области).

1922 г. – год входа-выхода территории в (из) состав (а) губернии (области).

В Рязанской губернии энергия рек широко использовалась и, в промышленности, особенно в металлургии для силового привода механических молотов и станков.

Однако вследствие доминирования аграрного сектора более масштабное хозяйственное использование ресурсов энергии ветра и рек было характерно для мукомольной отрасли (табл. 1, рис. 2).

Таблица 1

Размещение мельниц по уездам Рязанской губернии в 1860 г

Число ветряных мельниц

С конца XX в. в ряде стран происходит активное использование ветровой энергетики в хозяйственных целях. Для оценки потенциальных возможностей энергии ветра проведено исследование особенностей ее использования в Тверской губернии в XIX веке.

Регионы Северо-Запада России имеют огромное значение в истории и культуре нашей страны. На Северо-Западе сосредоточено большое количество историко-культурных и природно-ландшафтных памятников, научных и промышленных центров, отражающих богатство и разнообразие российской цивилизации .

По данным диссертации И.А. Заяц на 1847 год. в Тверской губернии при 1340 тыс. населения было 611 водяных и 1312 ветряных мельниц. С исторической, географической и краеведческой позиций представляет интерес локализация местоположения такого большого числа объектов. Информация о местоположении и соответственно количестве мельниц содержится на крупномасштабных архивных картах.

В 19 веке в процессе перехода от планов генерального межевания к топографическим картам крупномасштабные карты в части Тверской губернии представлены – одно- и двухвертсными топографическими межевыми картами съемки А.И. Менде (Мендт). Данные карты являются уникальным картографическим произведением, т.к. работы по исправлению губернских атласов были начаты в Тверской губернии, выполнены наиболее полно и соответственно на картах представлен наибольший объем информации. При создании карт последующих 7 губерний работы постепенно уменьшались в объемах.

При проведении исследований анализировалась информация как по ветряным, так и по водяным мельницам.

Исходными данными для проведения исследований по определению местоположения мельниц были:

Крупномасштабные архивные карты Тверской губернии 1853г.;

Статистические данные по Тверской губернии;

Современные карты и пространственные данные.

Для Тверской губернии в рамках работ по съемке А.И. Менде были созданы одно- (1: 42000) и двухверстная (1: 84000) топографические межевые карты.

По двухверстной карте ранее был создан комплекс растровых электронных карт в форматах: ГИС MapInfo, Global Mapper, а также Интернет-ресурс в форматах: тайлов Google Maps с доступом через программу САС.Планета (URL: ) и интернет-браузер(URL: ) , а также в формате электронного глобуса Google Earth (URL: http://www.google.com/intl/ru/earth/index.html) c доступом через соответствующую программу Google Планета.Земля и интернет-браузер.

Была произведена оценка равноинформативности одноверстной и двухверстной карт в части данных о мельницах. На рис. 1 представлен пример группового расположения мельниц около деревень Бежецкого уезда. У дер. Старое Гвоздево показано 10 мельниц, у дер. Прокино 7, у дер. Грудино 4. Анализ показывает совпадения количества и местоположения мельниц на разномасштабных картах. Соответственно последующие результаты, полученные по двухверстной карте, не должны значительно отличаться по данным одноверстной карты.

В процессе исследований по двухверстной карте были сформированы векторные слои положения ветряных и водяных мельниц для Тверской губернии.

С учетом того, что данная карта является крупномасштабной, а территория значительна использование единой на всю губернию растровой электронной карты в профессиональной ГИС (MapInfo) оказалось затруднительно по причине требований больших объемов памяти. Данное обстоятельство сильно замедляло работу программы ГИС при выполнении операций перемещения, масштабирования, редакции карты.

Для повышения скорости создания векторных слоев было предложено использовать тайловый формат Google Maps (URL: http://support.google.com/maps/?hl=ru ) растровой электронной карты и программу САС.Планета. Небольшие размеры тайлов (блоков) растровой карты (256х256 пикселов), наличие заранее рассчитанных блоков для различных масштабов и автоматический режим подгрузки необходимых тайлов позволяют проводить быструю навигацию по карте с масштабированием и нанесением точечных объектов не зависимо от размеров и детальности карты. Апробация данного подхода также преследовала цель оценки возможности его практического применения в других исследованиях.

Результаты векторизации, импортированные в ГИС MapInfo, представлены на рис. 2 – ветряные мельницы и на рис. 3. – водяные мельницы.

Программа САС.Планета функционально позволяет наносить и редактировать точечные, линейные и площадные объекты, а также подписи. При этом могут привлекаться архивные и современные карты, космические и аэрофотоснимки из различных источников (http://google.ru , http://yandex.ru , http://kosmosnimki.ru , и т.п.). При этом объекты могут быть разнесены по различным слоям. Для слоев и отдельных объектов возможно задание атрибута визуализации.

Для выбранных слоев и отдельных объектов реализована функция экспорта в формат kml (Keyhole Markup Language , URL : http://ru.wikipedia.org/wiki/KML).

В интересах возможности согласованного представления архивной карты Тверской губернии совместно с картографическими материалами из других источников тайловая электронная карта для нее реализована в проекции Широта-Долгота WGS-84.

Рис. 2. Распределение ветряных мельниц в Тверской губернии

Рис. 3. Распределение водяных мельниц в Тверской губернии

Далее kml формат векторных слоев водяных и ветряных мельниц сначала преобразовывался в формат mif/mid ГИС MapInfo, импортировался в нее и затем трансформировался в проекцию Гаусса-Крюгера Пулково-42, 6-я зона.

В части представленного на рис. 2 распределения ветряных мельниц можно отметить следующее:

Наибольшее число в северо-восточной части Бежецкого уезда;

Значительное число в юго-восточной части Весьегонского, юго-западной части Кашинского, центральной части Вышневолоцкого, восточной части Торжокского, юго-западной Тверского, южной части Ржевского уездов;

Малое количество в Осташковском уезде.

После сопоставления местоположения ветряных мельниц и матрицы высот местности отмечено, что наибольшее их скопление находится по западной и северной части Сонковской возвышенности.

В части водяных мельниц, представленного на рис. 3, можно отметить:

Большое число в северной и восточной частях Вышневолоцкого, Торжокском, Осташковском уездах;

Малое число в Тверском и Калязинском уездах.

Для оценки различных объективных причин существенно-различного количества мельниц по уездам было произведено сопоставление числа мельниц, засеваемых зерновыми площадей и собираемого урожая.

В таблице представлены данные о количестве мельниц в уездах Тверской губернии , площади пахотной земли (тысяч квадратных десятин) , количестве пахотной земли на одну ревизскую душу (квадратных десятин) , объема собираемого урожая зерновых .

Анализ этих данных показывает:

Количество мельниц по уездам значительно превышает их число по данным карты;

Количество пахотной земли (десятин) на мужскую душу несильно (минимальна – 2.5 в Бежецком, Тверском; максимальна – 3.3 в В.Волоцком; различаются на 32 % от минимального) различается по уездам;

Пахотные площади значительно различаются по уездам (минимальна – 111.2 в Тверском; максимальна – 199.8 в Бежецком; различаются на 80% от минимального);

Урожай зерновых значительно различается по уездам (минимален – 59.9 в Ржевском; максимален – 597.7 в Бежецком; различаются на 898% от минимального).

Ведомость количества мельниц по уездам за 1847 год.

Рис. 4. Сравнение пахотных земель, количества мельниц и урожая

Рис. 5. Количество ветряных и водных мельниц

Меньшее число мельниц, показанное на карте можно объяснить нанесением на карту не всех мельниц.

Поуездное сопоставление количества мельниц с пахотными площадями и урожаем в форме диаграммы представлено на рис. 4. Здесь показано суммарное число ветряных и водяных мельниц. Диаграмма показывает зависимость количества мельниц и урожайности, что может служить одним из объясняющих факторов большого числа мельниц в Бежецком уезде.

Сопоставление по уездам количества водяных и ветряных мельниц показано в форме диаграммы на рис. 5.

Можно предположить функциональное взаимодополнение ветряных и водяных мельниц и соответственно малое количество водяных мельниц при наличии значительного числа ветряных.

Не смотря на меньшее число мельниц, представленных на карте съемки А.И. Менде, данные о распределении их по площади губернии и конкретном местоположении представляют несомненный интерес не только для географов, но и историков, краеведов, музейных работников . В частности, предложенный автоматизированный общедоступный подход формирования и использования интернет-ресурса с архивными крупномасштабными картами XIXв. как источника данных о местоположении ветряных и водяных мельниц вызвало практический интерес на 6-х Всероссийских краеведческих чтениях (URL: ) и на Российско-Голландском семинаре по проблемам изучения, реконструкции и музеефикации исторических мельниц в музее «Новый Иерусалим» (URL: ).

Предложенный подход для использования крупномасштабных архивных картографических произведений Тверской губернии при исследовании ветряных и водяных мельниц XIX в. может быть развит в следующих направлениях:

Исследование распределения мельниц на территории Тверской области с использованием уже сформированных интернет-ресурсов по военно-топографическим картам XIXв. на сопредельные губернии, территории которых сейчас входят в Тверскую область;

Исследование распределения мельниц на топографических межевых картах съемки А.И. Менде иных губерний (интернет-ресурсы по Владимирской, Нижегородской и Симбирской уже сформированы; по Ярославской, Рязанской, Тамбовской, Пензенской в стадии формирования);

Исследование распределения мельниц в Украине, Белоруссии, Молдове, Прибалтике, Польше с использованием созданного интернет-ресурса по трехверстной военно-топографической карте Европейской России XIXв.;

Формирование целевого интернет-ресурса с представлением обобщенных данных о местоположении мельниц в XIX в. на основе крупномасштабных архивных карт.

Таким образом, в проведенных исследованиях на основе привлечения крупномасштабной топографической межевой карты Тверской губернии 1853г. и комплекса ГИС-технологий с применением электронных карт растровых и векторных форматов, различных проекций предложен и практически апробирован подход исследования распределений ветряных и водяных мельниц по данным XIXв.

СПИСОК ЛИТЕРАТУРЫ

1. Веб-картография и навигация. Двухверстная топографическая межевая карта Тверской губернии 1853г. [Электронный ресурс] // – Режим доступа: – 12.06.2012г.
2. Заяц И.А. Водяные и ветряные мельницы северо-западного региона России. История и перспективы сохранения. Автореферат диссертации СпбГАСУ. Санкт-Петербург, 2007.
3. Обработка и представление архивных карт [Электронный ресурс] // – Режим доступа: – 12.06.2012г.
4. Памятная книжка Тверской губернии на 1868г. Издание Тверского Губернского Статистического Комитета. Тверь, 1868г.
5. Преображенский В.А. Описание Тверской губернии в сельскохозяйственном отношении. С.Петербург. Типография Министерства государственного имущества, 1854.
6. Сборник материалов для статистики Тверской губернии, составленный, по поручению Тверского Губернского Земского Собрания, В. Покровским, Выпуск IV, Тверь, 1877г.
7. Щекотилова М.В. Использование ветроэнергетики в Тверской губернии по данным XIX века. Материалы межвузовской научной конференции. «География, геоэкология, туризм: научный поиск студентов и аспирантов». ТвГУ, Тверь, .2012, С.74-77.

Ветряная мельница (Россия, Рязанская область, Шацкий район, с. Польное Конобеево)

Мне, как архитектору, проработавшему на проме более 10 лет, всегда интересны различные инженерные сооружения, поэтому я не обхожу вниманием мосты, градирни, дамбы, плотины и т.д. Не оставляют меня равнодушной и такие «не хитрые» по современным меркам сооружения, как ветряные (водяные) мельницы, сохранившиеся в основном в музеях-заповедниках (Суздаль, Кострома, Пушкинские горы). Довольно редко, но всё же встречаются ветряки на просторах России, однако, состояние их чаще всего удручающее, например, в селах Кирово, Курово, Круглое Брянской области. При подготовке поездки по Рязанской области я случайно наткнулась на хорошо сохранившуюся мельницу в с. Польное Конобеево в окрестностях Шацка. Так этот сельскохозяйственный объект появился в моем маршруте (что оказалось весьма кстати, ведь наш путь пролегал немного далее – в усадьбу Быкова гора Нарышкиных и Вышецкий женский монастырь.

Предлагаю вашему вниманию отрывок из исторического очерка о мельнице в Польном Конобеево краеведа А.Н. Потапова: «В начале XX столетия в России насчитывалось 250 тысяч ветряных мельниц, особенно широко использовавшихся в богатых зерном степных районах и перемалывавших половину всего собранного по стране зерна. В Шацком уезде, входившем до 1923 года в состав Тамбовской губернии, к 1884 году было 108 ветряных мельниц, в том числе в Польно-Конобеевской волости — семь. Ветряк в те годы — неотъемлемая принадлежность сельского пейзажа. Во всех крупных селах наряду с церковью мельница доминировала над окрестностью, поскольку ставилась обычно на пригорке, на открытом всем ветрам (следовательно, и взорам) месте. Когда построили Польно-Конобеевскую мельницу — доподлинно неизвестно, но старожилы села говорили, что она работала с середины XIX века. Такая же мельница имелась и в Лесном Конобееве, по другую сторону Цны. Но однажды во время пожара она вспыхнула, и, как ни старались унять пламя, почти полностью сгорела. Долгое время неподалеку от сельского кладбища возвышался черный остов, потом его разобрали.
А мельница в Польном Конобееве еще много лет служила людям. Время от времени ветряк ремонтировали: меняли тесовую обшивку, бревенчатые валы, износившиеся дубовые шестерни — и мельница снова начинала вращать крыльями, и из-под жерновов текла теплой струйкой ржаная мука... Помнится, как мы, дети, играя поблизости, заглядывали на мельницу. Мельник дядя Костя Бердянов, весь белый от мучной пыли, казался нам то ли Дедом Морозом, то ли добрым колдуном из сказки. Крылья ветряка поскрипывали под напором ветра. Огромные каменные жернова медленно, с шумом и грохотом, вращались и, словно челюсти доисторического животного, с хрустом перемалывали зерно. Наверх, в башню, вела таинственная лестница. Зубчатые шестеренки, валы — все делалось из дерева сельскими умельцами. Вместительные совки для ссыпки муки из сусека в мешок тоже были деревянными — липовыми. Время от времени к мельнице подъезжали подводы. Колхозники грузили мешки в телеги и везли на ферму, где фуражную муку размешивали в теплой воде и поили этой сытной «болтушкой» телят.
В те годы в селе работала пекарня, разместившаяся в старинном кирпичном доме, до революции принадлежавшем священнику местной церкви. Иногда сельчане покупали хлеб не в магазине, а здесь — с пылу, с жару. Мне тоже нравилось покупать хлеб на пекарне. Только что вынутая из печи буханка обжигала руки. Клал ее в сетку-авоську, а по пути домой отламывал хрустящую корочку и клал в рот. Хлеб был вкусным, душистым — лучшего угощения и не придумаешь! Детство пахло теплым ржаным хлебом, испеченным из муки, смолотой на нашей мельнице...
Мальчишкой я увлекался рисованием. В летние каникулы носил с собой блокнот и карандаш. В разгар лета 1969 года мы гуляли с приятелем. Вдоль трассы зеленели посадки, рядом наливалась золотой спелостью рожь, купались в небесной сини голуби, и надо всей округой царила мельница — крылатая, как эти голуби, но крепко-накрепко связанная с землей своей работой. Я достал блокнот и карандаш и сделал публикуемый здесь (прим. автора: в журнале) рисунок.
А еще я писал стихи и «на заре туманной юности» часто публиковал их в шацкой районной газете. Разве мог я обойти своим поэтическим вдохновением нашу старую мельницу:

На пригорке — резной силуэт.
Это мельница, крылья раскинув,
Горделиво стоит на селе,
Словно символ мужицкой России...

Но однажды мельничные крылья остановились — как оказалось, навсегда: к ветряку подвели электричество, оно и стало вращать жернова. Постепенно мельница разрушалась. С началом «перестройки» колхоз зачах. Ветряк оказался никому не нужным. И хотя на его тесовой обшивке появилась табличка, свидетельствующая, что Польно-Конобеевская мельница является памятником русского деревянного зодчества (а также, добавлю я, старинной жизни и быта сельчан), никто этот памятник не охранял, а время и непогода делали свое дело. Однако в 2003 году, в преддверии празднования 450-летия Шацка, районные власти все-таки изыскали средства на реставрацию Конобеевской мельницы. Бревенчатый остов остался прежний, потертые каменные жернова остались на месте (да разве их унесешь?), а вот тесовую обшивку поменяли. Что касается крыльев, очевидно, на их реставрацию денег не хватило. Так и стояла мельница обескрылевшей, напоминая одинокую крепостную башню. Наконец у властей дошли руки и до крыльев — они были восстановлены в прежних размерах, но, к сожалению, перестали вращаться и лишились тесовой обшивки. Мельница замерла, словно в подтверждение тому, что она отныне — памятник» — писал Александр Николаевич Потапов.

Наталья Бондарева

Литература:
А.Н. Потапов «Мельница. Из детских воспоминаний»//Московский журнал № 4 (232), 2010

Ретроспективное исследование ориентировано на выявление территориальной организации возобновляемой энергетики в Рязанской (губернии) области. Основные акценты определены в сфере социально экономических факторов, предопределивших количественные и качественные изменения потенциала гидравлических и ветряных мельниц и «территориальные сдвиги» в их размещении. В работе учтены видоизменения региона в ходе административных реформ в XX веке (рис. 1).

Анализ рисунка свидетельствует, что трансформация границ имеет важные географические следствия. Ранее Рязанская губерния имела большую протяженность с севера на юг, чем с запада на восток, что обеспечивало большее разнообразие природных условий и способствовало ярко выраженной дифференциации территории на земледельческий юг (Степная сторона), зону смешанного хозяйства в центральной части (Рязанская сторона) и промышленно развитый север (Мещерская сторона). При этом губернский город Рязань наиболее соответствовал требованию его (оптимума) центрального положения по отношению к губернии в целом.

В целом, в результате административных реформ регион несколько «сместился» к востоку и одновременно «ужался» к условному центру, то есть стал сравнительно более «восточным». Несмотря на некоторое «приращение» Рязанской области за счет других регионов, «обмен» был качественно не равнозначен, поскольку в состав других областей отошли наиболее промышленно развитые и аграрно-значимые территории.

Использование ветряных и водяных мельниц в Рязанской губернии (XIX в.). В рассматриваемое время в Российской империи паровые машины и технологии на их основе только входили в употребление и, несмотря на «железнодорожный бум» и общее пополнение двигательного парка, энергетическая основа аграрного производства мало изменилась. Таким образом, еще продолжался исторический период, когда мускульная сила рабочего скота, водяное и ветряное колесо являлись почти единственным средством силового привода механизмов в сельском хозяйстве.

Рис. 1. Изменения административно-территориальных границ Рязанской губернии (области) в XIX в.

1. Территории, вышедшие из состава Рязанской губернии (области).

2. Территории, вошедшие в состав Рязанской губернии (области).

1922 г. – год входа-выхода территории в (из) состав (а) губернии (области).

В Рязанской губернии энергия рек широко использовалась и, в промышленности, особенно в металлургии для силового привода механических молотов и станков.

Однако вследствие доминирования аграрного сектора более масштабное хозяйственное использование ресурсов энергии ветра и рек было характерно для мукомольной отрасли (табл. 1, рис. 2).

Таблица 1

Размещение мельниц по уездам Рязанской губернии в 1860 г

Примечание. Перечень уездов приведен в порядке убывания числа мельниц.

Согласно представленным данным, в губернии всего насчитывалось 1648 мельниц (1258 ветряных и 390 водяных). При анализе аспектов размещения и концентрации силовых мукомольных агрегатов прослеживается и подтверждается прямая корреляционная связь специализации сельского хозяйства с дифференциацией историко-географических частей региона.

В Степной южной стороне при доминировании зерновых уездов (почти 66 % всей пашни губернии) насчитывалось 1250 водяных и ветряных мельниц, или свыше 76 % их общего количества.

В Мещерской северной («заокской») стороне нечерноземные почвы и мелкоконтурность пахотных земель определили малолюдный тип сельских поселений с их преимущественной концентрацией на незаболоченных участках (район Великих озер, Спас-Клепики, Тума, Касимов, Елатьма). Сами населенные пункты группировались на песчаных возвышениях, что позволяло избежать подтоплений в половодье (в период «большой воды» водяные мельницы не работали). Комплекс лимитирующих факторов предопределял «оазисный», или «очаговый», тип расселения, зерноводства и соответственно, размещения мукомольных мельниц.

На фоне разительных контрастов между югом и севером региона правобережная Рязанская сторона характеризовалась «переходными» показателями концентрации мельниц. В сравнении с Мещерой таксон отличался более плотным заселением и смешанной специализацией хозяйства (с высокой долей торговли и промыслов). Кроме того, эта территория использовалась для транзитной перевозки хлеба из южных губерний в столичные центры Российской империи (г. Санкт-Петербург, Москва).

Рис. 2. География гидравлической (А) и ветряной (Б энергетики Рязанской губернии (по состоянию на конец XIX начало XX века)

Именно по территории Рязанской стороны проходила главная «хлебная артерия» – «транспортно-инфраструктурный жгут», состоящий из железных дорог, сухопутных имперских трактов, внутренневодных маршрутов (р. Ока), основных центров хранения и переработки зерна. Показательно, всего в Рязанской и Степной стороне функционировала 321 водяная мельница (более 82 % общего числа водяных мельниц в губернии).

Суммарная мощность мельниц разных видов в пределах Рязанской губернии составляла 37 357 кВт: 54,5 % на ветряных агрегатах и 45,5 % на гидроэнергетических установках. Таким образом, гидроустановки, количественно уступая ветряным агрегатам более чем в 3 раза, имели потенциал установленной мощности всего на 17 % ниже. Важен и другой вывод: прямое соответствие концентрации мощности мельниц хозяйственной специализации историко-географических частей региона: 27 844 кВт мощности всех мельниц было сосредоточено в уездах Степной стороны (74,5 %).

Совокупность природных и социально-экономических факторов определяет возможность многокритериального зонирования территории региона по концентрации ветряных и водяных мельниц в XIX в. (рис. 3).

Первая условная зона локализована в пределах Мещерской стороны (36 % площади и с концентрацией 29 % населения губернии). Доля пашни в структуре сельскохозяйственных угодий составляла 30 % (16 % урожая ржи по губернии), что предопределяло невысокую концентрацию предприятий по первичной обработке зерновых культур: 157 ветряных мельниц и 73 водяные.

Суммарная мощность мукомольных силовых агрегатов была определена в 5123 кВт, а финансовая ценность их эксплуатации оценена в 75 тыс. руб. серебром в год (доля по губернии – 13,7 %). Социально-экономические факторы в зоне признаны определяющими в размещении мельниц, что обусловило «очаговый» характер их локализации.

Вторая условная зона включала Рязанскую сторону и северную часть Степной стороны, охватывая 23 % площади и 25,4 % населения губернии. В зоне доля пашни составляла пропорцию 1:5 (от доли по губернии), где получали до 23 % урожая зерновых. Суммарная мощность 329 ветряных и 90 водяных мельниц составляла 9950 кВт (24,4 % показателя по губернии). Финансовая ценность эксплуатации мельниц достигала почти 148 тыс. руб. серебром в год (доля по губернии – 27 %).

Транспортно-географическое положение второй зоны изначально предопределило доминирование речного транспорта в вывозе зерна. С конца XIX в. основной грузооборот продукции мукомольного производства перешел к железнодорожному транспорту, получившему широкое развитие в этот период. В обоих случаях наблюдалась «привязка» концентрации мельниц к транспортным «жгутам», центрам торговли хлебом и перевалочным базам, что определило линейный характер их пространственной локализации (транспортная сеть, р. Ока, сложившаяся система расселения).

Третья условная зона – Степная сторона – охватывала свыше 41 % площади губернии, где проживало почти 39 % всего населения. Доля пашни в структуре сельскохозяйственных угодий превышала 54 % губернского показателя. Здесь выращивалось до 61 % валового урожая зерна губернии.

Благоприятные предпосылки природно-ресурсного и хозяйственного характера предопределили широкое развитие мукомольной отрасли, насчитывавшей 1020 ветряных и водяных мельниц суммарной мощностью 22,6 тыс. кВт (60 % общего потенциала по всей губернии). Финансовая ценность их эксплуатации составляла почти 326 тыс. руб. серебром в год, или свыше 59 % данного показателя по губернии.

Территория занимала выгодное транспортно-географическое положение на пересечении транзитных путей и торговли хлебом в масштабе всей страны.

Рис. 3. Зонирование Рязанской губернии по концентрации ветряных и водяных мельниц (XIX в.)

1. Мещерская сторона. 2. Рязанская сторона. 3. Степная сторона

Специфика зоны изначально предопределила значимость гужевого и частично речного вида транспорта, а со второй половины XIX в. – железнодорожного.

Важно отметить географическую привязку мельниц к транспортным артериям и перевалочным базам хлебной торговли, исторически сложившейся системе расселения с доминированием зерновой специализации земледелия, что обусловило ареально-узловой характер пространственной локализации и концентрации мельниц (транспортная сеть, р. Проня и ее притоки).

Использование ветряных и водяных мельниц в Рязанской (губернии) области (первая половина XX в.). В начале XX века уровень «машинизации» сельскохозяйственного производства в России несколько повысился, но не удовлетворял значительно возросшие потребности. Так, по состоянию на 1905 г. только 39 % крестьянских хозяйств Рязанской губернии пользовались машинным способом обработки продуктов земледелия . Поэтому в начале века (1905 г.), ветряные и водяные мельницы сохранили свою высокую хозяйственную значимость (табл. 2).

Таблица 2

Количество мельниц в Рязанской губернии (1860–1922 гг.), единиц

В условиях доминирующей трехпольной системы земледелия и роста населения производитель реально мог выжить только за счет экстенсивного наращивания посевных площадей. Однако после отмены крепостного права крестьяне потеряли значительную часть обрабатываемой земли, а последующие события только усугубили ситуацию: «После проведения железных дорог, изменения цен на хлеб и землю усилилось обеднение населения» (1893 г.) . В результате с 1895–1900 гг. по 1909–1913 гг. обеспеченность населения хлебом собственного производства из расчета на душу населения сократилась на 32,3 %. Поэтому не случайно, а вполне закономерно, что в целом за период 1887–1913 гг. в губернии увеличивалась доля пашни в структуре сельскохозяйственных угодий (на 10,6 %).

При этом важно обратить внимание на следующую закономерность: за рассматриваемый период посевные площади выросли не только и даже не столько за счет роста посевного клина под потребительской рожью. Низкие цены на хлеб и малоземелье вынуждали крестьян искать эффективные источники накопления капитала для выкупа земли, что вело к росту доли пашни под рыночно ориентированные культуры (картофель, овес, гречиха и др.). Снижение объема экспорта российского зерна и его дешевизна после мирового кризиса в 1894 г. способствовали развитию крахмалопаточных и винокуренных заводов. В результате доля пашни под рожью в губернии уменьшилась с 51 % в 1897 г. до 41 % в 1903 г. .

Одновременно, рост населения как объективный фактор определял закономерное перераспределение структуры сельхозугодий региона. Согласно расчетам В. К. Яцунского, численность населения увеличилась на 65 % за период 1867–1905 гг.: с 1438 тыс. человек до 2128 тыс. человек.

И как результат, с 1905 г. вновь наблюдается рост доли запашного клина под рожью до показателя 46,7 % площади с/х угодий.

Таким образом, рост населения предельно обострил проблему недостатка пашни, что вынуждало крестьян сокращать посевы овса и увеличивать площади под потребительской рожью; получила развитие практика передачи земли помещиками в аренду сельским общинам. В годы Столыпинской аграрной реформы большую часть этой земли выкупили сельские товаропроизводители через Крестьянский банк и его филиалы на местах. Основная часть приобретенной земли использовалась под посевы потребительской ржи, занявшей уже в 1913 г. до 55 % всей пашни губернии.

В период 1914–1916 гг. массовые мобилизации на фронты Первой мировой войны привели к массовому оттоку мужчин из села. Этот процесс, наряду с ростом военных потребностей, имел ряд значимых последствий. Снова произошло снижение доли пашни под рожью (с 55 до 49 %), но одновременно увеличились посевные площади под овсом (рост потребностей для снабжения кавалерии фуражом), льном (возможность использования исключительно женского труда), кормовыми культурами (травы) и гречихой (поздний посев этой культуры давал возможность растянуть период полевых работ). В результате произошло сокращение пахотных земель на 6 % по Рязанской губернии и на 11 % в целом по Нечерноземью Российской империи.

С учетом недосева, переводом части пашни под кормовые и технические культуры снизилась и хозяйственная потребность в мельницах (табл. 2). Число ветряных мельниц по состоянию на 1915 г. сократилось на 288 единиц, или на 23 % уровня 1905 г. Показатели снижения водяных мельниц за тот же период минимальны, всего 2,2 % (на 7 единиц). Одновременно увеличился более чем в 5,5 раза суммарный потенциал тепловых мельниц: 46 единиц в 1905 г. и 233 в 1915 г. Именно они выполняли основную «компенсирующую» функцию. Вместе с тем сохранилась общая тенденция преимущественной концентрации мельниц в Степной стороне губернии: 542 ветряные мельницы (57 % общего числа в губернии), 154 водяные (49 %) и 126 паровых (свыше 54 %) .

Более значительное сокращение мельниц произошло в 1916–1920 гг. Страну охватил глубокий общеэкономический кризис. В условиях хозяйственной разрухи, голода горожане и демобилизованные из армии хлынули в сельскую местность. Только за 1916–1917 гг. численность сельского населения увеличилась на 500 тыс. человек, или почти на 20 % общей численности Рязанской губернии. Рост самостоятельных и жизнеспособных хозяйств за этот же период был отмечен всего на 10 %. В регионе по состоянию на 1917 г. насчитывалось 37 % безлошадных крестьянских хозяйств, более 10,1 % хозяйств не сеяли вообще .

Период Гражданской войны характеризовался максимальным уровнем заброшенности пашни (в Рязанской губернии – 23 %, в целом по Нечерноземью России – 32 %) . Основными причинами сокращения посевных площадей являлись: тяжесть продовольственного налога; отсутствие рынков свободного сбыта; плохие урожаи; недостаток семян и орудий производства; уравнительные переделы земли и т.п. В результате были утрачены экономически обоснованные стимулы для расширения запашного клина. Неблагоприятно изменилась и демографическая ситуация: в 1920 году на 100 мужчин в Рязанской губернии приходилось 127 женщин (в 1897 г. – 111,1 женщина); сильно уменьшилась доля возрастов трудоспособного населения. В довоенное время при средней урожайности собирали почти 77 млн пудов зерна в год, а за 1917–1921 годы не более 30 млн пудов. Для поддержания даже прожиточного минимума не хватало 29 млн пудов. И, как следствие, регион охватил массовый голод, к тому же 1921 г. был крайне засушливым .

И как следствие, произошла резкая «натурализация» земледелия. При распашке, составлявшей 56,5 % площади губернии, фактически отсутствовал резерв даже для экстенсивного расширения пашни. Наблюдалось максимальное сокращение посевов рыночных культур (овес, картофель, гречиха, масличные и многолетние травы) и соответствующее расширение площадей под потребительские культуры: рожь на 9,2 % и особенно просо. Просо выносливо в засуху, и поэтому им засевали основные площади, ранее занятые гречихой. Здесь показателен следующий факт: по состоянию на 1860 г. насчитывалось 154 ветряные просорушки, на 1917 г. – 733, а в 1922 г. их число превышало 1300 единиц.

Устоявшаяся трехпольная система земледелия объективно не могла увеличить производительность и урожайность зерновых. Так, технология трехполья могло «прокормить» только при условии средней плотности населения не более 40 человек на 1 кв. версту. Приток горожан в сельскую местность привел к резкому увеличению показателя (65 человек на 1 кв. версту). Общая численность населения в Рязанской губернии по состоянию на начало 1920-х гг. превышала 2,6 млн человек, увеличившись сравнительно с 1860 года почти на 86 % (на 1,2 млн человек) при одновременном резком сокращении сбора урожая ржи (на 50 %).

В сложившейся ситуации стабилизация аграрного сектора являлась важным условием возрождения экономики, что сдерживалось целым комплексом причин и не в последнюю очередь ее слабой энергетической базой. Определенные надежды возлагались на реализацию плана ГОЭЛРО, а в ее контексте и на развитие гидравлической и ветряной энергетики.

Однако отсутствие материально-технических и финансовых средств выступало жестким лимитирующим фактором для восстановления хозяйства. Необходимо было решить проблему накопления первичного капитала, что в условиях экономической и политической изоляции Советской России могло быть реализовано только за счет внутренних ресурсов. Это предопределило общую стратегию государства и принятие курса новой экономической политики (нэп – 1921–1925 гг.).

Именно в годы нэпа была прекращена практика уравнительного распределения земли, характерная для периода «военного коммунизма». В результате прослеживается стремление населения к расширению посевных площадей, постепенно исчезает проблема недосева. К началу 1923 г. были ликвидированы последствия массового голода, усиливается рост многопольных севооборотов. Начали «работать» предпосылки, стимулирующие частного товаропроизводителя на расширение производства, что привело к восстановлению оптового рынка сельскохозяйственной продукции.

Неслучайно, что именно в этот период отмечается стремление к машинизации и электрификации производственных процессов, однако материально-технические возможности потенциальных пользователей были жестко ограничены. Поэтому из мукомольных предприятий особое экономическое значение приобрели мельницы на основе гидравлической и ветряной энергии. Эффективность производства привлекала в мукомольную промышленность частного инвестора, а активность мелких предпринимателей способствовала восстановлению и росту потенциала тепловых мельниц. Наращивался потенциал отечественной промышленности по производству мукомольного оборудования. Рассматриваемые аспекты способствовали возрождению мукомольного производства в губернии (табл. 2).

Данные таблицы свидетельствуют о заметно возросшем уровне машинизации в мукомольной промышленности. В 1922 г. потенциал тепловых мельниц почти на 49 % превышал показатели относительно более «благополучного» 1915 г. Всего в Рязанской губернии насчитывалось 702 ветряные мельницы и 288 водяных.

Именно в годы нэпа стала актуальной передача государством мелких и убыточных предприятий в частные руки на правах аренды. Условия аренды были выгодными, оговаривалась только обязанность арендаторов провести капитальный и текущий ремонт оборудования. Уже по состоянию на 1924 г. из общего числа действующих ветряных и водяных мельниц более 80 % были восстановлены частными предпринимателями, арендующими их у государства. Как известно, в XIX в. такая форма обслуживания и содержания была характерна в основном для сельской общины.

Всего в распоряжении губернского продовольственного комитета насчитывалось 173 действующие водяные мельницы, из них 8 эксплуатировались губернским трестом «Хлебопродукт». Это были наиболее крупные гидросиловые установки, производящие в месяц до 600 тыс. пудов муки. Оставшиеся 165 мельниц на основе реализации постановления Совнаркома РСФСР от 12 ноября 1923 г. «О передаче бездействующего арендного фонда мелких промышленных предприятий в ведение низовых административных организаций» были переданы в ведение уездных, исполнительных комитетов трудящихся (уисполком) . Всего в государственных организациях насчитывалось: 10 паровых мельниц (с годовой производительностью 416 тыс. пудов муки); 1 водяная мельница; 1 ветряная (2,4 тыс. пудов в год); 1 турбинная как разновидность водяной мельницы (108 тыс. пудов муки в год).

На начало на 1925 г. в губернии насчитывалось 175 водяных и 10 паровых мельниц. Более точные данные отсутствуют, так как принятая в 1918 г. практика статистического учета так называемых «цензовых» предприятий создает объективные информационные трудности. К «цензовым» относились предприятия с количеством рабочих не менее 30 человек или имеющие тепловой двигатель при 16 рабочих. Соответственно в статистический учет не включалась основная часть ветряных и водяных мельниц. В виде исключения регистрировались мельницы с действующим числом не менее 5 помольных единиц (технологических поставов) независимо от количества занятых в производстве рабочих.

Информация по ветряным мельницам еще более противоречива, даже по ведомственному учету. Ситуация осложняется в связи с проведением административной реформы в губернии. Вместе с тем 1925 г. знаменателен как начальный этап стабилизации кризиса и одновременно как начало нового периода в хозяйственном использовании ресурсов энергии ветра и рек. В последующие десятилетия планомерный рост потенциала тепловых мельниц закономерно привел к сокращению потенциала ветряных и водяных мельниц. Не считая периода Великой Отечественной войны, все очевиднее проявлялись признаки экономической нецелесообразности эксплуатации ветряных и водяных мельниц. В результате действующий потенциал мукомольной промышленности на основе возобновляемой энергии к середине 1950-х гг. сократился минимум вдвое и был представлен 138 ветряными и 85 гидравлическими мельницам.

К концу 1950-х гг. успехи сельской электрификации в Рязанской области привели к началу массового процесса консервации ветряных и водяных мельниц. С начала 1960-х гг. эти силовые агрегаты полностью потеряли свою хозяйственную значимость.

Знакомые, печальные места!
Я узнаю окрестные предметы -
Вот мельница! Она уж развалилась;
Веселый шум ее колес умолкнул;
Стал жернов - видно, умер и старик.
Дочь бедную оплакал он недолго.
А.С. Пушкин. "Русалка"

Старинные водяные мельницы с огромным деревянным колесом с лопастями и жерновами, перемалывающими зёрна в муку с давних пор являются символом безвозвратно уходящего времени. Когда же возникли первые мельницы такого рода к северо-востоку от Москвы?

Не секрет, что некоторые краеведы стремятся "удревнить" историю той местности, которую описывают, хватаясь при этом за любые, даже весьма сомнительные источники. Так, к примеру, нередко можно встретить утверждение, что первая мукомольная мельница в этих краях (к северо-востоку от Москвы) появилась на реке Воре при впадении в нее р. Торгоши больше 600 лет назад. В обоснование этого мнения приводится и источник: "Жалованная тарханная и несудимая грамота Димитрия Ивановича Донского Троице-Сергиеву монастырю на все его вотчины, "где в котором городе Сергеева вотчина будет" и приложенная к ней запись "Данье великого князя Дмитрея Ивановича Донского в сергиев монастырь в лето 6901 ", где указывается "приселок Борково и с мельницею на Воре" - в окрестностях нынешнего подмосковного г. Красноармейск . Краеведов не смущает, что подложность этих документов была доказана библиотекарем Троице-Сергиевой лавры Арсением ещё 1884 году и с его выводами согласились и виднейшие представители советской науки .

Тем временем, подложность грамоты 1393 года не умаляет древности этой, в действительности, первой мельницы, упоминаемой в 1401/02 году в духовной грамоте Владимира Андреевича Храброго (1353—1410)., по которой он отказывает своему третьему сыну Андрею (ок. 1380—1426) "Михайловское село с мелницею" (бывш. село Михайловское на Пупках в районе Красноармейска [ 3 ].

Старая мельница. Худ.: И. Левитан.

Основной корпус данных о мельницах в этом крае относится уже ко II половине XVI века. Так, в середине века мельница возникла у деревни Вантеево (г. Ивантеевка) на р. Уча. В 1560-е годы мельница была переведена с помола муки на производство писчей бумаги из тряпья и упоминалась в документах 7085 (1576/77) года: "что бывало за Федором за Савиновым в поместье, которой бумажную мелницу держал" . Бумажное дело просуществовало недолго.

Интересно, что писцовых книгах ок. 1573/74 г. , 1585/86 г. и 1593/94 г. , когда Вантеево уже принадлежало Троице-Сергиеву монастырю, никакой мельницы у Вантеева не значилось. Между тем, колесо этой самой мельницы украшает нынешний герб Ивантеевки .

Герб г. Ивантеевка.

Нельзя не напомнить, что эт была первая писчебумажная мельница в государстве, а известный русский историк Николай Петрович Лихачов (1862-1936) в дополнение к данным по ивантеевской мельнице писал: "Для нас известие о бумажной мельнице под Москвою в шестидесятых годах XVI века имеет чрезвычайную важность, ибо по времени находится в непосредственной связи с началом книгопечатания в России. Выделывала ли указанная мельница бумагу, годную для книгопечатания? На какой бумаге напечатан первопечатный Апостол 1564 года? Вот вопросы, которые полны интереса..." .

У старой мельницы. Худ.: С. Воробьёв, 1858.

К1573/74 году в вотчине Троице-Сергиева монастыря у с. Черкизово на р. Клязьме (ныне посёлок городского типа Черкизово в Пушкинском р-не), появилась «немецкая мельница», оснащённая двумя жерновами («мелница немецкая на реке Клязьме, мелет в двои жерновы, во дворе мелник Дениско немчин») .

Старая мельница. Худ.: В.Д. Поленов, 1880.

В 1584-1586 годах такая же мельница с одним жерновом на Клязьме была построена Троице-Сергиевым монастырём около д. Тарасово (с. Тарасовка Пушкинского р-на) .

Около 1584-86 годов Воре-Корзеневом стане недалеко от дворцового села Воздвиженского на р. Торгоше (левом притоке р. Вори) в вотчине Богдана Бельского, деревне Тимонино (переданной Троице-Сергиевому монастырю в 1576 г, потом оказавшейся у Бельского, а затем отписанной на государя), также была устроена мукомольная мельница. Половина мельницы принадлежала дворцовому селу: "Да под тою же деревней [Тимонино] половина мелницы, а другая половина тое мелницы государева дворцового села Здвиженского за крестьяны, и ныне та мелница не мелет, а оброку сказали крестьяне было преж сего с тое мелницы с обеих половин по 40 алтын на год" .

Водяная мельница. Худ.: Е. Волков.

К 1585/86 году относится появление трёх мукомольных мельниц на р. Клязьме у села Образцово (ныне входит в г.п. Щёлково) в вотчине Суздальского Спасо-Евфимьева монастыр я, - двух между д. Мальцово и д. Васильевское и на р. Уче в пустоши Набережная: "Мелница Олексеевская, мелет в одно колесо, да другая мелница на реке на Клязьме же Малцова /.../ д. Набережная, под ней мелница на р. Клязьме, мелет в одни жерновы" .
В 1589 г. упоминается мельница на р. Воре у села Богородского (в наши дни д. Воря-Богородское Щёлковского р-на): "да против Богородского села и мельницы, меж реки Вори /.../ под селом же Богородским на реке Воре мельница, на ней колесо немецкое, а та мельница на оброке у крестьян деревни Зиновьевской, а оброку платят в Приказ большого Дворца на год по 4 рубля, да пошлин 2 гривны. " .
В 1593/94 г. упоминаются две мельницы на р. Плаксе (притоке Вори) у несуществующего ныне села Муромцево в вотчине Троице-Сергиева монастыря: " да два двора мельниковых, /.../ да с двух мельниц оброку по сороку рублей на год монастырскому приказчику дают с живышего с выти по 2 алтына с денгою, и того 2 рубля и 20 алтын" .

Старая мельница. Худ.: П. Джогин.

В 1602 году водяная мукомольная мельница была построена на обмелевшей к тому времени речке Лашутке у села Литвиновского (Литвиново Щёлковского р-на) в вотчине московского Богоявленского монастыря : «село Литвиновское з деревнями, а под селом мелница» . Упоминалась эта мельница и в документах 1623 года .

Старая мельница. Худ.:В.П. Кранц, 1987.

В том же 1623 году на р. Клязьме упоминается мельница у деревни Щёлково (вх. в г. Щёлково): "да под тою ж деревнею по другую сторону реки Клязьмы мельница попорчена, а в ней крестьянин мельник Первушка Федоров, а на мельничной стороне берег Фетюхин" .

Забытая мельница. Худ.: А. Киселев, 1891.

В 1655 г. патриарх Никон начал постройку бумажной мельницы на реке Пахре в Зелёной слободе (ныне Раменского района) вблизи её впадения в р. Москву в целях обеспечения бумагой Московского печатного двора. Мельница была разрушена паводком в 1657 г. и окончательно разобрана в 1660 г. .

Плотина. Худ.: С. Жуковский, 1909 г.

В 1674 году на р. Яузе, на месте мельницы, использовавшейся ранее для изготовления пороха по царскому указу была построена бумажная мельница, действовавшая и в 1678 году .

В 1698 году у с.