18 марта 1965 года космонавт СССР Алексей Архипович Леонов, совершил первый в истории человечества выход в открытый космос.
Событие произошло во время полета КК «Восход-2». Командир корабля - Павел Иванович Беляев, пилот - Алексей Архипович Леонов.
Корабль был оснащен надувной шлюзовой камерой «Волга». Перед стартом камера складывалась и имела размеры 70 см в диаметре и 77 - в длину. В космосе камера надувалась и имела следующие размеры: 2,5 метра в длину, внутренний диаметр - 1 метр, внешний - 1,2 метра. Масса камеры - 250 кг. Перед сходом с орбиты камера отстреливалась от корабля.
Для выхода в космос был разработан скафандр «Беркут». Он обеспечивал пребывание в открытом космосе в течение 30 минут. Первый же выход занял 23 минуту 41 секунду (вне корабля 12 минут 9 секунд).
Интересно, что тренировки перед этим полетом проводились на борту самолета Ту-104АК, в котором был установлен макет корабля «Восход-2» в натуральную величину с реальной шлюзовой камерой (именно она и полетела в космос позже). При полете самолета по параболической траектории, когда на несколько минут в салоне наступала невесомость, космонавты отрабатывали выход в скафандре через шлюзовую камеру.
«Восход-2» стартовал 18 марта 1965 г. в 10:00 по Москве. Шлюзовая камера была надута уже на первом витке. Оба космонавта были в скафандрах. По программе Беляев должен был помочь Леонову вернуться в корабль в случае возникновения нештатной ситуации.
Выход в космос начался на втором витке. Леонов перебрался в шлюзовую камеру и Беляев закрыл за ним люк. Затем воздух из камеры был стравлен и в 11:32:54 Беляев со своего пульта в корабле открыл наружный люк шлюзовой камеры. В 11:34:51 Алексей Леонов покинул шлюз и оказался в открытом космосе.
Леонов мягко оттолкнулся и почувствовал, что корабль дрогнул от его толчка. Первое, что он увидел, было черное небо. Тут же послышался голос Беляева:
- «Алмаз-2» начал выход. Кинокамера включена? - этот вопрос командир адресовал своему товарищу.
- Понял. Я «Алмаз-2». Снимаю крышку. Выбрасываю. Кавказ! Кавказ! Кавказ вижу под собой! Начал отход (от корабля).
Прежде чем выбросить крышку, Леонов на секунду задумался, куда ее направить - на орбиту спутника или вниз, к Земле. Бросил к Земле. Пульс космонавта составлял 164 удара в минуту, момент выхода был очень напряженным.
Беляев передал на Землю:
-Внимание! Человек вышел в космическое пространство!
Телевизионное изображение парящего на фоне Земли Леонова транслировалась по всем телеканалам.
12 минут… Общий вес «выходного костюма» был приблизился 100 кг… Пять раз космонавт улетал от корабля и возвращался на фале, длиной 5,35 м… Все это время в скафандре поддерживалась «комнатная» температура, а его наружная поверхность разогревалась на солнце до +60° и охлаждалась в тени до –100°С…
Полет “Востока-2″ вошел в историю дважды. В первой, официальной и открытой, говорилось, что все прошло блестяще. Во второй, которая раскрывалась постепенно и в деталях так и не была опубликована, насчитывается по крайней мере три ЧП.
Леонова наблюдали по телевидению и транслировали изображение в Москву. При выходе из корабля на пять метров он помахивал рукой в открытом космосе. Вне шлюза Леонов находился 12 минут и 9 секунд. Но оказалось, что выйти было легче, чем вернуться обратно. Скафандр в космосе раздулся и никак не втискивался в шлюз. Леонов вынужден был сбросить давление, чтобы “похудеть” и сделать его мягче. Все-таки ему пришлось лезть обратно не ногами, как это было предусмотрено, а головой. Все перипетии происходившего при возвращении в корабль мы узнали только после приземления космонавтов.
Скафандр А.А.Леонова после пребывания в космосе потерял свою гибкость и не позволял космонавту войти в люк. А.А.Леонов делал попытку за попыткой, но безрезультатно. Положение осложнялось тем, что запас кислорода в скафандре был рассчитан всего на двадцать минут, и каждая неудача повышала степень риска для жизни космонавта. Леонов ограничил расход кислорода, но от волнения и нагрузок его пульс и частота дыхания резко возросли, а значит, и кислорода требовалось больше. С.П.Королев пытался его успокоить, вселить уверенность. На Земле слышали доклады А.А.Леонова: «Я не могу, я снова не смог».
По циклограмме Алексей должен был вплыть в камеру ногами, затем, полностью войдя в шлюз, закрыть за собой люк и загерметизировать его. В реальности ему пришлось стравить воздух из скафандра почти до критического давления. После нескольких попыток космонавт решил «вплыть» в кабину лицом вперед. Это ему удалось, но при этом он ударился стеклом гермошлема о ее стенку. Это было страшно - ведь стекло могло лопнуть. В 08:49 UTCвыходной люк шлюзовой камеры был закрыт а в 08:52 UTC начался наддув шлюзовой камеры.
Сообщение ТАСС от 18 марта 1965 года:
Сегодня, 18 марта 1965 года, в 11 часов 30 минут по московскому времени при полете космического корабля «Восход-2» впервые осуществлен выход человека в космическое пространство. На втором витке полета второй пилот летчик-космонавт подполковник Леонов Алексей Архипович в специальном скафандре с автономной системой жизнеобеспечения совершил выход в космическое пространство, удалился от корабля на расстоянии до пяти метров, успешно провел комплекс намеченных исследований и наблюдений и благополучно возвратился в корабль. С помощью бортовой телевизионной системы процесс выхода товарища Леонова в космическое пространство, его работа вне корабля и возвращение в корабль передавались на Землю и наблюдались сетью наземных пунктов. Самочувствие товарища Леонова Алексея Архиповича в период его нахождения вне корабля и после возвращения в корабль хорошее. Командир корабля товарищ Беляев Павел Иванович чувствует себя также хорошо.
После возвращения в корабль неприятности продолжились.
Вторым ЧП было непонятное падение давления в баллонах наддува кабины с 75 до 25 атмосфер после возвращения Леонова. Надо было производить посадку не позднее 17 витка, хотя Григорий Воронин – главный конструктор этой части системы жизнедеятельности – успокоил, что кислорода хватит еще на сутки. Вот как описывает события Алексей Архипович:
… начало расти парциальное давление кислорода (в кабине), которое дошло до 460 мм и продолжало расти. Это при норме 160 мм! Но ведь 460 мм - это гремучий газ, ведь Бондаренко сгорел на этом… Вначале мы в оцепенении сидели. Все понимали, но сделать почти ничего не могли: до конца убрали влажность, убрали температуру (стало 10-12°). А давление растет… Малейшая искра - и все превратилось бы в молекулярное состояние, и мы это понимали. Семь часов в таком состоянии, а потом заснули… видимо, от стресса. Потом мы разобрались, что я шлангом от скафандра задел за тумблер наддува… Что произошло фактически? Поскольку корабль был долгое время стабилизирован относительно Солнца, то, естественно, возникла деформация; ведь с одной стороны охлаждение до -140°С, с другой нагрев до +150°С… Датчики закрытия люка сработали, но осталась щель. Система регенерации начала нагнетать давление, и кислород стал расти, мы его не успевали потреблять… Общее давление достигло 920 мм. Эти несколько тонн давления придавили люк - и рост давления прекратился. Потом давление стало падать на глазах.
Дальше больше. ТДУ (тормозная двигательная установка) не сработала в автоматическом режиме и корабль продолжал полет. Экипажу дали команду сажать корабль в ручном режиме на 18 или 22 витке. Далее снова цитата Леонова:
Мы шли над Москвой, наклонение 65°. Надо было садиться именно на этом витке, и мы сами выбрали район для посадки - в 150 км от Соликамска с курсовым углом 270°, потому что там была тайга. Никаких предприятий, никаких линий электропередач. Могли сесть в Харькове, в Казани, в Москве, но это было опасно. Версия, что мы туда попали из-за нарушения балансировки, - полная ерунда. Мы сами выбрали место посадки, так как это было безопаснее и возможные отклонения в работе двигателя смещали точку посадки тоже в безопасные районы. Только в Китай нельзя было садиться - тогда отношения были очень напряженными. В результате при скорости 28000 км/ч мы сели всего в 80 км от нами же рассчитанной точки. Это хороший результат. А резервных мест посадки тогда не было. И нас там не ждали…
Наконец поступил доклад от поискового вертолета. Он обнаружил красный парашют и двух космонавтов в 30 километрах юго-западнее города Березняки. Густой лес и глубокий снег не давали возможности вертолетам совершить посадку вблизи космонавтов. Населенных пунктов поблизости тоже не было.
Посадка в глухой тайге была последним ЧП в истории “Восхода-2″. Космонавты ночевали в лесу Северного Урала. Вертолеты только и могли, что летать над ними и докладывать, что “один рубит дрова, другой подкладывает их в костер”.
С вертолетов космонавтам сбрасывали теплые вещи и продукты, но вытащить Беляева и Леонова из тайги не удавалось. Группа лыжников с врачом, высадившаяся в полутора километрах, добралась до них по снегу за четыре часа, но вывести из тайги не решилась.
За спасение космонавтов развернулось настоящее соревнование. Служба полигона, подогреваемая Тюлиным и Королевым, выслала в Пермь свою спасательную экспедицию во главе с подполковником Беляевым и мастером нашего завода Лыгиным. Из Перми они на вертолете добрались до площадки в двух километрах от “Восхода-2″ и вскоре обнимались с космонавтами. Маршал Руденко запретил своей спасательной службе эвакуировать космонавтов с земли на зависающий вертолет. Они остались в тайге на вторую холодную ночевку, правда теперь у них была палатка, теплое меховое обмундирование и вдоволь продовольствия. Дело дошло до Брежнева. Его убедили, что подъем космонавтов в зависший у земли вертолет – дело опасное.
Брежнев согласился и одобрил предложение вырубить поблизости деревья для подготовки посадочной площадки.
Когда мы приземлились, нас нашли не сразу… Мы сидели в скафандрах двое суток, у нас не было другой одежды. На третьи сутки нас оттуда вытащили. Из-за пота у меня в скафандре было по колено влаги, примерно 6 литров. Так в ногах и булькало. Потом, уже ночью, я говорю Паше: «Ну все, я замерз». Мы сняли скафандры, разделись догола, выжали белье, надели его вновь. Затем спороли экранно-вакуумную теплоизоляцию. Всю жесткую часть выбросили, а остальное надели на себя. Это девять слоев алюминизированной фольги, покрытой сверху дедероном. Сверху обмотались парашютными стропами, как две сосиски. И так остались там на ночь. А в 12 дня прилетел вертолет, который сел в 9 км. Другой вертолет в корзинке спустил прямо к нам Юру Лыгина. Потом к нам пришли на лыжах Слава Волков (Владислав Волков, будущий космонавт ЦКБЭМ) и другие. Они привезли нам теплую одежду, налили коньяка, а мы им свой спирт отдали - и жизнь стала веселее. Костер развели, котел поставили. Мы помылись. Часа за два срубили нам маленькую избушку, где мы и переночевали нормально. Там даже постель была.
21 марта была подготовлена площадка для посадки вертолета. И в тот же день на борту Ми-4 космонавты прибыли в Пермь, откуда и сделали официальный доклад о завершении полета.
И все же, несмотря на все проблемы, возникшие во время полета, это был первый, самый первый выход человека в космическое пространство. Вот как Алексей Леонов описывает свои впечатления:
Я хочу вам сказать, что картина космической бездны, которую я увидел, своей грандиозностью, необъятностью, яркостью красок и резкостью контрастов чистой темноты с ослепительным сиянием звезд просто поразила и очаровала меня. В довершение картины представьте себе - на этом фоне я вижу наш советский корабль, озаренный ярким светом солнечных лучей. Когда я выходил из шлюза, то ощутил мощный поток света и тепла, напоминающий электросварку. Надо мной было черное небо и яркие немигающие звезды. Солнце представлялось мне, как раскаленный огненный диск…
Как спасали экипаж корабля «Восток-2», когда он приземлился в глухой пермской тайге
ВКонтакте
Одноклассники
Владимир Лактанов
Космонавт Алексей Леонов покидает корабль «Восток-2». Фото: репродукция фотохроники ТАСС
С 1958 года в Пермском крае изготавливают двигатели, выводящие космические аппараты на орбиту. В марте 1961 года на юге Прикамья приземлился спускаемый модуль с собакой по кличке Звездочка, благополучно вернувшейся из околоземного пространства непосредственно перед полетом Юрия Гагарина. Еще через четыре года, в марте 1965-го, в пермской тайге совершил аварийную посадку корабль «Восход-2».
Во время этого полета Алексей Леонов стал первым в мире человеком, вышедшим в открытый космос. Правда, он при этом едва не погиб - его скафандр раздулся так, что возвращение в корабль оказалось под вопросом, он долго не мог протиснуться в люк. А потом все могло плохо закончиться еще раз, когда при посадке на Землю отказала автоматическая система управления спуском. То, что произошло дальше, Алексей Леонов описывал так: «Корабль начало крутить. И мы впервые в истории космонавтики осуществили спуск в ручном режиме. Поскольку орбита была выше, промазали: приземлились не в казахских степях, а в пермской тайге. Отстрелили люк и… утонули по плечи в снегу. Мороз - минус 25 градусов». Чтобы не погибнуть от холода, Алексею Леонову и Павлу Беляеву пришлось разжигать костер и надеяться, что их скоро найдут. Ждать пришлось трое суток. После этой посадки курс выживания включили в обязательную программу подготовки космонавтов.
Один из пермяков, искавших экипаж «Востока-2» в тайге, рассказал РП, как Алексей Леонов первым делом предложил спасателям поменять космическую еду на обычный хлеб и почему потом вся округа щеголяла в оранжевом шелке.
«Мы сначала не поверили»
Валентин Рожков в 1965 году был главным механиком Шемейного леспромхоза «Пермьлеспрома», на территории которого приземлился экипаж «Восхода-2», и руководить наземной спасательной операцией поручили именно ему. Он до сих пор живет в Перми. И все события помнит едва ли не поминутно, хотя в этом году и отмечает юбилей - 80 лет.
Валентин Рожков
Валентин Рожков. Фото из личного архива
19 марта 1965 года Рожков был на совещании главных механиков комбината «Уралзападлес» в городе Березники.
Мы - все, кто приехал на совещание, - пошли пообедать в ресторан на площади Ленина, возле драмтеатра. Видим, что на площади собралась уйма народу. Многие с кинокамерами, все пространство забито. Даже на крышах пятиэтажек люди были, - вспоминает в разговоре с корреспондентом РП Валентин Рожков. - Стояло несколько автопогрузчиков с вертикальными стрелами, на площадках наверху тоже были телевизионщики с камерами. Мы подошли к одному такому автопогрузчику и спрашиваем: «Что случилось?» А нам отвечают, что скоро должны привезти космонавтов, Леонова и Беляева. Они приземлились то ли возле Романова, где была военная база, то ли возле Вогулки. Мы решили, что это просто бред, не поверили.
Вскоре директор комбината Игорь Барабашкин позвал Рожкова в кабинет и рассказал о разговоре с министром обороны маршалом Малиновским. Тот сообщил, что где-то на территории леспромхоза, в котором работал Рожков, приземлились космонавты. И поэтому ему срочно нужно отправляться домой, чтобы поднять всех людей на их поиски.
Уже часам к семи вечера я добрался до нашего леспромхоза - дороги до него от Березников было около 90 км. Там меня уже все ждали - и партком, и профком, и мастера, и бригадиры, потому что приказ о начале поисков прибыл раньше меня. Мы сформировали поисковые группы. В каждой из них было по три человека из тех, кто хорошо ходил на лыжах, - никаких дорог в этом районе тогда не было, а снег в тот год был очень глубокий. В одной из троек оказались наш главный лесник Николай Кожухов и Иван Федосеев из соседнего Ощепковского леспромхоза. Мы снабдили все группы продуктами и в полной экипировке отправили к действующим делянкам леспромхоза. Там они переночевали в теплушках, чтобы на рассвете оправиться на поиски.
«В избу принесли все ковры и цветы в горшках»
О том, что произошло дальше, Валентин Рожков знает по рассказам лесника Николая Кожухова. Как только стало светать, группа, в которой были Кожухов и Федосеев, доехала на автобусе до деревни Кургановка. Там поисковики расспросили местных, не видели ли они что-нибудь необычное - может, спускающийся парашют или какой-то взрыв, шум.
Один из деревенских мальчишек рассказал, что вечером 19 марта он возвращался домой из соседней деревни и видел, как с неба спускалось что-то большое и красное, а под ним висело еще что-то черное. Показал направление. Примерно в эту сторону и отправились лыжники поискового отряда, чтобы прочесать тайгу.
22 марта вечером лесники наконец-то нашли замерзших космонавтов. Когда они вышли к их костру, то Алексей Леонов пожал им руки и спросил, где приземлился корабль. Узнав, что они в Усольском районе Пермской области (в Пермский край она была переименована в 2005 году. - РП ), задал второй вопрос: «А сколько километров до военной базы в Романове?» Услышав, что где-то 90–100, Леонов сказал Беляеву: «Вот видишь, на секунду раньше, чем нужно, ручное торможение включили, поэтому и не долетели до Романова».
Если бы они попали к ракетчикам, так никто ничего об этой истории и не узнал бы, - говорит Рожков. - Потом Леонов спросил у лыжников, есть ли у них с собой хлеб: к моменту, когда их нашли, космонавты уже изрядно соскучились по обычной еде. Наши ребята угостили их всем, что было в рюкзаках. Космонавты в ответ поделились с ними едой из тюбиков. Потом с ребят взяли подписку о неразглашении, им приходилось молчать. Но оно и понятно: по радио говорили, что космонавты давно отдыхают в гостинице, а они в глухой тайге мерзли, не знали, отыщут их или нет.
Во время поисков телефон в леспромхозе просто разрывался - все хотели знать, есть ли результат.
А мы и сами ничего не знали, - рассказывает Рожков. - Ждали, что Леонова с Беляевым привезут в Шемейный, готовились торжественно их встретить: в одну из изб принесли все ковры и цветы в горшках, что у нас были, сочиняли приветственные слова. И очень расстроились, когда поняли, что к нам они не попадут. Как потом выяснилось, космонавтов на лыжах вывели к Кургановке, оттуда вертолетом доставили в Большое Савино, а потом самолетом отправили на Байконур.
«Все щеголяли в оранжевом шелке»
23 марта в леспромхоз прилетел еще один вертолет. Из него вышли три полковника, которые попросили Валентина Рожкова найти им хорошего вальщика леса. Объяснили, что необходимо срубить деревья вокруг космического аппарата «Восход-2», застрявшего в них, чтобы его можно было эвакуировать. Еще нужно расчистить площадку, чтобы на нее мог сесть вертолет. Эта просьба привела главного механика леспромхоза в замешательство: все до единого вальщики в это время были в тайге.
Такое облегчение было, когда я вдруг услышал, как где-то в поселке возле котельной заработала бензопила! Позвонил кочегару, спросил, кто пилит. Оказалось, что Вася Наседкин - он у нас был подсобником на подкомлевке. Я объяснил, что есть один человек, но он не специалист. Они решили сами на него посмотреть. Потом сказали, что подойдет, пусть летит. Только сперва отправили домой взять запас цепей, бензина и переодеться в чистую одежду - спецовка у Васи была грязная. Я перед вылетом вертолетчикам объяснил, что сначала Васю по лесенке спустите, а потом бросайте вниз бачки с горючим и бензопилу. Но они все перепутали и сделали наоборот. Вася спустился, а бензина нет, все вытекло. Пришлось еще один рейс делать.
А уже в апреле главных героев поиска - лесников Николая Кожухова и Ивана Федосеева - вызвали в Москву. Там во время передачи, которую снимали на Центральном телевидении, они преподнесли летчикам-космонавтам памятные подарки от жителей Прикамья.
Мы все долго ломали голову, что подарить. Решили вручить Леонову наш главный рабочий инструмент - бензопилу «Дружба», а Беляеву - чучело лисы. Потом примерно через месяц к нам в леспромхоз прилетел военком Пермской области и подарил всем троим - Кожухову, Федосееву и Васе Наседкину - памятные наручные часы, на которых было выгравировано: «19 марта 1965 года. За выполнение особо важного государственного задания. Министр обороны маршал Малиновский». Нас поразило, что часы были швейцарские - мы тогда и не знали, что такие бывают. А ребята отыскали в тайге два оранжевых парашюта, на которых приземлялся космический аппарат, и нашили себе из них рубах. Чуть ли не все в оранжевом шелке щеголяли! Незабываемые были времена!
Воспоминания участника обеспечения посадки спускаемого аппарата космического корабля «Восход-2»
Владимир НАУМКИН
Прошло 45 лет с тех пор как экипаж космического корабля «Восход-2», выполнив поставленную задачу, возвратился на землю. Это были подполковник П. И. Беляев и майор А. А. Леонов. В том космическом эксперименте космонавт Леонов впервые вышел в открытый космос, удалился от корабля на расстояние до 5 метров и провел вне шлюзовой камеры двенадцать минут. К сожалению, посадка была выполнена не в расчетной точке под г. Кустанаем, где были сосредоточены поисковые силы и средства, а примерно в 200 км севернее Перми в глухой тайге, где космонавтов никто не ждал и не встречал.
Мне, в то время находившемуся в должности правого летчика - помощника командира вертолета Ми-6, пришлось стать непосредственным участником и свидетелем тех событий, о чем бы и хотел рассказать…
Работа по обеспечению посадки корабля «Восход-2» планировалась на следующий день после запуска, т.е. 19 марта 1965 года.
Погода в расчетной точке спуска, а она находилась в семнадцати километрах юго-западнее г. Кустанай, была летной. Десятибалльная облачность, нижний край 200 м, видимость два километра, небольшая дымка. Взлетев и набрав высоту 150 м, мы взяли курс на юго-запад. Через двадцать минут полета вышли в район посадки и встали в круг. Подстилающая поверхность - ровная степь. Заняли также свои районы вдоль трассы снижения четыре вертолета Ми-4. Выше за облаками на высотах
1200 - 2400 м кружили экипажи самолетов Ил-14. Еще выше на высоте 5400 м - самолет-ретранслятор Ан-12, обеспечивавший непрерывную связь с места предполагаемой посадки на командный пункт поисково-спасательной службы в Москве.
В расчетное время, получив команду с КП Кустаная «Всем быть на приеме», воцарился режим радиомолчания. Все ждали появления в наушниках характерных сигналов, подаваемых с борта спускаемого аппарата.
Здесь необходимо сделать маленькое отступление…
Режим снижения и входа в плотные слои атмосферы сопровождается сильным нагревом корпуса спускаемого аппарата, температура которого достигает 1200° - 1500°. Передать что-либо с борта корабля в этот момент невозможно и сигналы появляются только тогда, когда скорость уменьшается и происходит отстрел крышки парашютного отсека и раскрытие парашюта.
Все экипажи смотрят на часы. Расчетное время вышло, а в наушниках по-прежнему лишь небольшой звуковой фон и потрескивание. Сигналов мы не слышали. От экипажей самолетов, которые могли бы увидеть спускаемый аппарат визуально, никакой информации тоже нет.
Тишину «вспорол» возглас руководителя зоны поиска: «Всем экипажам на своих высотах следовать на аэродром Кустанай, срочно дозаправиться и ждать дальнейших указаний». Возвратившись и дозаправившись, мы получили команду срочно лететь на Свердловск и, если хватит светлого времени, далее идти на Пермь.
День уже клонился к вечеру, светлого времени оставалось мало. Топлива, залитого в Кустанае, для продолжения полета к Перми явно не хватало. Необходима была дозаправка, что и было оперативно сделано на аэродроме Кольцово (г. Свердловск). Запросив разрешение на вылет, получили отказ. Мы были готовы выполнить перелет и ночью на заданном эшелоне, но в то время отношение к летчикам-вертолетчикам, да и к вертолету, как летательному аппарату, было предвзятое, а все перелеты осуществлялись только в светлое время суток при визуальной видимости земных ориентиров.
Мы вынуждены были остаться на ночевку. Лишь двум экипажам на вертолетах Ми-4, которые были на аэродроме Кустанай резервными и не вылетали в зоны поиска, удалось с дозаправкой в Кольцово благополучно долететь до места и в сумерках произвести посадку в г. Перми (аэродром Большое Савино).
Переночевав в авиационной комендатуре, на следующий день рано утром мы вылетели в Пермь. Время перелета составило два часа десять минут. К нашему прилету на аэродром Большое Савино приземлился самолет Ан-12, доставивший с космодрома «Байконур» группу эвакуации. Погрузив их имущество, стали ждать доклада экипажа вертолета Ми-4, который взлетел с рассветом и должен был найти площадку вблизи спускаемого аппарата, а также определить возможность посадки вертолета Ми-6. Получив через самолет-ретранслятор, который «висел» над местом приземления, доклад о готовности к приему на площадке, мы взлетели и, набрав высоту 200 м, взяли курс на север. Погода была прекрасная. На небе ни облачка, видимость более десяти километров, температура за бортом минус 5° С. Яркое весеннее солнце придавало уверенности что все закончится благополучно и к вечеру космонавтов доставят на «большую землю». Напомню, что одну ночь они уже провели в тайге.
Через один час тридцать две минуты мы подлетели к месту нештатной посадки спускаемого аппарата космического корабля «Восход-2». Кругом, насколько хватает горизонта, простиралась тайга. Экипаж самолета-ретранслятора, увидев нас, дал команду подвернуть вправо. Вскоре мы увидели прямо перед собой яркий бело-оранжевый парашют (площадь 1000 м2), который распластался на верхушках высоких елей. Сделав вираж и осмотревшись, увидели в пяти километрах небольшую поляну и находившийся на ней вертолет Ми-4, экипаж которого по радио сообщил о готовности принять нас на этой площадке, предупредив, что она ограниченного размера и что на ней глубокий снежный покров, характерный для предгорий Урала. Пройдя над площадкой, убедились, что посадка будет не простой. Зайдя по крутой глиссаде, снизились, произвели зависание выше верхушек окружающего леса. Снег был настолько пушистым, что, поднятый потоком от несущего винта, порой закрывал видимое пространство. Повисев некоторое время и убедившись, что все вокруг хорошо просматривается, начали вертикальное снижение. Снег на площадке достигал двухметровой глубины. Когда была произведена посадка, то фюзеляж полностью лег на снег. Передний блистер штурмана наполовину был закрыт снегом, колеса основных стоек и передней стойки полностью утонули в снегу. Вертолет фактически лежал на «брюхе». Круглый блистер под антенну радиокомпаса, который располагался под фюзеляжем, как потом выяснилось, был раздавлен. Первые нетерпеливые пассажиры из оперативной группы пытались выйти из вертолета, но, оказавшись по пояс в снегу, были вынуждены возвратиться обратно на борт и одеть лыжи.
Выключив двигатели и осмотревшись, мы убедились, что в таких условиях работать будет нелегко. Мир сразу сузился до размеров поляны, окаймленной высокими деревьями. Кругом тайга, деревья высотой в 30-40 м, в лесу бурелом и снег, перемещаться по которому можно только на лыжах. На краю площадки стояли два бревенчатых дома, под крышей которых когда-то жили люди, возможно староверы. Теперь же при отсутствии окон и дверей они выглядели одинокими сиротами.
Прошла первая ночь космонавтов в лесу. Сброшенная с гражданского вертолета Пермского авиаотряда накануне теплая одежда, цели не достигла. Без лыж космонавты до нее попросту не могли добраться. Встала задача, как теперь нам добраться до спускаемого аппарата, как эвакуировать космонавтов из глухой тайги.
Для усиления поисковой группы был придан вертолет Ми-1, который, выполнив доразведку местности, обнаружил площадку, если так ее можно условно назвать. На самом деле, это редколесье, высота деревьев которого была не выше 4-х метров, и которое находилось на удалении двух километров от спускаемого аппарата.
На эту площадку с висения и была высажена группа из трех человек, прибывших из Байконура, которая на лыжах двинулась в сторону объекта. Одновременно, другая оперативно-техническая группа двинулась со стороны большой площадки, находившейся, как я уже говорил, на удалении пяти километров от места приземления и на которой был развернут штаб руководства спасательной операцией. Свое перемещение по тайге спасатели периодически обозначали пуском сигнальных ракет, а направление их движения корректировалось с вертолета.
Сегодня, оценивая ту ситуацию по прошествии уже нескольких десятилетий, я бы поступил следующим образом: экипажу вертолета Ми-4, находящемуся на большой площадке, нужно было взять на борт лесоруба, который уже был доставлен на площадку с бензопилой «Дружба» и высадить его с висения у спускаемого аппарата с помощью лебедки.
Лесорубу-профессионалу вполне хватило бы 1-1,5 часа работы, чтобы, повалив несколько деревьев, подготовить небольшую площадку для посадки этого или другого вертолета и эвакуации космонавтов.
Но тогда руководство всей этой операцией взяла на себя Москва, которая запретила все работы с висения на месте приземления.
Эвакуация пошла иначе и космонавты вынуждены были еще одну ночь провести в тайге.
После нештатного приземления все областное руководство было поднято на ноги. Была организована доставка питания как самим космонавтам (методом сбрасывания с вертолета), так и на большую площадку, где находились экипажи вертолетов и располагался штаб руководства. Присутствовал на площадке и первый секретарь Пермского обкома КПСС товарищ Коноплев, который в меру своих сил и возможностей оказывал помощь. Я был свидетелем его крайнего возмущения, когда кто-то из участников этой операции выразил недовольство тем, что их кормят одной только копченой колбасой. Коноплев ответил: «Жители моей области месяцами не видят ее на прилавках магазинов, а вы тут заелись, подавай им ресторанное меню». И он был прав. За копченой колбасой тогда многие ездили в Москву.
Но работа шла своим чередом. Группы продолжали двигаться к спускаемому аппарату. С воздуха космонавтам сбросили теплое обмундирование, палатки, питьевую воду, продукты питания. Из окрестных леспромхозов доставили лесорубов с бензопилами, которые начали готовить малую площадку к приходу космонавтов. Группы поиска, с интервалом в несколько часов, наконец вышли к месту приземления космонавтов, но об эвакуации в тот день, а она предполагала выход космонавтов на малую площадку, не могло быть и речи, т.к. светлого времени оставалось в обрез, а идти ночью по лесу на лыжах было рискованно. В том, что определенный риск был, я убедился сам, решив пройтись на лыжах по периметру нашей площадки. В одном из ее уголков увидел следы медведя, размеры лап которого на снегу составляли полторы ступни человека. Разбуженный, потревоженный и голодный хищник представлял определенную опасность для человека. Мало того, в лесу водились и рыси.
К концу дня 20 марта поступила команда нашему экипажу возвращаться обратно в Пермь, а экипажам вертолетов Ми-4 (их было уже три) ночевать на площадке. Усталые (мы в тот день в воздухе в общей сложности находились 5 часов 19 минут) и не удовлетворенные результатом, устроились в аэродромной гостинице на ночлег с тем, чтобы рано утром опять лететь на площадку.
Для космонавтов это была вторая ночевка в тайге, а для родных и близких, а также для журналистов и фотокорреспондентов, которые прибыли в Пермь, это очередное оттягивание встречи на неопределенный срок.
С рассветом мы снова летим на площадку. Один час двадцать минут лета, и мы снова в районе приземления. В это время началось движение П.И. Беляева, А.А. Леонова и сопровождающих их лиц на лыжах в сторону малой площадки. К их приходу на площадке уже находился вертолет Ми-4. Рукопожатие с экипажем, и космонавтов перебазируют на большую площадку. Пересадка их на наш борт, и мы летим в Пермь. Мои первые впечатления о космонавтах: уставшие, но счастливые за благополучный исход. Более энергичен был Леонов. На протяжении всего полета Алексей Архипович сидел на месте бортрадиста и, облокотившись на выдвинутый столик, заполнял открытки, ставя в конце автографы. Когда мы прилетели в Пермь на ночевку, не преминул взять газету «Известия» с большими по размеру портретами двух космонавтов на первых полосах. Эта газета с автографами хранится у меня до сих пор, как память о тех событиях сорокапятилетней давности.
Произведя посадку на полосу, заруливаем на перрон. Видим толпы встречающих людей. Выключаем двигатели.
Люди подошли к вертолету, но почему-то не с той стороны борта, где главный выход. В то время вертолет Ми-6 для многих людей был экзотичен, видели его впервые. Но как только бортовой механик открыл дверь грузовой кабины и установил трап, как все бросились туда, сбивая друг друга, забыв об элементарной этике. С другой стороны, можно понять фотокорреспондента какой-нибудь газеты, а тем более центральной, который всеми правдами и неправдами добирался до Перми, жил где-то на птичьих правах, ждал этого долгожданного момента и вдруг рисковал оказаться без вожделенной фотографии двух улыбающихся космонавтов, уже спускающихся по трапу.
Первые объятия, поцелуи, интервью. А для нас работа не закончилась. В тайге остался спускаемый аппарат, который предстояло вызволить и доставить на аэродром.
22 марта с рассветом мы опять взяли курс на площадку. Накануне, после убытия космонавтов, на месте посадки высадили десяток лесорубов, и они начали готовить площадку для эвакуации объекта. Предстояло подготовить просеку размером 70 х 200 м, что и было сделано к нашему прибытию.
Для руководства операцией по подцепке СА мне было поручено взять с собой командную радиостанцию, сесть в выделенный для меня вертолет Ми-1, перелететь и высадиться непосредственно у объекта, что и было сделано без каких либо затруднений. Трудности начались потом, когда мне с радиостанцией необходимо было отойти в сторону хотя бы метров на пятьдесят для удобства руководства. Но легко сказать отойти… кто бы знал, как трудно это сделать в реальной обстановке. Представьте себе мое положение: снег глубиной до двух метров, поваленные в хаотическом порядке кроны многовековых деревьев, а за спиной на лямках радиостанция, весом в 1 5 кг. На это перемещение у меня ушло около полутора часов. Чего мне это стоило, известно только мне.
«Оборудовав» свой временный командный пункт, включил радиостанцию и через самолет-ретранслятор передал о готовности к приему вертолета Ми-6. Подход, гашение скорости, зависание и подцепка СА тросом длиной 25 м затруднений не вызвали. После двух-трех корректирующих команд экипаж благополучно подцепил объект и доставил его в Пермь.
Винить кого-то из них за задержку с эвакуацией космонавтов не правомерно. Они делали свое дело в соответствии с указаниями вышестоящего руководства и в строгом соответствии с инструкцией летчика и инструкции по безопасности полетов.
Конечно, две ночевки Беляева и Леонова в лесу - это большой провал для службы поиска. Трудно объяснить всему миру, почему после такого блестящего эксперимента двое суток продержали космонавтов в лесу.
Перестраховка в верхах, а также огрехи в организации проведения спасательной работы наложили определенный негативный отпечаток на всю поисково-спасательную службу.
Данная работа показала, что для согласованных и быстрых действий по организации поиска и эвакуации людей, потерпевших бедствие на земле и на воде, необходимы объединенные усилия всех ведомств, имеющих в наличии воздушные суда и наземные средства поиска.
Пришли к этому несколько позднее, когда была организована Единая Государственная авиационная поисково-спасательная служба (ЕГА ПСС).
В настоящее время Наумкин Владимир Александрович работает заместителем директора Центрального дома Авиации и Космонавтики.
советский пилотируемый космический корабль. Впервые в мире космонавт вышел из кабины космического корабля в открытый космос.
Подготовка к полёту
После первого успешного полёта многоместного космического корабля «Восход-1», была поставлена следующая цель осуществление выхода космонавта в открытое космическое пространство. Миссия была важной вехой советской лунной программы.
Корабль «Восход-2» был модифицирован по сравнению с кораблём «Восход-1». В корабле «Восход-1» находился экипаж из трёх космонавтов. Кабина корабля была настолько тесной, что космонавты осуществили этот полёт без скафандров. В корабле «Восход-2» было два места для космонавтов, и на корабле была установлена надувная шлюзовая камера «Волга». Во время старта шлюзовая камера была в сложенном состоянии, в таком состоянии она имела размеры: диаметр 70 см, длина 77 см. Вес шлюзовой камеры составлял 250 кг. В космосе, шлюзовая камера надувалась. Её размеры в надутом состоянии составляли: внешний диаметр 1,2 метра, внутренний диаметр 1,0 метр, длина 2,5 метра. Перед сходом корабля с орбиты и приземлением, шлюзовая камера отстреливалась от корабля.
В июле 1964 года был назначен экипаж для выполнения полёта на корабле «Восход-2». Основной экипаж: Павел Беляев командир и Алексей Леонов пилот, дублирующий экипаж: Виктор Горбатко и Евгений Хрунов. Позже к подготовке к полёту был привлечён и Дмитрий Заикин.
Для выхода в открытый космос, в НПО «Звезда» был создан специальный скафандр «Беркут». Тренировки выхода в открытый космос проводились в самолёте Ту-104. В салоне Ту-104 был установлен макет корабля «Восход-2» в натуральную величину. Тренировки проходили во время короткого состояния невесомости, которое возникало во время полёта по параболической траектории.
9 февраля 1965 года было окончательно решено, что в космос отправятся Беляев и Леонов, дублерами будут Заикин и Хрунов. Горбатко считался запасным.
Перед стартом скафандры надели только Беляев, Леонов и Хрунов. То есть фактически перед самым стартом дублёром был только Евгений Хрунов, который был подготовлен к выполнению функции как командира, так и пилота, и, в случае необходимости, смог бы заменить или Беляева, или Леонова.
Шлюзовая камера корабля «Восход-2» и скафандр для выхода в открытый космос
Технические данные
- Масса корабля: 5682 кг
- Перигей: 167 км
- Апогей: 475 км
- Наклонение орбиты: 64,8°
- Период обращения: 90,9 мин
- Пройденное расстояние: 717.330 км
Полёт
«Восход-2» стартовал 18 марта 1965 года ровно в 10 часов московского времени с космодрома Байконур.
Сразу после выхода на орбиту, уже на первом витке, была надута шлюзовая камера. Перед выходом оба космонавта были в скафандрах. Беляев был готов, в случае непредвиденных обстоятельств, помочь Леонову вернуться в корабль. Выход в открытый космос начался на втором витке. Беляев с пульта управления открыл люк в шлюзовую камеру. Леонов в скафандре перебрался в шлюзовую камеру. Беляев закрыл за ним люк и начал разгерметизацию камеры. В это время корабль находился над Египтом. В 11 часов 32 минуты 54 секунд Беляев открыл наружный люк шлюзовой камеры, Алексей Леонов остался в космическом вакууме. В 11 часов 34 минуты 51 секунду Леонов выплыл в безвоздушное пространство. Пять раз Леонов удалялся от корабля и возвращался к нему. Леонов был связан с кораблём фалом, длина которого составляла 5,35 метра. Леонов проплывал над Чёрным морем, над Кавказским хребтом, над Волгой, над Иртышом, над Енисеем. Давление в скафандре космонавта поддерживалось постоянным и было равно 0,4 атм., что обеспечивало нормальную жизнедеятельность организма, но не позволяло скафандру становиться слишком жестким. Герметичная оболочка защищала космонавта от ультрафиолетового излучения, радиации, большого перепада температур, обеспечивала нормальный температурный режим, нужный газовый состав и влажность среды.
В 11 часов 47 минут Леонов вернулся в шлюзовую камеру. В 11 часов 48 минут 40 секунд был закрыт наружный люк шлюзовой камеры и через три минуты начался наддув воздуха. Выход закончился, когда корабль пролетал над Якутией.
Алексей Леонов в открытом космосе.
Почтовый блок СССР Восход-2. Триумф Страны Советов, 1965. Изображение корабля не соответствует действительности
На внешней поверхности корабля были установлены две телевизионные камеры, которые передавали изображение на Землю.
В свободном полете, Леонов находился 12 минут и 9 секунд, после чего возвратился в шлюзовую камеру. Возвращение в шлюзовую камеру было осложнено тем, что скафандр Леонова сильно раздулся. Только после того как Леонов снизил давление воздуха внутри скафандра, он смог пройти в шлюзовую камеру.
Посадка корабля «Восход-2» должна была состояться после 17 витков в автоматическом режиме, но автоматика не сработала. Корабль совершил ещё один виток вокруг Земли. На следующем витке командир корабля Павел Беляев перевёл корабль на ручное управление. Из-за того, что кресла космонавтов в кораблях «Восход» были повёрнуты на 90 градусов относительно пульта, ручное управление кораблём было невозможно, если космонавты были пристёгнуты в кресле «по-посадочному». Поэтому Павлу Беляеву пришлось отстегнуться, сориентировать корабль, подготовить включение ТДУ, вернуться в кресло, пристегнуться и включить ТДУ. На то, чтобы вернуться в кресло и пристегнуться, ушло 22 секунды, что дало перелёт приблизительно на 165 км к северо-востоку. В результате корабль приземлился в нерасчётной точке, которая находится, приблизительно, в 75 километрах северо-западнее города Березники.
Посадка произошла в заснеженной тайге, далеко от населённых пунктов. Космонавты пробыли трое суток в тайге, пока их не обнаружили и к ним не прибыли спасатели. Однако вертолёт не мог приземлиться поблизости. Место посадки для вертолёта было оборудовано на следующий день в 9 км от места, где приземлились космонавты. Космонавты и спасатели добирались до вертолёта на лыжах. На вертолёте космонавты были доставлены в Пермь. Вечером космонавты прилетели на Байконур.
Совершив первый выход в открытый космос, советские космонавты вновь опередили американцев. Только через два с половиной месяца первый выход в космос совершил американский астронавт Эдвард Уайт.
Полёт корабля «Восход-2» был последним пилотируемым полётом кораблей типа «Восход». Ранее планировался длительный, до 15 суток, пилотируемый полёт на корабле «Восход-3», но этот полёт был отменен. Был осуществлён длительный полёт корабля «Восход» с собаками Ветерок и Уголёк на борту. Этот полёт начался 22 февраля 1966 года и продолжался 20 суток. Это был последний полёт кораблей «Восход».
В это время в Советском Союзе разрабатывался новый пилотируемый корабль «Союз», который совершил первый полёт с космонавтом на борту в апреле 1967 года.
Из сообщения ТАСС 18 марта 1965 года
| « |
Сегодня, 18 марта 1965 года, в 11 часов 30 минут по московскому времени при полете космического корабля «Восход-2» впервые осуществлен выход человека в космическое пространство. На втором витке полета второй пилот летчик-космонавт подполковник Леонов Алексей Архипович в специальном скафандре с автономной системой жизнеобеспечения совершил выход в космическое пространство, удалился от корабля на расстоянии до пяти метров, успешно провел комплекс намеченных исследований и наблюдений и благополучно возвратился в корабль. С помощью бортовой телевизионной системы процесс выхода товарища Леонова в космическое пространство, его работа вне корабля и возвращение в корабль передавались на Землю и наблюдались сетью наземных пунктов. Самочувствие товарища Леонова Алексея Архиповича в период его нахождения вне корабля и после возвращения в корабль хорошее. Командир корабля товарищ Беляев Павел Иванович чувствует себя также хорошо. |
» |
18 марта 1965 года наша страна вписала еще одну веху в освоение космоса. На орбиту Земли был выведен двухместный космический корабль «Восход-2», который имел задачу провести новый для человечества эксперимент - выход человека в открытый космос. За этим событием следила вся страна. Космонавт Алексей Леонов находился за бортом корабля «Восход-2» всего 12 минут, но эти минуты навсегда вошли в космонавтики.
Отважный советский космонавт, выбравшись из люка корабля «Восход-2», сделал шаг в историю. Он легко отделился от корабля и поплыл в сторону на длину его троса-фала, который был соединен с космическим кораблем. Перед тем как вернуться назад на корабль, космонавт снял с кронштейна киноаппарат, намотал на свою руку фал и вошел в шлюз. Специально для выхода в открытый космос специалистами НПО «Звезда» был разработан скафандр «Беркут». А сами тренировки выхода в космос осуществлялись на борту самолета Ту-104, в котором был установлен макет космического корабля «Восход-2» в натуральную величину. Спустя некоторое время свой выход в открытый космос совершили и американцы, но произошло это уже 3 июня 1965 года, так что советский космонавт Алексей Леонов навсегда остался первым человеком, вышедшим в открытый космос.
18 марта 1965 года о первой в истории человечества космической прогулке вызвала в мире настоящее потрясение и восторг. Важно понимать, что это случилось в тот момент, когда США и СССР очень остро соперничали между собой за превосходство в области освоения космоса. Полет космического корабля «Восход-2» был расценен в тот момент как очень серьезный пропагандистский успех страны Советов, а также как удар по национальной гордости американцев.
Скафандр «Беркут»
Понятно, что для выживания человека в условиях вакуума необходима была специальная одежда, за разработку которой взялось НПО «Звезда». В первые свои полеты советские космонавты отправлялись в спасательных скафандрах СК-1, которые весили всего 30 кг. Они оснащались автономным обеспечением кислородом на случай возможной аварии, а также обладали положительной плавучестью - на тот случай, если вместо приземления космонавтов ждало бы приводнение. Однако для выхода в открытый космос и активной работы необходимы были принципиально другие «костюмы», которые обладали бы защитой от солнечной радиации и космического холода, системой терморегуляции, мощной системой жизнеобеспечения.
Специально для выхода в космос был создан скафандр «Беркут», он существенно отличался от той модели, в которой летали космонавты на «Востоках». Для увеличения его надежности в состав скафандра была введена дополнительная резервная герметичная оболочка. Верхний комбинезон был сшит из специальной металлизированной многослойной ткани - экранно-вакуумной изоляции. По сути, скафандр представлял собой термос, который состоял из нескольких слоев пластиковой пленки, покрытой алюминием. Специальная прокладка из экранно-вакуумной изоляции устанавливалась также в обувь и перчатки. Наружная одежда должна была предохранять космонавта от возможных механических повреждений герметичной части скафандра, так как шилась такая одежда из очень прочных искусственных тканей, которые не боялись низких и высоких температур. Скафандр при этом существенно потяжелел, добавила ему веса и новая система жизнеобеспечения. Данная система находилась в специальном ранце и включала в себя помимо системы вентиляции еще и два баллона с кислородом по два литра каждый. На корпусе ранца был закреплен штуцер для их заправки и окошко манометра, предназначенное для контроля за давлением. На случай возникновения нештатной ситуации в шлюзовой камере находилась резервная кислородная система, которая соединялась со скафандром с помощью шланга.
Общий вес нового скафандра приближался к 100 кг. Поэтому во время проведения земных тренировок космонавтам приходилось ездить в своеобразном «бегунке», который поддерживал жесткую часть скафандра. Однако в условиях невесомости масса скафандра не играла никакой значительной роли. Значительно больше помех создавало давление воздуха, который заполнял герметичную оболочку, делая скафандр неподатливым и жестким. Космонавтам приходилось с ощутимым усилием преодолевать сопротивление собственного облачения. Позднее космонавт Алексей Леонов вспоминал: «К примеру, чтобы сжать кисть руки в перчатке нужно было усилие в 25 кг.». Именно по этой причине во время подготовки космонавтов к полету физической форме уделялось очень большое внимание. Ежедневно советские космонавты бегали кроссы или совершали пробежки на лыжах, усиленно занимались тяжелой атлетикой и гимнастикой.
Поменялся и цвет скафандра. «Беркут», для того чтобы лучше отражать солнечные лучи, был выполнен белым, а не оранжевым. На его шлеме появился специальный светофильтр, который должен был защитить глаза космонавта от яркого солнечного света. Созданный скафандр стал настоящим чудом техники. По твердому убеждению его создателей - это был продукт сложнее автомобиля.
Космический корабль «Восход-2»
После совершения перового успешного полета в космос многоместного космического корабля «Восход-1» в СССР была поставлена следующая цель - осуществление выхода человека в открытый космос. Это событие должно было стать значимой вехой в советской лунной программе. Для подготовки к этой миссии новый корабль «Восход-2» был модифицирован по сравнению с «Восходом-1».
В корабле «Восход-1» находился экипаж из 3-х космонавтов. При этом кабина корабля была такой тесной, что они находились на борту без скафандров. В корабле «Восход-2» количество мест было уменьшено до двух. При этом на корабле появилась специальная шлюзовая камера «Волга». Во время старта данная шлюзовая камера находилась в сложенном состоянии. В таком состоянии размеры камеры составляли: диаметр - 70 см, длина - 77 см. Весила шлюзовая камера 250 кг. В космосе шлюзовая камера надувалась. Размеры камеры в надутом состоянии составляли: длина - 2,5 метра, внешний диаметр - 1,2 метра, внутренний диаметр - 1 метр. Перед сходом корабля с орбиты и приземлением шлюзовая камера отстреливалась от космического корабля.
Так как корабль «Восход-2» был предназначен для двух человек, на нем помимо Леонова должен был находиться еще один космонавт. Один человек был штурманом (он же выходил в открытый космос), второй - командиром, который осуществлял пилотирование корабля. Алексей Леонов смог добиться того, чтобы место командира на его корабле занял его друг Павел Беляев. Беляев был на 10 лет старше своего друга и встретил окончание Второй мировой войны на Дальнем Востоке в кабине истребителя, выполняя боевые вылеты против войск Японии. Это был умелый и храбрый летчик. Леонов смог добиться его назначения даже несмотря на то, что врачей очень беспокоила травма ноги, которую Павел Беляев получил, выполняя прыжок с парашютом.
Алексей Леонов
Алексей Леонов появился на свет в 1934 году в крошечном селе Листвянка, расположенном в Западной Сибири (Кемеровская область). Когда ему было 3 года, его отец был репрессирован. Леоновых заклеймили, как врагов народа, при этом власти закрыли глаза на то, что соседи разграбили их имущество. Однако Алексей всегда неохотно вспоминает эти события. Уже в детстве мальчик обнаружил в себе талант художника, но все же решил пойти другим путем. Он успешно закончил военное училище и стал летчиком-истребителем.
Вскоре после окончания училища Алексей получил предложение попробовать свои силы в конкурсе в отряд космонавтов. Леонову удалось получить место в отряде, он стал одним из двадцати его членов, среди которых был и Юрий Гагарин, совершивший в 1961 году первый полет в космос.
На тот момент еще никто не знал, как человеческий организм будет реагировать на выход в открытый космос. По этой причине всех советских космонавтов подвергали очень интенсивным тренировкам. Проводимые испытания должны были показать, насколько далеко удастся раздвинуть ментальные и физические границы возможностей человеческого организма. Позднее Алексей Леонов вспоминал: «Космонавт должен был быть физически подготовленным. Каждый день я пробегал не меньше 5 километров и проплывал 700 метров».
В одно время в центре подготовки космонавтов была запрещена игра в хоккей. Это случилось после того, как несколько человек получили травмы во время этой игры. Взамен космонавтам был предложен волейбол, баскетбол и футбол. Полеты в космос подвергали человеческий организм высоким перегрузкам. Поэтому во время тренировок кандидаты вращались в центрифугах - иногда это вело к потере сознания. Также будущих космонавтов запирали в сурдокамере или барокамере в условиях длительного одиночества. Такие эксперименты были опасны, так как в насыщенной кислородом атмосфере камеры мог возникнуть пожар.
И такой несчастный случай действительно произошел в 1961 году. Тогда во время проведения тренировки в барокамере Валентин Бондаренко случайно уронил ватку со спиртом на закрытую спираль раскаленной электроплитки. В результате огненный шар буквально поглотил его. Бондаренко умер через несколько часов в больнице от полученных страшных ожогов. После данного происшествия инженеры начали использовать во время проведения тренировок обыкновенный воздух. Так что путь в космос был не просто тернист и труден, но и таил в себе реальные опасности для жизни.
Выход в космос
Даже сам выход космос мог закончиться для Алексея Леонова трагично, но тогда все обошлось, хотя во время полета было зафиксировано достаточное количество нештатных ситуаций. Во времена СССР об этом просто умалчивали, правда всплыла на поверхность сравнительно недавно. Неприятности преследовали экипаж «Восхода-2» и во время выхода в открытый космос, и в момент приземления, но в итоге все закончилось хорошо, а Алексей Леонов здравствует и по сей день, прославленному советскому космонавту 30 мая 2014 года исполнилось 80 лет.
В тот момент, когда Алексей Леонов 18 марта 1965 года выкарабкался наружу своего космического корабля и увидел себя на высоте в 500 километров над поверхностью нашей планеты, он совсем не почувствовал движения. Хотя на самом деле он несся вокруг Земли со скоростью, которая во много раз превышала скорость реактивного самолета. Перед Алексеем открылась невиданная ранее никем панорама нашей планеты - наподобие гигантского холста, который был насыщен контрастирующими текстурами и красками, живыми и яркими. Алексей Леонов навсегда останется первым человеком, который смог увидеть Землю во всем ее великолепии.
У советского космонавта в тот момент просто перехватило дух: «Трудно даже представить себе, что это было. Только в космосе можно почувствовать величие и гигантские размеры окружающей человека среды - на Земле такого не почувствуешь». Пять раз космонавт улетал от корабля «Восход-2» и снова возвращался к нему. Все это время в его скафандре успешно поддерживалась «комнатная» температура, в то время как рабочая поверхность «Беркута» то разогревалась на солнце до +60° С, то охлаждалась в тени до -100°С.
В тот момент, когда Алексей Леонов увидел Енисей и Иртыш, ему поступила команда от командира корабля Беляева возвращаться назад. Но сделать это у Леонова не получалось очень долго. Дело оказалось в том, что его скафандр в вакууме сильно раздулся. Настолько, что космонавт просто не мог втиснуться в люк шлюзовой камеры, а советоваться по поводу этой ситуации с Землей было некогда. Леонов делал попытку за попыткой, но все они заканчивались безрезультатно, а запаса кислорода в скафандре хватало всего на 20 минут, которые неумолимо таяли (космонавт провел в космосе 12 минут). В конце-концов Алексей Леонов решил просто сбросить давление в скафандре и вопреки выданным инструкциям, предписывающим заходить в шлюз ногами, решил «вплыть» в него лицом вперед. К счастью, это у него получилось. И хотя Леонов пробыл в открытом космосе всего 12 минут, за это время он успел взмокнуть так, как будто на него вылили целый ушат воды - настолько велика была физическая нагрузка.
Торжественная встреча членов экипажа космического корабля "Восход-2" - Павла Беляева (слева) и Алексея Леонова, 1965 год
Вторая неприятная ситуация произошла уже при выходе с орбиты. Экипаж «Восхода-2» мог стать первым экипажем, погибшим при возвращении с орбиты. Во время снижения к Земле на борту возникли неполадки с отсоединяемым модулем обслуживания, что привело к вращению капсулы с космонавтами, которые испытывали при этом очень сильные перегрузки. Кувыркание прекратилось лишь тогда, когда кабель, соединяющий данный модуль полностью сгорел, и капсула с космонавтами оказалась свободной.
Вторая ошибка закралась в расчеты инженеров ЦУПа, в результате чего капсула с космонавтами приземлилась за сотни километров от расчетной точки. Космонавты оказались в глухой сибирской тайге. Лишь спустя 7 часов после посадки станция мониторинга в Западной Германии сообщила о том, что засекла закодированный сигнал, который посылали космонавты. В итоге космонавты провели ночь в лесу, дожидаясь спасателей. Выходить из тайги им пришлось на лыжах, но уже там, на «большой» земле, их встречали как настоящих героев и покорителей космоса.
Источники информации:
http://www.vokrugsveta.ru/vs/article/598
http://www.bbc.co.uk/news/special/2014/newsspec_9531/index.html
http://www.calend.ru/event/5984
http://www.sgvavia.ru/forum/95-4980-1
