V3: Политические и правовые учения в период ранних буржуазных революций. Религиозно-философская полемика между нестяжателями и иосифлянами Вопрос о земле иосифлян

До определенного момента на Руси практически не было серьезных конфликтов и расправ на религиозной почве. В то время, как на католическом Западе распространялась печально известная Святая Инквизиция , а страны вроде Чехии или Франции были раздираемы религиозными войнами между разными течениями латинян и протестантов, в Московской Руси безраздельно властвовало православие. Догматы Православной Церкви казались незыблемыми, однако к концу XV века и у нас произошел раздор по поводу ряда касающихся внутрицерковной жизни вопросов, который вскоре обернулся большой кровью.

Вконтакте

Одноклассники

Аргументы сторон

В XV-XVI веках в церковной среде произошел конфликт из-за собственности монастырей, вследствие чего православные разделились на два непримиримых лагеря :

нестяжателей
иосифлян.

К нестяжателям относятся монахи-последователи лидера учения святого старца Нила Сорского , выступавшие против того, чтобы Церковь обладала каким-либо имуществом. При монашеском постриге инок дает обет нестяжания, подразумевающий абсолютный отказ от имущества и жизнь в уповании на Божью волю, и потому наличие земель у монастырей нестяжатели считали нарушением монашеских обетов.

К князю же ученики Нила Сорского относились с уважением, почитая его справедливым, мудрым и потому достойным лично распоряжаться церковным имуществом. Поэтому земля и здания, принадлежавшие Церкви, должны были быть, по их мнению, переданы в руки государства, дабы оно могло укрепить свои границы и выплатить дворянам деньги за службу.

Взамен же нестяжатели желали получить у правительства возможность свободно высказываться по различным вопросам, связанным с религией. Монахи же должны были, оставшись без имущества, полностью оставить все мирские дела и заниматься только «умным деланием», т.е. молитвой. Добывать себе пропитание позволялось исключительно своим трудом или подаяниями . При этом сами монахи должны были давать милостыню любому, кто бы их ни попросил.

В свою очередь, сторонники основателя Иосифо-Волоколамского монастыря, преподобного Иосифа Волоцкого, названные иосифлянами по имени своего предводителя, считали, что церковь должна обладать всем своим имуществом , в том числе библиотеками, хозяйствами, церковной утварью. Это было необходимо для того, чтобы Церковь впоследствии могла вести следующую деятельность :

осуществлять миссионерские задачи,
творить милостыню,
поддерживать бедных людей,
снабжать народ продовольствием в неурожайные годы.

К правителю же иосифляне относились как к наместнику Бога на земле и потому считали, что ответственность перед народом он должен сочетать с ответственностью перед Церковью.

Еще одним моментом, в котором расходились мнения нестяжателей и иосифлян, был вопрос об исправлении сторонников еретических учений. На Руси в ту эпоху широко распространилась т.н. «ересь жидовствующих», и православные пастыри должны были придумать, как обеспечить в христианском мире воцарение каноничной формы исповедания. Иосиф Волоцкий полагал, что необходимо вести борьбу с ересью путем физического воздействия на еретиков вплоть до сожжения заживо на кострах .

В свою очередь, Нил Сорский считал, что Бог ждет не смерти грешника, но его раскаяния, и потому отрицал возможность применения смертной казни против еретиков, проявляя христианское милосердие. Тех же, кто упорно не желал оставить ересь, старец предлагал изолировать от общества или выслать заграницу, но не лишать их жизни .

Развитие и усугубление конфликта

Роль княжеской власти в споре

Учитывая огромное влияние христианства на политику европейских государств, в том числе и Московской Руси XV-XVI веков, неудивительно, что эти споры стали занимать умы высоких государственных мужей. Невеликая по площади Московская Русь не могла обеспечить всех дворян достойными земельными наделами, и потому глава княжества Иван III поначалу склонялся на сторону готовых предоставить для этого церковные земли нестяжателей. Википедия сообщает, что по мере того, как обличалось всё больше чиновников и дьяков, приверженных ереси жидовствующих, симпатии князя по отношению к иосифлянам возросли. Тем не менее, почти до последних дней своей жизни, Василий Иванович изъявлял желание получить церковное имущество в госсобственность .

Формально борьба нестяжателей и иосифлян не имела негативных последствий для Церкви. Оба движения находились в евхаристическом общении и единении, фактов неприязни между Иосифом Волоцким и Нилом Сорским обнаружено не было. Противостояние двух церковных групп резко обозначилось на соборе 1503 года , где представители обоих течений решительно осудили ересь жидовствующих, но так и не смогли найти консенсуса по вопросу о применении наказания для еретиков. Иосифляне, составлявшие большинство на этом соборе, сумели отстоять свою позицию в вопросе и об имуществе Церкви.

Когда в 1500 году князя Ивана III сразила тяжелая болезнь, помогать править княжеством ему стал сын от второй жены Софьи Палеолог Василий Иванович. Иосиф Волоцкий оказывал колоссальное воздействие на княжича, и спустя четыре года, Василий Иванович, Иван III вместе с собором епископата вынесли решение не в пользу еретиков .

После этого на Руси, по сути, появился доморощенный аналог католической Святой Инквизиции . Жертвами костров становились как простой люд, так и влиятельные чиновники и купцы, заподозренные в ереси. Некоторых, вместо сожжения, приговаривали к длительному тюремному заключению, которое они, как правило, не переживали. Следствием этого стало то, что партия иосифлян оказалась в фаворе .

Еще одной причиной того, что нестяжатели остались не у дел, стал сложный период в личной жизни князя Василия III. Ему с первой женой, Соломонией Сабуровой, никак не удавалось завести детей. Это стало причиной тому, что князь развелся с женой и сочетался брачным союзом с Еленой Глинской (будущей матерью Ивана Грозного). Сабурову же, против её воли, заточили в монастыре, где она и скончалась 18 декабря 1542 года (канонизирована в лике преподобных в 1984 году).

Глава нестяжателей, известный православный деятель, князь Василий Иванович Патрикеев (в иночестве Вассиан), обличил Василия III в этом поступке, поскольку христианские каноны запрещают разводиться с женой, если она не совершила измену. Василий III разгневался на инока, но идти на открытое противостояние не решился, посчитав, что со временем вся эта история забудется.

Однако, в скором будущем, князь спровоцировал еще один конфликт, который повысил накал борьбы между нестяжателями и иосифлянами. Вызвав в Москву из Чернигова представителей княжеского рода Шемячичей, недавно перешедших на службу московскому князю от короля польского Сигизмунда I, Василий Иванович приветливо их встретил, но вскоре арестовал и отправил в тюрьму. Столь низкий и подлый поступок вновь не остался без внимания Василия Патрикеева, и инок снова во всеуслышание осудил предательство князя. Василий III отказался терпеть обличителя и инока силком заточили в Иосифо-Волоколамском монастыре у иосифлян, где он и умер (по некоторым сведениям, был отравлен).

В качестве официальной причины ареста Вассиана объявили, что он якобы впал в ересь и отвергал учение о двойственной – божественной и человеческой – природе Иисуса Христа, признавая за Ним лишь божественную сущность. После этого идеология иосифлян утвердилась в качестве главенствующей в Русской Православной Церкви .

Окончательная победа иосифлян

В 1551 году на Стоглавом соборе священник Сильвестр пытался высказать предложение об ограничении земельных наделов у церквей и монастырей, но иосифляне, занимавшие на соборе лидирующие позиции, не приняли этого утверждения. Также иосифляне стали одними из идеологов введения опричнины во второй половине XVI века . Впоследствии это привело к тому, что репрессии Ивана Грозного развернулись и против самой Церкви. Жертвами её стали множество священников и монахов, в том числе и митрополит Филипп (Колычев), один из наиболее известных иосифлян. Википедия сообщает о 4,5 тысячах жертв опричников.

Именно иосифляне окутали институт княжеской власти на Руси ореолом божественного происхождения (что затем закрепилось и за монаршим родом Романовых). Рассуждая, что после гибели Византии и падения Константинополя в 1453 году единственным в мире оплотом православия осталась Русь, последователи Иосифа Волоцкого в 1589 году сумели добиться обретения Московской митрополией статуса патриархии . Они также способствовали появлению идеологической концепции «Москва – Третий Рим». Это смогло повысить авторитет государства на международной арене.

Идейная борьба конца XV — начала XVI века выразилась не только в ересях, она также затронула и официальную православную церковь, которая была вынуждена реагировать на указанные выше явления. Часть духовенства стала на путь ужесточения позиций по отношению к ересям и расширения церковной власти в противовес светской. Вокруг новгородского архиепископа Геннадия уже в конце XV века группировались воинствующие церковники, которые настроились на беспощадную борьбу с ересью по примеру «шпанского» (испанского) короля. В кружке Геннадия развивались идеи о превосходстве церковной власти над светской и о незыблемости монастырского землевладения. В «Повести о белом клобуке» говорилось, что белый клобук (символ власти новгородского архиепископа) попал в Новгород из Рима, а этот клобук «честнее» царского венца, т.е. царская власть должна подчиниться церковной.

Учеником и последователем Геннадия был игумен Волоколамского (Волоцкого) монастыря Иосиф Санин (Волоцкий). Его основной труд «Книга на еретиков», получившая в XVII веке название «Просветитель», и другие публицистические сочинения посвящены критике воззрений новгородских и московских еретиков, обоснованию положений воинствующих церковников (в особенности защите монастырского землевладения). В последние годы своей жизни волоцкий игумен попытался упрочить союз воинствующих церковников с великокняжеским правительством. Путем установления строжайшей дисциплины в монастырях, поднятия внешнего благочестия и подавления всякого вольнодумия Иосиф Волоцкий и его последователи (иосифляне) стремились поднять пошатнувшийся авторитет церкви.

К таким взглядам на царскую власть Иосиф пришел не сразу. Вначале иосифляне поддерживали удельно княжескую оппозицию и выступали против великокняжеской власти, стремившейся к секуляризации церковных земель. На соборе 1503 года они выступили против проекта ликвидации монастырского землевладения, который выдвигали нестяжатели (о них речь пойдет ниже), поддержанные Иваном III. Нуждаясь в помощи сильной церковной организации для борьбы с еретическими движениями, Иван III уступил в этом вопросе: «стяжательские» требования иосифлян были удовлетворены. Взамен Иван III заручился поддержкой со стороны церкви.

На соборе 1504 года иосифляне добились осуждения еретиков и расправы над ними. С этого момента иосифляне поддержали идею о божественном происхождении царской власти, выдвинутой их идейным вождем Иосифом Волоцким.

Иосифлянин Филофей, старец одного из псковских монастырей, в годы правления Василия III развил идею об исторической преемственности власти московских государей от византийских императоров. Эта теория («Москва — третий Рим») сыграла важную роль в формировании официальной идеологии русского самодержавия. Согласно этой теории, в мире существует вечное по своей духовной сущности государство — Рим; земные его очертания могут меняться и могут носить разные названия. Рим — это наиболее могущественное государство мира. Первый Рим — это древняя Римская империя, которая со временем закоснела в грехах и по Божьему помыслу была уничтожена варварами. Второй Рим — его преемница Византийская империя. Ее грех — заключение с католиками Флорентийской унии 1439 года, после чего Божьим наказанием стал захват ее турками. После этого третьим Римом как единственным крупным оплотом православия стала Москва, которая является столицей не только могущественного государства, но и оплотом духа и нравственности — «земной опорой небесных добродетелей», которая должна стоять вечно. Как писал Филофей, «два Рима падоша, а третий стоит, а четвертому не бывать». Теория «Москва — третий Рим», несмотря на ее определенную оригинальность и завершенность, не является уникальным явлением. Например, похожая теория была у захвативших Константинополь турок, они также называли свою страну Римом (Румом), а самих себя — румийцами. Это название использовали и их восточные соседи.

Из среды иосифлян вышли многие высшие церковные иерархи XVI века: митрополит Даниил, ростовский архиепископ Вассиан (брат Иосифа Волоцкого), епископы Савва Слепушкин, Вассиан Топорков (племянник Иосифа Волоцкого), Акакий, Савва Черный и др. Близко примыкал к иосифлянам митрополит Макарий. Как внутрицерковное движение иосифлянство просуществовало до XVII века.

Иные по сравнению с иосифлянами пути церковной реформы предлагал Нил Сорский, выходец из дьяческой семьи Майковых. Побывав в молодости на Афоне в Греции, Нил обосновался на реке Соре в Заволжье (отсюда его последователей иногда называют «заволжскими старцами»), где начал проповедовать свое учение. Взгляды Нила Сорского формировались под сильным влиянием средневековых мистиков, он отрицательно относился к внешнему благочестию и настаивал на необходимости аскетизма и нравственного самосовершенствования. В отличие от иосифлян, преданных каждой букве церковной литературы, Нил Сорский требовал критического подхода к церковным писаниям. Его последователи возражали против иосифлянских жестокостей по отношению к еретикам, а заволжские скиты часто становились очагами ересей. Учение Нила Сорского было использовано идеологами боярства и прежде всего Вассианом Патрикеевым, который отстаивал мысль о необходимости секуляризации недвижимого имущества церкви.

Открытое столкновение Иосифа Волоцкого и Нила Сорского произошло на церковном соборе 1503 года, на котором Нил Сорский, поддержанный Иваном III, поставил вопрос о секуляризации церковных владений (отсюда последователей Нила называют нестяжателями). Иосифлянское большинство собора решительно отвергло предложение о ликвидации монастырского землевладения. Иван III, как уже сказано, стал в этом споре на сторону иосифлян.

Борьба иосифлян и нестяжателей продолжалась. На церковном соборе 1531 года полемика завершилась осуждением учения нестяжателей.

Максим Грек и Нестяжатели

Годы правления Василия III (1505 — 1533) были временем дальнейшего укрепления великокняжеской власти. Решительной борьбе с вельможным боярством предшествовал период, когда Василий III пытался в своей секуляризационной политике опереться на нестяжателей и увеличить свой домен. Он приблизил к себе Вассиана Патрикеева. Специальным уложением было запрещено жителям ряда районов Русского государства, а также потомкам ярославских, суздальских и стародубских князей продавать и давать на «помин души» свои вотчины в монастыри без ведома великого князя. В 1511 году митрополитом стал близкий к нестяжателям Вар-лаам, который для исправления богослужебных книг вызвал с Афона ученого монаха Максима Грека (гуманист-грек Михаил Триволис), в свое время находившегося под влиянием Савонаролы.

На Руси Максим Грек стал видным публицистом, воспринявшим нестяжательские идеи Вассиана Патрикеева. Однако сближение Василия III с нестяжателями оказалось кратковременным, ибо оказалось в противоречии с основной линией великокняжеской власти, направленной на ограничение боярского своеволия. Нестяжатели и их союзники — бояре — не склонны были поддерживать самодержавные устремления московских государей. В 1522 году вместо Варлаама, попавшего в опалу, митрополитом московским стал ученик Иосифа Волопкого, глава иосифлян Даниил, горячий сторонник укрепления великокняжеской самодержавной власти. В 1525 году правительство раскрыло заговор, во главе которого стоял один из придворных деятелей — Берсень-Беклемишев. Он выступал в защиту привилегий феодальной знати и возмущался тем, что «государь наш запершись самтрете у постели всякие дела делает», с боярами, как прежде, не советуясь. Берсень-Беклемишев был казнен, началось преследование нестяжателей. В 1525 и 1531 годах дважды подвергался осуждению Максим Грек, которого заточили в монастырь. В 1531 году после судебного разбирательства попал в заточение и Вассиан Патрикеев, вскоре после этого скончавшийся.

Иосифляне - название группы русских церковных деятелей во главе с Иосифом Волоцким(1439 - 1515), выступавшей за усиление роли Церкви в государстве и обществе, бережное отношение к святоотеческому преданию и сохранение церковных и монастырских владений. Иосифляне были идеологическими противниками нестяжателей . Предлагаем вашему вниманию главу "Иосиф Волоцкий" из книги Б.Н. Путилова "Древняя Русь в лицах. Боги, герои, люди".

---
Был он моложе Нила Сорского на шесть лет и пережил его на семь. Вся его сознательная жизнь протекала в монастырях - сначала в Боровском (под Москвой), куда пришел он двадцатилетним юношей и провел в нем восемнадцать лет, потом в Волоцком, который сам основал под покровительством удельного князя Бориса Васильевича и которым руководил почти сорок лет (по названию монастыря - и второе имя Иосифа).
В роду Иосифа (в миру - Ивана) было восемнадцать иноков, в том числе схиму приняли его дед и бабка, а потом и родители с братьями.
Как церковный деятель, мыслитель, писатель, просто как человек Иосиф был во многом прямой противоположностью кроткому и тактичному Нилу и его последователям «нестяжателям». «Прежде о телесном благообразии попечемся, потом уже и о внутреннем хранении», - не скрывал своей позиции Иосиф. О жесткости, суровости, непримиримости Иосифа говорят разные факты его жизни. В монастыре ввел он строжайшую дисциплину, подробно расписал весь распорядок жизни: когда и как ходить в церковь, как стоять на молитвах, держать руки, куда глядеть, где сидеть во время трапез, что и когда есть и прочее. В исполнении правил не делал уступок Он запретил женщинам входить в монастырь, и, когда его мать - монашка - после долгой разлуки пришла повидать сына, он не велел впускать ее и сам к ней не вышел.
Если идеалами Нила были любовь, всепрощение и кротость и призывал он к отрешенному от мира созерцанию, то Иосиф заботился в первую очередь о соблюдении внешней обрядности, требовал строгости к нарушителям. Нил спорил мало - Иосиф был горячим спорщиком, умел убеждать и яростно набрасывался на несогласных. Уважительное отношение к чужому мнению, которого придерживался Нил, Иосифу свойственно не было. Он предпочитал подчинение авторитету и с противниками расправлялся беспощадно. Современников поразила история его конфликта с новгородским архиепископом Серапионом. Иосиф без его ведома перевел свой монастырь под власть великого князя. Серапион добился отлучения Иосифа от Церкви - наказание тяжелейшее по тем временам. Иосиф пожаловался самому великому князю - и при этом покривил душой, скрыв причину отлучения. Дело кончилось тем, что Собор вернул Иосифа в лоно Церкви, а Серапиона осудил, его лишили сана и заточили в тюрьму. Иосиф отказался просить за осужденного архиепископа, и лишь позднее Василий III отпустил Серапиона из тюрьмы в монастырь.

Иосиф резко расходился с Нилом и его последователями относительно роли монастырей в жизни Руси. Он ратовал за то, чтобы монастыри были богатыми и сильными. Для него монастырь - это маленькое государство, построенное на началах полного общежития. Разумеется, монастырь должен владеть собственной землей, селами с крестьянами, которые бы работали на монастырь. На церковном Соборе 1503 года произошло резкое столкновение между Нилом и «нестяжателями», с одной стороны, и «иосифлянами» с Волоцким во главе - с другой. Победа досталась последним: несмотря на то что Иван III поддержал Нила («недостойно чернецам иметь села»), большинство на Соборе приняло сторону Иосифа («Стяжание» церковное - «Божье есть стяжание»), Иосиф заботился о том, чтобы в его Волоцкий монастырь текли богатые приношения и вклады. Он не был, однако, накопителем «для себя». Рассказывали, что, когда случался голод, Иосиф открывал монастырские ризницы, кормил ежедневно сотни людей, для брошенных детей устраивал приют. Иосиф не жалел средств, так что даже монахи ворчали на него за его щедрость. К окрестным крестьянам проявлял заботу, к одному боярину обратился с посланием, убеждая его в том, что заботиться о крестьянах выгодно для его же собственных интересов.
Жажда власти - собственной, церковной, монастырской обуревала Иосифа. Она даже "толкнула его на конфликт с Иваном III. Было это в 80-90-е годы, когда Иосиф отстаивал превосходство духовной власти (то есть Церкви) над светской (то есть великокняжеской). В его сочинениях тех лет можно встретить высказывания, что царь - это «Божий слуга», а «неправедному царю» можно и должно оказывать сопротивление. Неожиданно Иосиф оказался защитником удельных князей, с которыми Иван III вел тогда борьбу. Иосиф назвал ее «древним каиновым злом» (то есть преступлением, подобным убийству Каином брата своего Авеля) и прямо-таки оплакивал судьбу младших князей и всего княжеского рода, который «яко лист увял, яко цвет отпал, яко свет золотого светильника погас и оставил дом пустым».

Здесь уместно заметить, что, в отличие от Нила-писателя, с его тихой, рассудительной манерой изложения, Иосиф любил и умел прибегать к сильным эмоциональным выражениям, его писательский голос звенел страстью, гневом, скорбью, громкими призывами и обличениями.
При всем том Иосиф Волоцкий со временем переменил свое отношение к великокняжеской власти. То ли сыграли роль его столкновения с удельным князем Федором Волоцким, то ли, и это вероятнее всего, он понял, что надо не противопоставлять Церковь великому князю, но добиваться союза между ними. Так появились в его сочинениях совсем новые слова: «Самодержец и государь всея Руси» поставлен «высшей Божией десницей»; «Царь естеством подобен всем людям, а властью подобен вышнему Богу».
Уже при Василии III Иосиф Волоцкий становится, как мы бы сейчас сказали, идеологом русского самодержавия, которое стало опираться на мощь Церкви. Повиновение правителю - добродетель и долг каждого. «Иосифлянство» сыграло важную роль в укреплении монархической власти в XVI веке.
Непримиримость и фанатическая суровость особенно сказались в борьбе Иосифа Волоцкого с еретиками. Он был настоящим стражем официальной Церкви, одним из самых беспощадных гонителей московско-новгородской ереси. Иосиф не просто обличал еретиков в своих сочинениях, но добивался их решительного осуждения и наказания не только Церковью, но и княжеской властью: на Руси казнить еретиков и бросать в тюрьмы можно было лишь по велению князя. Между тем Иван III, присоединяясь к церковному осуждению еретиков, не склонен был к физической расправе с ними, и Иосиф Волоцкий открыто упрекал его в послаблении еретикам и требовал казней. Убить еретика, по его мнению, - нет греха, напротив, это означало «освятить руку». С гневными словами Иосиф обращался к тем, кто готов был скорбеть над казненными и подавать милостыню вероотступникам. Для них есть только «рать и нож», им надо «очи извертети», «языки вырезать», «дать двести ран ременных».
Нил Сорский тоже осуждал взгляды еретикков, но конечно же, и помыслить не мог о чем- нибудь подобном. В сущности, Иосиф Волоцкий готов был исполнять роль инквизиции на Руси. И его сочинения «Книга на еретики» и «Слово об осуждении еретиков» не допускали ни малейшей терпимости, примирения, милосердия - только «обыскивать» и искоренять еретиков и ересь.
Долгое время в нашей науке слова и дела Волоцкого оправдывались политическими обстоятельствами: поскольку сам процесс создания и укрепления единого государства и установление самодержавной власти считался исторически прогрессивным, то и воинствующая деятельность иосифлян рассматривалась прежде всего как способствовавшая этому процессу.
Может быть, отчасти это и так. Но не станем ни оправдывать, ни тем более возвеличивать жестокость, бесчеловечность, фанатизм, антигуманные способы борьбы и расправы с инакомыслящими - особенно когда инакомыслие действовало словом, а не мечом.
Справедливости ради следует, однако, добавить несколько «теплых» мазков к портрету сурового Иосифа Волоцкого. По словам биографов, был он красив лицом, подобно «древнему Иосифу» (имелся в виду библейский персонаж Иосиф Прекрасный), с темно-русыми волосами и округлой бородой, статный, веселый и приветливый в обхождении, обладавший превосходным голосом (петь в церкви он начал в детстве и тогда же там был чтецом). Биографы особо отмечают чистоту его языка, сладость голоса и «в чтении умиление». Ему не чужда была светскость поведения, но он оставался игуменом, во всем соблюдающим порядок и правила добродетели. Ел он один раз в день, а иногда - и через день.
Строгость к монахам и к соблюдению монастырских правил не переходила у него в крайний аскетизм, введенная им уставная служба была не трудна к исполнению.
Был он человеком обширной образованности и в монастыре своем создал одну из крупнейших для своего времени библиотек, в которой наряду с книгами христианскими были сочинения светские, в том числе и античных авторов.
Иосиф Волоцкий оставил около тридцати учительных посланий и полемических «Слов», в которых отразился его дар убедительности и стилистического разнообразия в полемике. Канонизирован в 1591 году.
Среди последователей Иосифа Волоцкого назовем здесь старца Филофея из Псковского монастыря. В своих посланиях, адресованных Василию III и другим лицам, Филофей выступил с идеей «Москва-Третий Рим». Изложим суть этой теории, опираясь на лекции выдающегося историка древней русской литературы И. П. Еремина. Согласно Филофею (который, конечно же, основывался на Библии, на трудах византийских авторов и на сочинениях некоторых русских книжников), все, что происходит в жизни отдельных людей и целых народов, определяется и совершается милостью Божией: могуществом и промыслом Божиим возводятся на престол цари, созидаются и разрушаются царства, процветают и гибнут народы. Промысел Божий ведет человечество по заранее определенному им плану. История человечества - это история мировых царств. Бог избирает по очереди народы, которым суждено быть обитателями этих царств. Мировые царства гибнут одно за другим. Первым таким царством был Древний Рим, вторым - Константинополь - он пал, изменив православию. Теперь Бог избрал в качестве третьего Рима Русское царство, так как оно единственное хранит истинную православную веру. Четвертому же Риму не бывать. Москва - Третий Рим останется до скончания веков, то есть до конца света, до Страшного су- да> предсказанного Библией.
Эта идея неимоверно возвеличивала власть и значение русского царя, который наследует величие мировых царств и одновременно хранит истинную веру. Вместе с тем на русского царя накладывалась и великая ответственность за судьбу всего христианского мира, и он был обязан всячески заботитьтся о Церкви.
Послания Филофея писались в 20-е г XVI века. Уже при Иване Грозном теория "Москва - Третий Рим" стала официальной теорией Московского государства.

Бывший духовником вел. кн. Иоанна III Васильевича. Общение между братией Боровской обители и братией Волоколамского монастыря сохранялось и в дальнейшем, как о том свидетельствуют наблюдения за рукописной традицией, в частности за синодиками. Немалую часть Иосифо-Волоколамского патерика составляют повести прп. Пафнутия Боровского.

Административная и церковно-политическая деятельность иосифлян

Административная деятельность иосифлян осуществлялась на трех главных поприщах: в качестве игуменов Волоколамского монастыря, в качестве настоятелей других крупнейших русских монастырей, на архиерейских кафедрах. Устав прп. Иосифа способствовал созданию в Волоколамской обители сплоченного монашеского братства. Высокий уровень образования и духовной дисциплины, поддерживавшийся в монастыре на протяжении большей части XVI века, а также корпоративная солидарность побуждали иосифлян, занявших епископские кафедры, способствовать продвижению пострижеников Волоколамского монастыря на высокие посты.

Еще при жизни прп. Иосифа два его сподвижника заняли архиерейские кафедры: брат преподобного Вассиан (Санин) в 1506-1515 годах являлся Ростовским архиепископом (с 1502 он был архимандритом московского Симонова монастыря), ученик Иосифа Симеон (Стремоухов) 21 августа 1509 года стал епископом Суздальским. 27 февраля 1522 года на митрополичью кафедру был возведен игум. Волоколамского монастыря Даниил Рязанец , который способствовал поставлению в епископы насельников своей обители. 30 марта года на Тверскую кафедру был поставлен постриженик Иосифова монастыря Акакий , 2 апреля 1525 года во епископа Коломенского был хиротонисан племянник прп. Иосифа Вассиан (Топорков) , 20 февр. 1536 г. епископом Смоленским стал др. постриженик Иосифова монастыря - Савва (Слепушкин) . 16 марта 1539 года на Смоленской кафедре его сменил также постриженик Волоколамского монастыря Гурий (Заболотский) , который, возможно, являлся настоятелем Симонова (1526-1528) и Пешношского (с 1529) монастырей. А. А. Зимин причислял к иосифлянам также Митрофана , хиротонисанного в феврале 1507 во епископа Коломенского, Нила Грека , занимавшего Тверскую кафедру в 1509-1521, Досифея (Забелу) , который 23 января 1508 был возведен на Крутицкую кафедру. Однако эти иерархи не являлись пострижениками Волоколамского монастыря, их не следует причислять к иосифлянам на том лишь основании, что они не были оппонентами прп. Иосифа и поддерживали его в некоторых вопросах.

Об особых симпатиях вел. кн. Василия III к иосифлянам свидетельствуют частые поездки правителя в Волоколамский монастырь, выбор в 1530 г. волоцкого старца Кассиана Босого восприемником новорожденного наследника Иоанна, а также обстоятельства смерти и похорон вел. князя. Именно митр. Даниил вопреки возражениям бояр настоял на предсмертном пострижении Василия III. Церемонией погребения руководили старцы Волоколамского монастыря: "Начаша его наряжати старцы осифовскые, а великого князя стряпчих отослаша" . В период регентства Елены Васильевны Глинской (декабрь 1533 - 3 апреля 1538) митр. Даниил активно поддерживал политику правительства. Митрополит привел к присяге малолетнему Иоанну IV и Елене Глинской братьев Василия III и бояр. По благословению митрополита в ноябре года был предпринят поход на Литву, осуществлено строительство Китай-города в Москве. В году, во время мятежа удельного кн. Андрея Ивановича Старицкого , митр. Даниил поддержал регентшу. После прихода к власти боярской группировки князей Шуйских 2 февраля года митр. Даниил был сведен с престола и до кончины жил в Волоколамском монастыре. Кандидатура на пост митрополита др. выходца из Иосифовой обители - игум. Феодосия, настоятеля Варлаамиева Хутынского монастыря, не была поддержана. Во главе Русской Церкви встал постриженик Троице-Сергиева монастыря свт. Иоасаф (Скрипицын) . При нем был сведен с Коломенской кафедры Вассиан (Топорков) (1542).

Наибольшее влияние иосифляне имели в 1542-1563 годах, когда митрополичью кафедру занимал постриженик Пафнутиева Боровского монастыря свт. Макарий , почитавший прп. Иосифа. Митр. Макарий одобрил Житие прп. Иосифа и службу ему и включил в Великие Четьи-Минеи сочинения волоцкого игумена: «Книгу на новгородских еретиков» («Просветитель») и духовную грамоту. 18 июня г. Новгородским архиепископом был поставлен постриженик Волоколамского монастыря Феодосий . В 1540-х годах бывшие насельники обители становились настоятелями важнейших русских монастырей: в году Трифон (Ступишин) был назначен игуменом Пешношского монастыря, в году Савва (Чёрный) стал архимандритом Симонова монастыря, игум. Иосифова монастыря Нифонт (Кормилицын) в сане архимандрита возглавил Новоспасский монастырь. 24 февраля года Савва (Чёрный) был хиротонисан во епископа Крутицкого, Трифон (Ступишин) занял пост архимандрита Симонова монастыря. В конце года архим. Нифонт (Кормилицын) сопровождал царя Иоанна IV в походе на Казань, в ближайшее окружение провожавшего царя до Владимира митр. Макария входили Крутицкий еп. Савва (Чёрный) и архим. Симонова монастыря Трифон (Ступишин) . 10 марта года Трифон был поставлен епископом в Суздаль, а его преемником в Симоновом монастыре стал брат Алексий (Ступишин) . В Полоцком походе года царя Иоанна IV сопровождал среди др. лиц волоцкий игум. Леонид .

Другой важнейшей кафедрой, которая длительное время замещалась иосифлянами, была Крутицкая (Сарская и Подонская) ; Крутицкие епископы являлись ближайшими помощниками митрополитов. После еп. Саввы (Чёрного) (1544-1554) Крутицкую кафедру в 1554-1558 гг. занимал Нифонт (Кормилицын) , в 1565-1568 гг.- бывший игум. Иосифова монастыря Галактион . Последним Крутицким епископом из числа волоцких пострижеников был Симеон (ок. 1580-1582).

После ухода с митрополичьей кафедры Афанасия царь Иоанн IV предлагал Казанскому архиеп. Герману (Садыреву-Полеву) возглавить Церковь, но тот отказался одобрить опричные порядки и в ноябре году был убит. Согласно Житию митр. Филиппа , архиеп. Герман был единственным иерархом, который поддержал свт. Филиппа в конфликте с царем. Волоколамский монастырь в годы опричнины не пострадал, с ним была связана семья такого видного опричника, как Малюта Скуратов . Однако царь перестал посещать монастырь, его поездки туда возобновились лишь в году. Насельники обители в последней четверти XVI века редко возводились на епископские кафедры, вследствие этого влияние иосифлян ослабело. В конце года Ростовский архиеп. Евфимий позволил себе презрительные высказывания в адрес иосифлян. В ответ единственный в то время иерарх из числа иосифлян - Рязанский еп. Леонид (Протасьев) подал челобитную царю Феодору Иоанновичу, в которой просил защитить волоцких пострижеников от оскорблений . Возможно, в связи с этим была составлена «выписка» "О начале Иосифова монастыря, и преподобном игумене Иосифе… и которые по нем игумены бых, и где на властех бых" . В «выписке» названы имена 14 игуменов после основателя Волоколамского монастыря и указаны сроки их настоятельства. В ответ на челобитную Рязанского архиерея правительство свело с кафедр как Евфимия, так и Леонида, показывая, что оно не желает конфликтов в среде высшего духовенства. Патриарх св. Иов наряду с канонизацией прп. Иосифа Волоцкого занимался и прославлением прп. Максима Грека - оппонента иосифлян. По-видимому, разделение русского духовенства на партии в первой половине XVI века к концу столетия стало забываться. После Смутного времени Волоколамский монастырь потерял значение церковно-политического центра. В XVII веке из его братии вышел единственный иерарх: 8 февраля 1685 года архим. Александр был хиротонисан во епископа Великоустюжского.

М. Н. Тихомиров полагал, что "политика и симпатии иосифлян в значительной степени определялись социальным составом монастырской братии" . Из 438 волоцких монахов, о которых есть известия за 1479-1607 гг., 22% монахов были выходцами из правящих слоев русского общества (6% - из высшей аристократии, 16% - из мелких вотчинников), 9% насельников были из слуг монастыря, по 4% монахов являлись выходцами из духовенства и крестьян, 2% до пострига принадлежали к торговому сословию, социальное положение 59% монахов неясно . Т. о., выходцы из дворянства и высшей аристократии составляли на протяжении XVI в. не менее 1/5 братии монастыря и занимали ключевые посты в его управлении. Среди соборных старцев ведущую роль играли представители семей вотчинников среднего достатка из Волоцкого и соседних уездов. В XVI веке это были Ленковы (Герасим, Тихон, Феогност), Полевы (Нил, Серапион, Симеон, Филофей, Герман), Ступишины (Алексий, Трифон), Коровины-Кутузовы (Иоасаф, Вассиан, Пафнутий), Мечёвы (Иов, Макарий), Толбузин (Леонид), Плещеевы (Арсений, Феодосий), Ржевские (Арсений, Макарий, Тихон, Феодорит), Пушкины (Вассиан, Феодосий), Ельчаниновы (Герман), Садыковы (Пимен), Ростопчины (Зосима, Макарий) .

Иосифлянство как направление общественной мысли

В качестве черт, характерных для позиции иосифлян, исследователи указывают: отстаивание церковного землевладения, мнение о необходимости смертной казни в отношении нераскаявшихся еретиков, представление о Божественной природе царской власти. По двум первым пунктам шла полемика между иосифлянами и нестяжателями . В историографии оформилось две точки зрения на начало этой полемики. Н. А. Казакова, Ю. К. Бегунов, Н. В. Синицына относят начало полемики к спору между основателями иосифлянства и нестяжательства - преподобными Иосифом Волоцким и Нилом Сорским на Соборе 1503 года , а ее главной темой считают вопрос о праве монастырей владеть селами. По мнению, разделяемому Я. С. Лурье, Зиминым, Г. Н. Моисеевой и И. В. Курукиным, полемика началась не ранее года в связи с вопросом о казнях еретиков (см. Жидовствующие). Д. Островский и А. И. Плигузов считают, что письменная полемика была открыта не ранее - гг. князем-иноком Вассианом (Патрикеевым) , а спор о монастырских землях начался не ранее года.

Вопрос о церковном землевладении

Первым пунктом разногласий между иосифлянами и нестяжателями стал вопрос об отношении к тому, что "святители и монастыри земли держат". Нестяжатели поддержали вел. кн. Иоанна III в стремлении ликвидировать или существенно ограничить церковное землевладение, а иосифляне стремились обосновать необходимость наличия сел у церковных корпораций. Первые сведения о разногласиях между преподобными Иосифом Волоцким и Нилом Сорским относятся к году. В «Письме о нелюбках...» сообщается, что на Соборе в августе или в сентябре года после вынесения соборного приговора о запрещении служить вдовым священникам и диаконам "нача старец Нил глаголати, чтобы у манастырей сел не было, а жили бы черньцы по пустыням, а кормили бы ся рукоделием, а с ним пустынникы белозерские" . Прп. Иосиф "нача им вопреки глаголати, приводя на свидетельство святого преподобнаго Феодосиа , общему житию начялника, и святого преподобного Афонасиа Офоньскаго , и святых преподобных отец Антониа и Феодосиа , Печерскых чюдотворцов, и иных многих манастырей, еже у них села" . Затем прп. Иосиф заявил: "Аще у манастырей сел не будет, како чесному и благородному человеку постричися? И аще не будет честных старцов, отколе взяти на митрополию, или архиепископа, или епископа и на всякие честные власти? А коли не будет честных старцов и благородных, ино вере будет поколебание" .

Точка зрения прп. Иосифа возобладала. О том, что на Соборе 1503 года был поставлен вопрос о праве церковных учреждений владеть селами, свидетельствуют и др. источники: «Соборный ответ» 1503 года в двух редакциях , «Слово иное» , анонимное Житие прп. Иосифа Волоцкого в 2 редакциях , принадлежащее перу Вассиана (Патрикеева) «Прение с Иосифом» , Житие свт. Серапиона, архиеп. Новгородского . Показательно, что 2 из этих памятников вышли из лагеря противников волоцкого игумена, это позволяет рассматривать известия о спорах на Соборе 1503 г. как достоверные.

В ответ на составленные противником иосифлян Вассианом (Патрикеевым) три редакции Кормчей книги, в которых тот стремился показать неканоничность существования монастырских вотчин, митр. Даниил составил Сводную Кормчую , в которую вошли правила, обосновывающие неприкосновенность церковных и монастырских имений. В окружении митр. Даниила был создан сборник РНБ. Соф. № 1452, в котором представлено две компиляции - в защиту заупокойно-поминального богослужения (заупокойные вклады были основным источником монастырского землевладения) и церковного имущества . В опровержение мнения о ненужности покаяния и заупокойных молитв составитель сборника приводит 53 статьи из сочинений отцов Церкви. В компиляцию «О церковных и монастырских стяжаниях движимых и недвижимых» вошло 19 статей в защиту владельческих прав Церкви. В одном из сочинений митр. Даниил писал, что "церковная же, и монастырская, и священническая, и иноческая и дела их, и стяжаниа их вся Богови суть освященна" .

После того как митр. Даниил в году был сведен с кафедры, ее занял не принадлежавший к иосифлянам митр. Иоасаф (Скрипицын) , который приблизил к себе осужденного на Соборе 1531 года Исаака Собаку и назначил его архимандритом Чудова монастыря. Ставший в году митрополитом свт. Макарий Московский провел расследование о причинах прощения Исаака и назначения его на этот пост. На Соборе в феврале года, вновь осудившем Исаака Собаку, свидетелем обвинения являлся архим. Новоспасского монастыря Нифонт (Кормилицын) , ранее занимавший пост игумена Волоколамского монастыря .

Полемика вокруг церковного землевладения достигла апогея ко времени Собора 1551 года . В преддверии Собора постриженик Волоколамского монастыря Новгородский архиеп. Феодосий написал послание, в котором напоминал о неприкосновенности церковных имений, "вданных Богови в наследие благ вечных" . Накануне Собора митр. Макарий составил «Ответ», в котором, используя сочинения прп. Иосифа Волоцкого, доказывал невозможность отчуждения у монастырей вотчин . Значительная часть этого текста была включена в 60-ю гл. "Стоглава", где был оформлен правовой статус церковных имений. По-видимому, эти сочинения стали ответом на существовавшее недовольство светских властей ростом церковного (прежде всего монастырского) землевладения.

В такой ситуации власть становилась восприимчивой к аргументам нестяжателей, утверждавших, что материальное обогащение монастырей пагубно влияет на образ жизни насельников. Характерно, что весной года видный нестяжатель старец Артемий был поставлен во главе Троице-Сергиева монастыря, а близкий к нему старец Феодорит стал архимандритом Суздальского Евфимиева монастыря. В несохранившемся послании царю Иоанну IV в преддверии Собора 1551 года игум. Артемий рекомендовал монастырям отказаться от владения вотчинами.

Отношение к еретикам

Одним из обвинений, выдвигавшимся в адрес прп. Иосифа и его последователей, была жестокость по отношению к еретикам . Прп. Иосиф отказывался принимать в христианскую общину раскаявшихся еретиков и предлагал отправлять их в заточение, при этом преподобный осуждал практику заточения еретиков в монастырях. Нераскаявшиеся еретики, по мнению волоцкого игумена, подлежали смертной казни. Жесткость его позиции была обусловлена представлением о том, что раскаяние еретиков часто бывает ложным и они продолжают распространять лжеучения, а это, по мнению прп. Иосифа, ведет к гибели государства, примеры чему он приводил в своих сочинениях.

По свидетельству еп. Саввы, против прп. Иосифа в этом вопросе выступили мн. епископы и старцы: "Начаша Иосифа многыми хулами и поношенми укаряя, глаголюще: яко Иосиф не велит кающыхся на покаяние приимати" . По нашему мнению, самым ранним полемическим сочинением, в котором выражено несогласие со взглядами прп. Иосифа относительно наказания еретиков, является текст, опубликованный Б. М. Клоссом, который ошибочно атрибутировал его прп. Иосифу . Анонимный автор в ответ на призыв к участию в преследовании лжеучителей пишет о Божием долготерпении, приводя примеры из ветхозаветной истории, и советует своему адресату возложить надежды на Бога . Сочинением, направленным против позиции прп. Иосифа в вопросе об отношении к еретикам, является «Ответ кирилловских старцев» , который исследователи датируют концом 1504 года или временем не ранее 1507 года . В «Ответе...» опровергаются аргументы прп. Иосифа в пользу необходимости казни еретиков. Не исключена вероятность того, что инициатором «Ответа...» был живший на покое в Кирилловом Белозерском монастыре митр. Зосима Брадатый , которого обвиняли в причастности к ереси жидовствующих и у которого поэтому были основания опасаться за свою судьбу в случае применения к еретикам смертной казни. Ответом прп. Иосифа Волоцкого на выступление его противников стало «Послание о соблюдении соборного приговора 1504 г.» 1504/05 г. .

Между тем известные факты деятельности иосифлян свидетельствуют о другом. Стремясь на постах церковных иерархов поддерживать российских самодержцев, иосифляне твердо отстаивали интересы и права Церкви в ее отношениях с властью, в т. ч. традиционное право печалования о находившихся в опале. За противодействие светской власти лишился кафедры Новгородский архиеп. Феодосий , из-за неприятия опричнины был убит Казанский архиеп. Герман (Садырев-Полев) . В решениях Собора 1551 года, принятых с санкции иосифлянского большинства, нашли отражение усилия иосифлян во главе с митр. Макарием отстоять определенную автономию Церкви перед лицом государственной власти. По всей видимости, под влиянием митр. Макария Иоанн IV включил в решения Стоглавого Собора многочисленные тексты о неприкосновенности церковного суда и церковных владений. В «Стоглаве» зафиксированы решения, направленные на воспитание общества, приходского духовенства, на укрепление монастырской дисциплины, на создание церковных структур, способных содействовать переменам в обществе.

Митр. Макарий активно использовал сочинения прп. Иосифа, трактующие вопросы взаимоотношений светских и церковных властей . В году некоторые положения из второго послания прп. Иосифа "на еретики" были включены в чин венчания царя Иоанна IV .

Исифлян неверно считают причастными к разработке концепции "Москва - Третий Рим" . Синицына убедительно показала, что иосифляне не имели отношения к разработке этой доктрины . В то же время выработке представлений о Москве как о центре христианского мира в значительной мере способствовал Русский хронограф, составленный Досифеем (Топорковым) . Здесь древнерусская летопись была впервые соединена в одно целое с византийскими хрониками и древнерусская история стала выступать как заключительный раздел всемирной истории. Хронограф, созданный в Иосифовом Волоколамском монастыре, завершался сообщением о падении Константинополя, далее говорилось о покорении турками многих христианских царств, кроме России, значение которой в мире, напротив, возросло.

Иосифляне в историографии

А. С. Павлов сформулировал представление о прп. Иосифе как о главном идеологе неотчуждаемости церковного имущества . Это мнение попытался опровергнуть В. Н. Малинин, который полагал, что иосифляне, как и их противники, в отношении церковных имений не преследовали "строго определенную политическую доктрину" .

Другой стороной учения и деятельности иосифлян историки считали безоговорочную поддержку московских самодержцев "во всех спорных делах своего времени" . И. П. Хрущов писал, что "учение Иосифа Волоцкого, изложенное в обширных главах «Просветителя», воспитало убеждения Ивана Грозного" . В дальнейшем приоритет был отдан не изучению взглядов последователей прп. Иосифа, но оценочным суждениям о нравственном характере иосифлян, которым приписывали ненависть к противникам и раболепство перед властью . В исторической литературе неоднократно подчеркивалась поддержка (или неосуждение) митр. Даниилом сомнительных с точки зрения норм христианской морали действий вел. князя (нарушения крестоцелования, насильственного развода). Деятельность иосифлян характеризовалась как "консервативно-формальное направление» в общественной мысли, в то время как нестяжатели объявлялись представляющими «направление критическое, нравственно-либеральное»" . Утвердилось мнение, что прп. Иосиф и его последователи не являлись сколько-нибудь самостоятельными мыслителями . Во многом этот подход был обусловлен тем обстоятельством, что историки Церкви в XIX веке искали ответ на вопрос о причинах подчинения Церкви государству в эпоху Петра I и готовы были видеть одну из причин в "иосифлянской традиции", как они ее понимали. Исключением стали работы М. А. Дьяконова и В. Е. Вальденберга, в которых были впервые оценены как оригинальные взгляды прп. Иосифа Волоцкого на взаимоотношения духовных и светских властей .

Негативные оценки иосифлянства были усилены в историографии советского периода, взгляды иосифлян оценивались с позиций вульгарного социологизма. Н. М. Никольский считал прп. Иосифа Волоцкого выразителем враждебного великокняжеской власти "религиозного сознания боярско-княжеского класса" . Деятельность иосифлян получила преимущественное раскрытие в качестве идеологов московского самодержавия и была охарактеризована как прогрессивная в работах И. У. Будовница, И. П. Ерёмина и др. . В работах Зимина и Лурье политическая идеология иосифлян характеризовалась как выражающая интересы крупных духовных феодалов, которые на первом этапе деятельности находились в оппозиции к великокняжеской власти, а затем стали главными идеологами самодержавия . Согласно указанной точке зрения, прп. Иосиф выступал идеологом крупного монастырского землевладения, а его последователи, "поддерживая в своей повседневной политической деятельности власть московских государей... вместе с тем охраняли и свои собственные корпоративные интересы, определявшиеся в конечном счете программой сильной воинствующей церкви, которая стремилась стать своеобразным государством в государстве, а по возможности и высшей санкцией государственной деятельности вообще" .

Мыслители русской эмиграции оценивали историческое значение иосифлян неоднозначно. Г. П. Федотов, о. Г. Флоровский, И. К. Смолич, о. Иоанн (Кологривов), о. А. Шмеман и другие считали иосифлян сторонниками социальной организации и уставного благочестия, враждебными началам духовной свободы и мистической жизни, их победа в споре с нестяжателями расценивалась как "трагедия русской святости" . Положительное значение социального служения иосифлян подчеркивали В. В. Зеньковский, А. В. Карташёв и др. .

В зарубежной историографии наиболее широко распространено мнение о том, что иосифляне являлись творцами идеологии теократического абсолютизма . Новаторство иосифлян в организации заупокойного поминания при разработке дифференцированной системы учета заупокойных вкладов описано Л. Штайндорфом.

Литература

Горский А. В., прот. Отношения иноков Кирилло-Белозерского и Иосифова Волоколамского мон-рей в XVI в. // ПрТСО. 1851. Ч. 10. С. 502-527;
Надгробное слово прп. Иосифу Волоколамскому… инока Досифея (Топоркова) / Подгот.: К. И. Невоструев // ЧОЛДП. 1865. Кн. 2. Прил. С. 153-180;
Житие прп. Иосифа, игум. волоколамского, составленное Саввою, еп. Крутицким // Там же. С. 11-76;
То же // ВМЧ. Сент. 1-13. Стб. 453-499;
Житие прп. Иосифа Волоколамского, сост. неизвестным // ЧОЛДП. 1865. Кн. 2. Прил. С. 77-152;
Мат-лы для летописи Волоколамского мон-ря // ЧОИДР. 1887. Кн. 2. Отд. 5. С. 1-128;
АФЗХ. Ч. 2;
Послания Иосифа Волоцкого / Подгот. текста: А. А. Зимин, Я. С. Лурье. М.; Л., 1959;
Das Speisungsbuch von Volokolamsk: Eine Quelle zur Sozialgeschichte russischer Kloster im 16. Jh. / Hrsg. L. Steindorff et al. Köln; Weimar; W., 1998;
Древнерус. патерики: Киево-Печерский патерик. Волоколамский патерик / Изд. подгот.: Л. А. Ольшевская, С. Н. Травников. М., 1999;
Синодик Иосифо-Волоколамского мон-ря: (1479-1510-е гг.) / Подгот. текста и исслед.: Т. И. Шаблова. СПб., 2004.
Хрущов И. П. Исследование о сочинениях Иосифа (Санина), прп. игумена Волоцкого. СПб., 1868;
Николаевский П. Ф., прот. Рус. проповедь в XV и XVI вв. // ЖМНП. 1868. Ч. 138. № 4. С. 92-177;
Невоструев К. И. Рассмотрение книги И. Хрущова // Отчет о 12-м присуждении наград гр. Уварова. СПб., 1870. С. 84-186;
Жмакин В. Ф., прот. Митр. Даниил и его сочинения. М., 1881;
Голубинский. История РЦ. Т. 2/1;
Малинин В. Н. Старец Елеазарова мон-ря Филофей и его послания. К., 1901;
Прп. Иосиф, Волоколамский чудотворец, и основанный им Иосифо-Волоколамский мон-рь. М., 1915;
Тихомиров М. Н. Монастырь-вотчинник XVI в. // ИЗ. 1938. Т. 3. С. 130-160;
Лурье Я. С. Краткая редакция «Устава» Иосифа Волоцкого - памятник идеологии раннего иосифлянства // ТОДРЛ. 1956. Т. 12. С. 116-140;
он же. Идеологическая борьба в рус. публицистике кон. XV - нач. XVI в. М.; Л., 1960;
Моисеева Г. Н. «Валаамская беседа» - памятник рус. публицистики сер. XVI в. М., 1958;
Казакова Н. А. Вассиан Патрикеев и его сочинения. М., Л., 1960;
она же. Очерки по истории рус. обществ. мысли: 1-я треть XVI в. Л., 1970;
она же. Когда началась полемика нестяжателей с иосифлянами? // Из истории феод. России. Л., 1978. С. 111-115;
Зимин А. А. Переписка старцев Иосифо-Волоколамского мон-ря с Василием III // Лингвист. источниковедение. М., 1963. С. 131-135;
он же. Из истории феод. землевладения в Волоцком удельном княжестве // Культура Др. Руси. М., 1966. С. 71-78;
он же. Борьба дворянства с монастырским землевладением в кон. XVI - нач. XVII в. // Из истории Татарии. Каз., 1968. Сб. 3. С. 109-124;
он же. Крупная феодальная вотчина и социально-политическая борьба в России (кон. XV-XVI в.). М., 1977;
Клосс Б. М. Иосифо-Волоколамский мон-рь и летописание кон. XV - 1-й пол. XVI в. // ВИД. 1974. Вып. 6. С. 107-125;
Синицына Н. В. Нестяжательство и ереси // ВНА. 1987. Вып. 25. С. 62-79;
она же. Спорные вопросы истории нестяжательства, или О логике ист. доказательства // Спорные вопросы отечественной истории XI-XVIII вв. М., 1990. С. 250-254;
Колычева Е. И. Аграрный строй России в XVI в. Л., 1988;
она же. Правосл. мон-ри 2-й пол. XV-XVI вв. // Монашество и мон-ри в России, XI-XX вв. М., 2002. С. 81-115;
Steindorff L. Commemoration and Administrative Techniques in Muscovite Monasteries // Russian History = Histoire russe. Pittsburg, 1995. T. 22. N 3. P. 285-306;
он же [Штайндорф]. Поминание усопших как общее наследие зап. средневековья и Др. Руси // «Сих же память пребывает во веки»: Мат-лы междунар. конф. М., 1997. С. 41-48;
idem. Monastic Culture as a Means of Social Disciplining in Muscovite Russia - a Common European Feature // Mesto Rossii v Evrope = The Place of Russia in Europe: Materials of Intern. Conf. Bdpst, 1999. P. 108-112;
Чернов С. З. Волок Ламский в XIV - 1-й пол. XVI в.: Структуры землевладения и формирование военно-служилой корпорации. М., 1998;
Пигин А. В. Волоколамские произведения XVI в. о смерти // Дергачевские чт.-2000: Рус. лит-ра: Нац. развитие и региональные особенности. Екатеринбург, 2001. Ч. 1. С. 167-171;
он же. О лит. контактах Иосифо-Волоколамского и Павлова Обнорского мон-рей в 1-й пол. XVI в. // ВЦИ. 2006. № 1. С. 99-107;
Плигузов А. И. Полемика в Рус. Церкви 1-й трети XVI ст. М., 2002;
Гревцова О. А. Правовые идеи нестяжателей и иосифлян в области гос.-церк. отношений // Гос. строительство и право. М., 2003. Вып. 3. С. 104-110;
Dykstra T. E. Russian Monastic Culture: «Josephism» and the Iosifo-Volokolamsk Monastery, 1479-1607. Münch., 2006;
он же [Дайкстра]. Иноческие имена в Московской Руси и проблемы идентификации их обладателей: На мат-ле источников Иосифо-Волоколамского мон-ря, 1479-1607 // Именослов: Ист. семантика имени / Сост.: Ф. Б. Успенский. М., 2007. Вып. 2. С. 238-298;

Никольский Н. М. История Рус. Церкви. М., 1930. С. 65

Будовниц И. У. Рус. публицистика XVI в. М.; Л., 1947. С. 100; История рус. лит-ры. М.; Л., 1946. Т. 2. Ч. 1. С. 309

Зимин А. А. О политической доктрине Иосифа Волоцкого // ТОДРЛ. 1953. Т. 9. С. 159-177; Он же. 1977. С. 238, 246; Лурье. 1960. С. 480-481

Зимин. 1977. С. 281

Федотов Г. П. Святые Др. Руси. М., 1990 3. С. 187; Флоровский. Пути русского богословия. 1937. С. 19-21; Smolitsch I. Russisches Mönchtum. Würzburg, 1953; Иоанн (Кологривов), иером. Очерки по истории рус. святости. Брюссель, 1961. С. 194; Шмеман А., прот. Ист. путь православия. М., 1993р; Бердяев Н. А. Русская идея. СПб., 2008. С. 36

Зеньковский В. В. История рус. философии. Л., 1991. Т. 1. Ч. 1. С. 48-50; Карташев. Очерки. Т. 1. С. 407-414

Medlin W. Moscow and East Rome: A Political Study of the Relations of Church and State in Muscovite Russia. Gen., 1952; Stokl G. Die politische Religiostat des Mittelalters und die Entstehung des Moskauer Staates // Saeculum. Münch., 1951. Bd. 2. H. 3. S. 393-416; Idem. Zur Geschichte des russisches Mönchtums // JGÖ. 1954. Bd. 2. S. 221-231; Szеftеl М. Joseph Volotskýs Political Ideas in a New Historical Perspective // Ibid. 1965. Bd. 13. N 1. S. 19-29