История турецких танковых войск весьма примечательна. Эта страна была способна в больших количествах закупать относительно современное оружие. Впрочем, в основном же приобретались массовые, проверенные образцы. География закупок бронетехники на протяжении 1930-х гг. несколько раз менялась. В начале 1930-х гг. Турция ориентировалась на Великобританию, в середине десятилетия на Советский Союз, а в годы Второй мировой войны предпочитала германские танки.
Первыми турецкими танками стали «Рено FT». Они были приобретены во Франции в 1928 г. Несколько танков поступило в пехотную школу в Стамбуле. В следующий раз к покупкам французских танков турки вернулись в 1940 г. Это были также легкие «Рено», серии R-35.
В дальнейшем в Турцию поступили:
- британские танкетки Vickers Carden Loyd (1930 г.), не менее 30
- плавающие танки Vickers Carden Loyd M1931 (1934 г.), количество неизвестно
- легкие танки Vickers 6ton Мк Е (1933 г.), не менее 10
- Vickers Мк VI b (конец 1930-х гг.), 13
Однако первое боеспособное бронетанковое соединение турецкой армии было сформировано только с поступлением советских танков. В 1935 г. страна получила 67 легких танков Т-26 и 60 средних бронеавтомобилей серии БА. Танки пошли на формирование 1-го танкового батальона в Люлебургазе (европейская часть Турции). Его первым командиром стал майор Тахсин Языджы (Tahsin Yazici). Эти боевые машины оставались на вооружении в Турции до 1942 г.
Западные источники утверждают, что турки получили 5 танкеток Т-27, 2 средних танка Т-28, несколько единиц БТ-2. Российские исследователи ставят эти данные под сомнение в архивах упоминаний о таких поставках нет.
В начале 1940-х гг. Турция в основном ориентировалась в закупках вооружений на Третий Рейх. Так страна получила в 1943 г. 53 Pz. III и 15 Pz. IV G. Таким образом немецкое руководство пыталось склонить республику на участие во 2-й Мировой войне на свою сторону, на крайний случай не допустить ее выступление на стороне союзников.
Отдельная статья чешско-турецкое военное сотрудничество. В 1930-е гг. Чехословакия по праву входила в десятку наиболее развитых с индустриальной точки зрения стран мира. Высокое качество техники чешского производства способствовало ее распространению и в Европе, и в Азии, и в Латинской Америке. В итоге Турция получила значительное количество армейских тягачей и тракторов фирмы ЧКД. В том числе: 434 ТН, 62 ТН7, 40 ТН 6, 16 Т9. Поставки начались в 1937 г. и продолжались даже после оккупации Чехословакии Германией как минимум до 1943 г.
На начало 1940 г. Турция имела:
В подчинении 1-й армии:
Бронетанковая бригада (дислокация - г. Стамбул) - 9 БА-6, 16 Mk VIB, 48 Т-26 Б, 96 R-35
2-я кавалерийская дивизия (дислокация - г. Люлебургаз, европейская часть Турции) - 16 БА-6
В подчинении 3-й армии:
находился 1-й танковый батальон - 16 БА-6 и 16 Т-26 Б
В 1940 г. был сформирован 1-й танковый полк (1. Zirhli Alayi), для укомплектования этого полка была закуплены французские 100 R-35 и британские Mk. VIB.
В 1942 г. 1-я бронетанковая бригада была перебазирована из Люлебургаза в Стамбул. В 1943 г. в Стамбуле были сформированы еще две бригады, а 1-я переименована в 3-ю. Матчасть - американская и британская: 25 Шерманов, 220 Стюартов, 180 Валентайнов, 150 Mk. VI и 60 БТР Универсал.
56 Pzkpfw. III Ausf. J и 15 Pzkpfw. IV Ausf. G
В середине 30-х гг. кемалистские преобразования стали приносить свои результаты: политическое и экономическое положение государства упрочилось, авторитет Турции в соседних странах возрос. Подобная ситуация позволила турецкой дипломатии предпринять ряд внешнеполитических акций, которые должны были повысить престиж анкарского правительства на мировой арене. Наиболее удачной из них следует считать проведение международной конференции в швейцарском городе Монтрё, посвященную пересмотру режима черноморских проливов. Выработанная ее участниками конвенция учитывала основные предложения турецкого правительства о мерах безопасности проливов и давала Анкаре право на их ремилитаризацию.
В последние годы жизни Ататюрка и после его смерти (1938 г.) прочность однопартийного режима стала ослабевать. Однако его преемники, учитывая обострение международной обстановки накануне Второй мировой войны, предпочли сохранить эту систему. Необходимость обеспечения обороноспособности страны позволила самым широким образом применять принципы этатизма и использовать наиболее жесткие формы авторитарного правления для подавления любых проявлений недовольства. С началом военных действий Турция заявила о своем нейтралитете. На протяжении всех лет войны Анкара, стремясь сохранить неприкосновенность своих границ, заигрывала то с «державами оси», то с союзниками по антигитлеровской коалиции. Лишь убедившись в неизбежности скорого разгрома гитлеровской Германии, турецкое правительство в конце февраля 1945 г. решило объявить войну Германии и Японии. Этот чисто символический акт позволил Турции оказаться среди стран - учредителей ООН. Однако ее престиж на международной арене заметно снизился, особенно ухудшились ее отношения с Советским Союзом. Правящим кругам страны пришлось в корне менять свою внешнюю и внутреннюю политику.
27.Иран во время Второй мировой войны
Явные профашистские настроения в Иране в условиях нападения Германии на СССР вызвали сильное беспокойство стран Антигитлеровской коалиции. По предложению У. Черчилля Англия и Советский Союз осуществили совместную военную оккупацию Ирана. В 1941 г. в южный Иран были введены английские войска, а в северную часть - советские войска, после многократных предупреждений и на основании статьи советско-иранского договора 1921 г. Правительство Форуги обещало удалить из Ирана дипломатических представителей и агентов Германии. Однако Реза-шах не предпринимал мер к осуществлению принятых обязательств. Такая политика вызывала недовольство и демонстрации протеста в Иране. Реза-шах вынужден был отказать ся от престола в пользу своего сына Мохаммеда Реза Пехлеви. Фашистская агентура в Иране была ликвидирована.
29 января 1942 г. в Тегеране был подписан договор о союзе между I СССР, Великобританией и Ираном, который предусматривал уважение союзниками территориальной целостности, суверенитета и независимости Ирана в защиту его от агрессии со стороны Германии и других держав, для чего СССР и Англия получили право содержать в Иране до истечении шести месяцев после окончания войны свои вооруженные силы. На основе этого договора были организованы перевозки через Иран военного снаряжения и материалов в СССР.
В 1943 г. Иран формально объявил войну Германии, но иранские войска в военных действиях не участвовали. Все эти события оказали большое влияние на общественно-политическую жизнь Ирана. Режим военной диктатуры шаха был ликвидирован. Активизировалось демократическое движение, были выпущены из тюрем бывшие политические узники, в обществе наметилась тенденция к ограничению власти монарха и увеличении роли меджлиса. В 1941 г. была основана Народная партия Ирана, которая стала вскоре самой массовой политической партией в стране. Она выступала за укрепление национального суверенитета Ирана, улучшение условий жизни трудящихся, борьбу с внутренней реакцией.
Одновременно на политическую арену возвращаются старые политики. Ахмед Кавам (Кавам ас-Салтане) пытался создать «Демократическую партию», основной задачей которой было объединить все буржуазные элементы иранского общества. Занимая пост премьера в 1942-1943 гг., он способствовал второй миссии Мильспо. Американцы в этот период, воспользовавшись изгнанием немцев и ослаблением позиций Англии, укрепляли свои позиции в Иране. В конце 1942 г. под предлогом необходимости обеспечить транзит военных грузов США ввели в Иран свои войска. Кавам пригласил американских экономических советников, а также советников для иранской армии, жандармерии, полиции, министерства здравоохранения, которые предложили ряд мер по стабилизации цен, увеличению производства. Иранский меджлис предоставил Мильспо чрезвычайные полномочия, в том числе контроль над внешней и внутренней торговлей, хранением и распределением промышленных и продовольственных товаров, транспортом, заработной платой и др. Однако миссия Мильспо только усугубила и без того тяжелое положение финансов и экономики Ирана. Его Деятельность вызвала всеобщее возмущение и протесты. Миссия Мильспо потерпела неудачу.
Англия, которая обладала старыми связями с правящими кругами в Иране, старалась не уступать право первенства США и тоже способствовала консолидации проанглийских группировок. В 1943 г. английские оккупационные власти помогли возвращению из Палестины Сеид Зии ад-Дина, который создал свою фракцию в меджлисе.
Одновременно появляются и либерально-националистические партии, к которым можно отнести прежде всего партию «Иран», а также создаются исламские организации, в том числе клерикально-националистическая террористическая организация Федаяне ислам (Поборники ислама), ставившая своей целью борьбу с противниками ислама и иностранным влиянием. Чуть позже возникла партия «Борцы за ислам», задачей которой было усилить влияние ислама в общественно-политической жизни страны.
Таким образом, к концу Второй мировой войны в Иране присутствовали все политические течения, которые определяли жизнь страны в последующий период.
Http://azerhistory.com
НУРАНИ
22 июня 1941 года - из тех исторических дат, значение которых еще долго будет понятно без словарей и справочников. Память о второй мировой присутствовала в СССР во всем, это была часть официальной идеологии, и при масштабах всей этой «официальной памяти» трудно было даже вообразить астрономическое количество «белых пятен» и «неудобных тем» времен второй мировой.
Сегодня, конечно, мы знаем о второй мировой куда больше, чем в годы существования СССР. Официально признано, что потери наши значительно превысили хрестоматийные 20 миллионов. Но по-прежнему тайной за семью печатями остаются события так называемого «предвоенного периода». И как-то странно подумать, что к той самой короткой летней ночи сорок первого года вторая мировая война уже перемалывала десятки тысяч жизней. Уже были стерты с карты мира Австрия, Чехословакия, Польша, Дания, Бельгия. Уже шатались по парижским бульварам пьяные эсэсовцы, и уже дымили трубы крематория «лагеря смерти» в польском Освенциме - Аушвице.
И уж подавно советским гражданам не дозволялось думать, что не только Германия, но и СССР вынашивал экспансионистские планы в отношении ближайших соседей. В том числе, а вернее, прежде всего в отношении Турции.
Сегодня, после войны СССР и гитлеровской Германии, трудно представить себе, что до 22 июня 1941 года политический расклад в Европе был совершенно иным. И определялся он в значительной степени тем самым печально известным пактом Риббентропа - Молотова. Который по сути дела, превращал СССР и Германию в союзников. И союз этот не был «номинальным»: по свидетельству очевидцев, товарные составы с хлебом и другим стратегическим сырьем для Германии пересекали границу уже за несколько часов до войны. На советской, то есть главным образом бакинской, нефти реализовывался гитлеровский «блицкриг» в Европе, и в Лондоне и Париже обсуждалась идея захвата или бомбардировки бакинских нефтепромыслов, чтобы лишить Гитлера нефтяной «подпитки» из СССР.
Известно, что пакт Риббентропа-Молотова подтолкнул механизм аннексии стран Балтии, раздела Польши между СССР и Германией и т.д. Но куда меньше известно другое: те самые «секретные протоколы» оговаривали и советскую экспансию на юг. В том числе в направлении тех самых проливов Босфор и Дарданеллы.
Советские историки, в том числе Лев Безыменский, признают: южными границами СССР Сталин перед войной был «недоволен». И явно намеревался их «исправить». В своей книге «Сталин и Гитлер перед схваткой» Безыменский указывает: «Вокруг Турции в 1940 г. шла сложная дипломатическая игра, в которой участвовали и державы «оси», и Англия, и, разумеется, СССР. Отправляясь в Берлин, Молотов делал серьезную заявку на удовлетворение своих интересов в Турции со стороны Германии: они касались в первую очередь проливов, но не только их. Как явствует из дополнительных указаний Сталина, Молотову давались полномочия на обсуждение вопроса о разделе Турции.
Возможно, сыграли роль и донесения советской разведки на этот счет. Нетрудно догадаться, что могла обсуждаться перспектива раздела Турции между Болгарией (восточная часть, советские базы на проливе) и Советским Союзом. Об умонастроениях Сталина того времени достаточно ясно говорят его слова, сказанные Димитрову 25 ноября 1940 г.: «Мы турок выгоним в Азию. Какая это Турция? Там два миллиона грузин, полтора миллиона армян, один миллион курдов и т. д. Турок только 6-7 миллионов».» Таким образом, сам факт существования экспансионистских планов в отношении Турции сомнений, увы, не вызывает.
Вооруженный нейтралитет
В Турции, однако, ввязываться в европейскую войну не торопились. Страна заплатила слишком дорогую цену за участие в первой мировой войне, не без оснований полагали в Анкаре, и Турции вряд ли следует торопиться ввязываться во вторую. Пост президента Турции в это время занимал Исмет Инёню. Депутат парламента Турции от СНР Юсуф Озтюрк в интервью радио «Свобода» говорил: «Исмет-паша был настоящим артистом.
«Усы Иненю всегда полны второго смысла», - говорили тогда в народе. Он лавировал, как мог, чтобы не дать втянуть Турцию в круговорот военных действий. Он, как настоящий артист и дипломат, умело договаривался с противниками. Заверял немцев в своей вечной дружбе и одновременно встречался с представителями союзных держав, которым обещал подумать над их предложениями вступить в коалицию. Он твердо знал, что Турция могла погибнуть и быть расчлененной союзниками.»
Турецкие историки признают: Исмет-паша, принявший фамилию Иненю по названию местечка, где турецкая армия под его командованием наголову разбила греческих интервентов, стоявшую перед ним политическую задачу решил блестяще. Вторая мировая началась менее чем через год после того, как он возглавил страну, но Иненю сумел «выдержать баланс».
Он не без оснований считал пакт Риббентропа-Молотова источником угрозы для Турции и сумел заключить в октябре того же года соглашения с Францией и Англией, предусматривающие оказание Турции экономической помощи. 25 марта 1941 г. Инёню заключил Пакт о ненападении с Советским Союзом, а за несколько дней до нападения нацистов на СССР - с Германией. Сбалансированную политику Инёню проводил и во время войны.
От Стокгольма до Стамбула
Пожалуй, трудно найти в мире более непохожие друг на друга города, чем Стокгольм и Стамбул. Тяжеловатая шведская готика, знакомая жителям постсоветского пространства по архитектуре старого Таллинна, так не похожа на минареты и купола Стамбула под ярким южным небом. Но сходство все-таки есть: узкий язык озера Меларен и пролив, соединяющий его с Балтийским морем, чем-то отдаленно напоминают Босфор.
И тем удивительнее осознавать, что именно Стамбул и Стокгольм в годы второй мировой войны стали центрами той самой «войны разведок», оставив далеко позади куда более «раскрученную» Швейцарию. Швеция и Турция были нейтральными государствами. Здесь сохранились посольства и стран «оси», то есть Германии и ее союзников - Японии и Италии, и государств антигитлеровской коалиции.
Игра, как признают специалисты, стоила свеч. Гитлер мечтал втянуть Турцию в войну против СССР. В ход шло все, от намеков на угрозу со стороны СССР до пропагандистских кампаний с участие муфтия Иерусаалима аль-Хоссейни, уверявшего легковерную паству, будто бы Гитлер тайно принял ислам.
Свою игру в Стамбуле вели разведчики других стран, в том числе США и Великобритании. И именно в Стамбуле произошла одна из самых известных историй в мире разведки и контрразведки. Формально столицей Турции с момента провозглашения республики является Анкара. Однако во время второй мировой войны многие посольства еще не перебрались в Анкару из прежней столицы - Стамбула. Не была исключением и британская миссия. Английский посол в Турции сэр Нетубулл Хьюгессен боялся потерять ключи от сейфа с секретной документацией, поэтому оставлял сейф открытым. И уж точно не догадывался, что немецкая разведка подобралась к его камердинеру Эльясву Базны.
В документах разведки он значился под кличкой «Цицерон». Базны умело разыгрывал туповатого слугу. И каждый вечер под предлогом наведения порядка в кабинете сэра Хьюгессена открывал сейф и доставал из ведра фотоаппарат, прикрытый половой тряпкой. За каждую партию снимков он получал около 15000 фунтов. Общая сумма оказалась рекордной - более 300 тысяч фунтов стерлингов. И документы того стоили - в конце декабря 1943 года агент передал протоколы Тегеранской конференции с решением союзников открыть в мае-июне 1944 года в Европе второй фронт.
Однако немцы так и не воспользовались донесениями Цицерона, боялись дезинформации, не верили, что такую информацию может достать обычный слуга. Да еще к тому же платили ему фальшивыми фунтами. Не менее впечатляющую активность развернула в Турции и советская разведка. И не всегда в «белых перчатках». И одной из самых громких операций советской разведки в Турции считается покушение на посла Германии в этой стране фон Папена в 1942 году.
Бомба для бывшего канцлера
Популярная стамбульская газета «Миллиет» так описывала те события: «24 февраля 1942 года. Ранним утром на бульваре Ататюрка в Анкаре взорвалась бомба, которая разорвала на части человека, держащего в руках какой-то сверток. Полагают, что этот предмет был бомбой, которая сработала. Германский посол и его жена находились на расстоянии более десяти метров от места, где произошел взрыв. От удара взрывной волны они упали на землю, затем поднялись невредимыми и достигли здания посольства. Начато расследование обстоятельств взрыва»
И уже очень скоро турецкая полиция вышла на «русский след». Можно восстановить многие подробности того неудавшегося теракта. И, самое главное, понять, почему на Лубянке немецкому дипломату в Анкаре был вынесен смертный приговор. Дело в том, что германский посол Франц фон Папен был не просто послом. Он принадлежал к древнему аристократическому роду, истоки которого теряются в веках. Во всяком случае в конце XV столетия его предок Вильгельм фон Папен был владельцем больших поместий. Кроме того, фон Папен считался одним из приближенных Гитлера. Имел он и огромный опыт работы в разведке.
Еще осенью 1913 года 34-летний офицер Генштаба фон Папен по личному указанию кайзера назначен военным атташе в США. В 1915-м его высылают из Америки за шпионаж. В годы первой мировой войны он становится близким другом капитана Канариса, будущего адмирала и руководителя Абвера. В начале 1930-х годов фон Папен получает пост вице-канцлера, затем едет послом в Австрию. Он играл не последнюю скрипку в приходе к власти Гитлера и в аншлюсе (мирном присоединении Австрии к Германии). В апреле 1939 года Гитлер назначает фон Папена послом в Турцию, где перед ним стоит задача склонить Анкару к войне с СССР.
Но очень скоро фон Папен оказывается в эпицентре куда более масштабной «игры». Речь идет о тех самых попытках заключения сепаратного мира - «контактов» с правительством Великобритании, с властями США искали многие немецкие оппозиционеры. И в СССР за этой дипломатической «возней» следили с понятной тревогой. Разведчики и аналитики представляли свои возможные варианты развития событий - и приходили к выводу, что фон Папен может оказаться лучшим кандидатом на партнера по переговорам. Наследник аристократического рода, он был «своим» и для гитолеровской верхушки, и для оппозиционных режиму кругов армейской элиты.
И, самое главное, он не был запачкан кровью. В итоге Папену пришлось в Анкаре играть тройную игру - посла, тайного посланника Гитлера и представителя оппозиции. Основными партнерами в игре были американский и британский послы и нунций Ватикана. Папа Пий XII, как и фюрер, послал в Турцию не простого священнослужителя, а талантливого дипломата и «аппаратчика» Джузеппе Ронкали. После войны Ронкали сменит Пия XII и станет Папой Иоанном XXIII. А это уже всерьез пугало Москву.
Так или иначе, в 1942 году в Стамбуле появились вице-консул СССР Павлов и журналист-международник Леонид Наумов. Обосновались они на борту стоявшего в Стамбуле пассажирского лайнера «Сванетия», превращенного в гостиницу для «загранслужащих». В реальности же Павлов и Наумов были известными террористами Георгием Мордвиновым и Наумом Эйтингоном.
Последний недавно вернулся из Мексики, где организовал убийство Льва Троцкого. Первоначально покушение на фон Папена было намечено произвести в театре. Его должна была застрелить советская летчица-парашютистка Муза Малиновская. Но план сорвался: Наумов-Эйтингон просто влюбился в нее и не стал рисковать. В конце концов в качестве террориста решили использовать 26-летнего болгарина. Известно, что он учился в Стамбульском университете под именем македонца Омера.
По советской версии, болгарин прекрасно стрелял из пистолета, что проверили сотрудники консульства. Но еще его снабдили безоболочечной бомбой, заявив, что это дымовая шашка, которая поможет ему скрыться с места преступления. В реальности же эта бомба должна убить уже не фон Папена, а самого Омера.
Так или иначе, вечером 20 февраля 1942 года скорый поезд Стамбул-Анкара уносит в турецкую столицу вице-консула Павлова и студента Омера. По случайному совпадению на следующий день «Сванетия» поднимает якоря в Босфоре и вместе с «советскими дипломатами» отправляется на родину. Лайнер старательно прижимается к турецкому берегу и лишь в 12.10 23 февраля швартуется в порту Поти, где его ожидает кавалькада черных «эмок».
Через 22 часа фон Папен с женой шел пешком по бульвару Ататюрка, направляясь в германское посольство. Он был крайне пунктуален и в одно и то же время показывался на бульваре. По версии спецслужб, болгарин подошел к чете Папенов, достал бомбу и пистолет, привел взрыватель в действие - и «адская машина» сработала у него в руках. От болгарина остались лишь клочья мяса и башмак на дереве. Взрывная волна сбила чету Папенов с ног, но супруги отделались лишь легкой контузией. Ехавший мимо мотоциклист остановился. В этот момент Папен, лежавший на земле, поднял руку, и мотоциклист начал оказывать ему помощь.
А в СССР тем временем заметали следы. «Сванетию», некогда доставившую в Стамбул Наумова и Павлова, переоборудовали в санитарный транспорт, но при этом вооружили пятью 45-мм пушками 21К и двумя 12,7-мм пулеметами ДШК. 16 апреля 1942 года в Севастополе на лайнер погрузили 221 раненого, 358 человек из 40-й кавалерийской дивизии, 60 жителей города и 65 летчиков, следовавших для получения новых самолетов. В тот же день в 21.20 судно в охранении эсминца «Бдительный» вышло из гавани и направилось в Новороссийск.
На следующий день «Сванетия» была атакована торпедоносцами Не-111. Две торпеды попали в носовую часть судна. Лайнер потерял ход и стал погружаться с креном на левый борт и дифферентом на нос. Из 18 имевшихся на борту шлюпок успели спустить на воду лишь пять, три из которых были накрыты корпусом тонущего судна. Не уместившиеся в шлюпках люди бросались за борт в спасательных жилетах и без них.
По одной из версий, на палубу судна выскочили кавалеристы, не имевшие понятия о механизмах спуска шлюпок на воду. Они выхватили шашки и перерубили первые попавшиеся под руку блоки (лопаря), удерживающие шлюпки, и те, сорвавшись вместе с людьми, полетели за борт, переворачиваясь или разбиваясь о воду. Продержавшись на плаву 18 минут, «Сванетия» затонула на глубине 2000 м, увлекая за собой в образовавшуюся воронку плававших рядом людей. Погибло 753 человека, в том числе 220 раненых и 112 человек команды.
Когда начался авианалет, «Бдительный» бросил транспорт и ушел за горизонт. По окончании налета эсминец вернулся и начал спасение людей. Было спасено 143 человека, из которых 17 умерли на палубе корабля от переохлаждения в воде. Так погибло большинство свидетелей «стояния в Босфоре».
Ирина Лагунина: И в завершении этого часа – вновь об истории Второй мировой войны. Турция формально пыталась сохранить нейтралитет. Но и на территории этого государства разворачивалось сражение, правда, невидное для глаз посторонних. Рассказывает наш корреспондент в Стамбуле Елена Солнцева.
Елена Солнцева: Где-то далеко шла война, а в безмятежном Стамбуле все было как обычно – из установленных на столбах "колокольчиков" звучала песня восходящей звезды эстрады Музиен Сенар. На босфорской пристани рыбаки выкладывали свой утренний улов: маленькие сладкие ставридки. Мальчишки в поисках мидий ныряли с причала, дюкканщики открывали свои лавочки и, оставив их на попечение малолетних помощников, с раннего утра отправлялись в близлежащую чайную, чтобы провести весь день в политических дискуссиях. На страницах газет ежедневно публиковали военные сводки. Всех волновало, не вступит ли Турция во вторую мировую войну, а если это произойдет, то на чьей стороне. О союзнических отношениях с Советской Россией не могло быть и речи – коммунизма боялись больше, чем нацизма. Перед лицом опасности с Востока всего за три дня до начала войны турки подписали с Гитлером договор о ненападении. Вступление страны в войну на стороне Германии казалось неизбежным. Тогдашний президент Турции Исмет Иненю утверждал, что Турция сохранит нейтралитет - участие в войне для Турции может быть смертельно опасным. Ведь страна еще не оправилась после первой мировой. Бывший политик, представитель народно республиканской партии в парламенте страны Юсуф Озтюрк.
Юсуф Озтюрк: Не так давно разразился скандал из-за того, что премьер-министр Реджеп Эрдоган сравнил второго президента страны Исмета Иненю с Адольфом Гитлером. Он назвал его некомпетентным политиком, однако это далеко не так. Исмет-паша был настоящим артистом. "Усы Иненю всегда полны второго смысла", - говорили тогда в народе. Он лавировал, как мог, чтобы не дать втянуть Турцию в круговорот военных действий. Он, как настоящий артист и дипломат, умело договаривался с противниками. Заверял немцев в своей вечной дружбе и одновременно встречался с представителями союзных держав, которым обещал подумать над их предложениями вступить в коалицию. Он твердо знал, что Турция могла погибнуть и быть расчлененной союзниками.
Елена Солнцева:
Турки действовали по принципу "и нашим, и вашим". С одной стороны, тайно помогали евреям, которых переправляли с оккупированных территорий в Турцию, а затем – легально или нелегально - в Палестину. Турецкий дипломат Недждет Кент во время второй мировой войны остановил целый состав с евреями, который отправляли в лагерь смерти из Марселя, где Кент был консулом. Он заявил, что 80 человек в поезде – турецкие граждане. Это был не единственный случай, когда он вмешался в ситуацию. Всего же через Турцию в Палестину, спасаясь от Холокоста, проехали около 100 тысяч евреев из Европы. Три четверти из них были спасены турецкими дипломатами.
С другой стороны, турки всячески ублажали немцев, которых встречали как самых дорогих гостей и катали на яхтах по Босфору. "Особенно запомнилась мне прогулка на большой яхте по Мраморному морю, - пишет в своих воспоминаниях шеф немецкой разведки Вальтер Шелленберг. - Когда мы медленно возвращались в Стамбул, на усыпанном звездами небе сияла полная луна. Ночью в одном красивом отеле на берегу моря состоялся большой банкет; как же я удивился, когда турецкий оркестр неожиданно заиграл немецкие студенческие песни. Многие присутствовавшие на банкете турки учились в университетах Германии и привезли с собой песни Рейна. Странно было слышать в прекрасную восточную ночь у бухты Золотой Рог песню о луке Роланда". Бывший представитель народно республиканской партии в парламенте Юсуф Озтюрк.
Юсуф Озтюрк: Светские рауты в те годы проходили во дворце Долма Бахче, где был сад и все утопало в зелени и цветах. Там собирался международный "свет". На приемах встречались враги: представители немецкой, английской, американской разведок. Они улыбались друг другу, кланялись, но не подавали руки..
Елена Солнцева:
Город был напичкан иностранными шпионами. В глухих закоулках, узких мощеных стамбульских улицах разворачивалась невидимая на первый взгляд обывателю ожесточенная война внешних разведок. Под черной чадрой спешащей на базар мусульманки скрывались английские агенты, в костюмах дервишей передвигались по стране переодетые советские шпионы под кодовыми названиями "Дилен", "Догу", "Балык", "Даммар", "Дервиш". Правда, случались и проколы. Исмаил Ахмедов, опытный ликвидатор НКВД, неожиданно обратился к правительству Турции с просьбой - получить политическое убежище. "Татарин решил уйти к своим", так расценила этот шаг турецкая пресса. Уже после войны ему позволили выехать в Соединенные Штаты, где он решил остаться навсегда и написал воспоминания "Побег татарина из разведки Красной Армии".
Немцы обычно действовали под маркой коммерческих представителей фирм. Вот что писал в своих мемуарах Вальтер Шеленберг, начальник немецкой разведки:
"Это был ковровый магазин, который находился в базарной части Стамбула и внешне выглядел как маленькая, скромная лавочка. Но в заднем помещении, служившем складом товаров, когда две большие кипы ковров внезапно были отодвинуты в сторону, я увидел перед собой прекрасно оборудованную комнату с аппаратурой для передачи и приема радиосигналов. Поговорив о служебных делах, выпив много густого черного кофе, мои собеседники занялись приемом сообщений от радиостанции. Наблюдая этих людей за работой, я впервые обратил внимание на то, с каким рвением они занимались шпионажем. Внешне эта организация выглядела как торговая фирма, имевшая дело с коврами, старым серебром и золотом. За этим фасадом со временем развернулась широкая разведывательная сеть, охватывавшая Ближний Восток, руководители которой дважды или трижды в месяц связывались по радио со станцией в Берлине- Лихтерфельде".
Елена Солнцева: В 1941 году в Турцию прибыл гражданин СССР Леонид Наумов, в качестве работника советского торгпредства, вместе со своей женой. Это был агент НКВД Наум Исаакович Эйтингон, карающий меч Сталина, один из организаторов убийства Троцкого. Его фиктивной женой была Муза Малиновская, рекордсменка, инструктор парашютного спорта, которую гораздо позже в турецких источниках сравнивали с первой турецкой летчицей, парашютисткой, Сабихой Гекчен. Муза совершила десятки прыжков с парашюта, была популярна в СССР, ее фото печатали в советских газетах. Малиновкая успешно играла свою роль: брала уроки французского, посещала светские мероприятия на Бейоглу. Ее муж собирал информацию о военных намерениях правительства Турции, действиях турецких войск близ границ Советского Союза и об активности в стране Абвера и СД, о связях и контактах разведок США и Великобритании с представителями спецслужб Анкары и агентами Берлина. Советские разведчики распространяли дезинформацию о том, что советское командование перебросило с Дальнего Востока на Кавказ около пятидесяти дивизий, которые только и ждут приказа, чтобы войти в Стамбул и прибить свой щит к воротам города. Главной задачей было убедить турок в том, что война на стороне Германии окончилась бы для них трагедией. В 1942 году разведчики организовали покушение на немецкого посла в Турции фон Папена. Преподаватель истории одной из стамбульских школ Ахмет Коркак.
Ахмет Коркак: Франц фон Папен, германский посол в Турции, представитель старинного аристократического рода, один из самых известных шпионов третьего рейха. В прошлом канцлер Германии, он хорошо относился к Гитлеру, помог прийти ему к власти. Фон Папен активно склонял турок вступить в войну на стороне Гитлера. По некоторым данным, фон Папен мог возглавить правительство Германии в случае отстранения Гитлера от власти генералами вермахта. Он был чрезвычайно опасен для русских.
Елена Солнцева: Вот что сообщала о покушении на немецкого посла центральная газета "Миллиет": "24 февраля 1942 года. Ранним утром на бульваре Ататюрка в Анкаре взорвалась бомба, которая разорвала на части человека, держащего в руках какой то сверток. Полагают, что этот предмет был бомбой, которая сработала. Германский посол и его жена находились на расстоянии более десяти метров от места, где произошел взрыв. От удара взрывной волны они упали на землю, затем поднялись невредимыми и достигли здания посольства. Начато расследование обстоятельств взрыва". Продолжает Ахмет Коркак.
Ахмет Коркак: Турецкая полиция провела массовые аресты. Выяснилось, что покушавшийся на посла был болгарином по имени Омер, который должен был застрелить посла из пистолета, а затем привести в действие взрыватель устройства, которое, как ему объяснили, было не бомбой, а дымовой шашкой, что помогло бы ему скрыться. Он нервничал, решил подстраховаться и одновременно нажал на спусковой крючок пистолета и взрыватель шашки. За его спиной стояли советские спецслужбы. Были арестованы двое советских дипломатов, которых обвинили в организации неудавшегося покушения.
Елена Солнцева:
Турки предъявили советскому посольству ультиматум о выдаче двоих сотрудников. Советские официальные представители сначала отклонили это требование, однако потом были вынуждены согласиться. На суде разведчики отрицали свою вину. Суд признал их виновными в совершении преступления. Прокурор потребовал смертной казни через повешение, но приговорил к 20 годам тюремного заключения.
Агентом разведки могли оказаться шофер, прачка, учитель музыки, репортер, даже обычный слуга. Крупная сумма - более 300 000 фунтов стерлингов - была выплачена в те годы в Стамбуле камердинеру посла Великобритании, которого завербовала немецкая разведка. Это был Эльяс Базны, один из служащих английского посольства, который доставлял немцам фотокопии секретных документов. За каждую партию снимков получал около 15 000 фунтов стерлингов. Английский посол в Турции сэр Нетубулл Хьюгессен боялся потерять ключи от сейфа с секретной документацией, поэтому оставлял сейф открытым. Камердинер получил кодовое имя "Цицерон", возможно, потому, что не имел даже среднего образования. Эльяс притворялся туповатым слугой, каждый вечер под предлогом наведения порядка в кабинете сэра Хьюгессена открывал сейф и доставал из ведра фотоаппарат, прикрытый половой тряпкой. В конце декабря 1943 года агент передал протоколы Тегеранской конференции с решением союзников открыть в мае-июне 1944 года в Европе второй фронт. Однако немцы так и не воспользовались донесениями Цицерона, боялись дезинформации, не верили, что такую информацию может достать обычный слуга. А британские дипломаты так ничего и не узнали о разглашении сокровенных тайн. По окончании войны Эльяс Базна беспрепятственно уволился из штата посольства. За долгую беспорочную службу ему выплатили премию. Журналист политического Интернет сайта Айше Кеман
Айше Кеман: Смешно, но все полученные в Стамбуле сотни тысяч фунтов стерлингов оказались фальшивыми. Шпион был обманут сам. Уже после войны он направил правительству Федеративной Республики Германия просьбу возместить положенную сумму новыми марками. Ему рекомендовали обратиться с иском к правительству Адольфа Гитлера. Он долго судился с новым правительством. Какое-то время был владельцем отеля, потом, по слухам, все потерял и работал смотрителем музея в тихом американском городке.
Елена Солнцева: В годы войны активизировались тайные мусульманские секты, которые объявили своей целью восстановление в Турции исламского халифата. Их представители вступили в контакт с немецкой разведкой, предлагая информационный материал. Взамен на него турки просили материальной поддержки для совершения государственного переворота. По заданию Шелленберга. в Стамбуле действовала арабская информационная служба, которая ежемесячно обходилась Абверу в пять тысяч долларов. Немцы распространяли слухи о том, что Гитлер тайно принял ислам и стал называть себя "Хайдаром". Фюрер, дескать, предпочел ислам, поскольку весь мир попал в сети иудаизма. Немецкая разведка блестяще провела операцию по вывозу Великого муфтия Иерусалима Аль Хуссейни, ярого врага Англии, которому удалось бежать в Турцию после неудачного путча в Ираке. Операция тщательно скрывалась от турецкой полиции. Великого муфтия с перевязанной бинтами головой пронесли на глазах турецких пограничников и многочисленных агентов иностранных разведок в стоявший наготове самолет, как тяжело раненного сотрудника немецкого посольства, и отправили в Берлин. Служащий стамбульской мечети Абдурахман Алтынкек.
Абдурахман Алтынкек: В религиозной среде Гитлера называли новым пророком Мухаммедом, который пришел уничтожить все неугодные Аллаху религии. Гитлер в ответ призывал оказывать мусульманам особое доверие. Сотрудничество с политиками арабского мира позволило немецкому руководству глубоко ознакомиться с расстановкой сил на Ближнем Востоке. Немцы добывали ценные сведения о движении судов по Суэцкому каналу. Однако им так и не удалось воплотить в жизнь свою мечту: добиться прохода для немецких подводных лодок через Босфор. 2 августа 1944 г. Турция официально разорвала дипотношения с Германией
Елена Солнцева: Не так давно у берегов Турции были обнаружены затопленные немецкие подводные лодки времен второй мировой войны. Как сообщали турецкие средства информации, эти шесть субмарин были затоплены в 1944 году по приказу нацистского командования. Турецким исследователям удалось обнаружить корпуса субмарин на расстоянии 3-5 км от берегов к северу от Стамбула, они лодок прекрасно сохранись. В связи с запретом прохода немецких кораблей через Босфор и Дарданеллы, эти лодки попали в Черное море по суше. Их сначала доставили в Румынию по частям, откуда уже собранными по реке Дунай они вышли в Черное море. После выхода Румынии из гитлеровской коалиции, субмаринам оказались заблокированными в море. Капитаны получили приказ о затоплении кораблей, а экипажам было приказано возвращаться в Германию по суше. Все эту историю описала журналист Айше Кеман.
Айше Кеман: Немцы не могли перевести свои подводные лодки из Средиземного моря через проливы Босфор и Дарданеллы. Турция придерживалась нейтралитета в ходе второй мировой войны. Германия была вынуждена перебрасывать их через всю Европу. Операция была весьма трудоемкой. Лодки переправляли на гигантских платформах. Для уменьшения веса с них при отправке сняли двигатели, торпеды, другое крупногабаритное оборудование, а потом поставили обратно.
Елена Солнцева: Но для большинства современных турок Вторая мировая война до сих пор остается БЕЛЫМ пятном в истории. В учебниках для университета военным действиям посвящено всего несколько страниц, а в школьных книгах и того меньше. Многие турки с трудом могут ответить на вопрос о том, кто с кем и когда воевал, и уж тем более затрудняются сказать, сколько человек погибли.
ТАСС-ДОСЬЕ /Кирилл Титов/. В годы Второй мировой войны правительство Турецкой республики, сохраняя нейтралитет, лавировало между двумя противостоящими военными блоками - антигитлеровской коалицией и странами "оси". Только 23 февраля 1945 года Турция встала на сторону антигитлеровской коалиции и объявила войну Германии и Японии. В боевых действиях турецкие войска не участвовали, но ее дипломатическая позиция оказывала значительное влияние на положение воюющих сторон. Турция контролировала проход военных кораблей через проливы Босфор и Дарданеллы, связывающие Эгейское и Черное море, а также располагала армией, способной изменить баланс сил как в Средиземноморье, так и на юге советско-германского фронта.
На первом этапе войны, в 1939-1940 гг., Анкара сотрудничала с англо-французским блоком. Не желая усиления позиций Италии, турецкое правительство заключило 19 октября 1939 года договор о взаимопомощи с Великобританией и Францией.
После капитуляции Франции в июне 1940 года, Турция стала сближаться с Германией. 18 июня 1941 года между этими государствами был заключен договор "О дружбе и ненападении". В рамках сотрудничества с Третьим Рейхом Турецкая республика поставляла в Германию хромовую руду и другое стратегическое сырье, а также пропускала германские и итальянские военные корабли через Босфор и Дарданеллы.
После нападения Германии на СССР, 25 июня 1941 года турецкое правительство заявило о своем нейтралитете в советско-германском конфликте. Однако среди турецких военных и политиков перспектива участия в войне с Советским Союзом активно обсуждалась. На границе с СССР дислоцировались несколько пехотных корпусов (26 дивизий) турецкой армии, в июне-июле 1942 года турецкие войска проводили на востоке страны крупномасштабные маневры. В качестве ответной меры руководство СССР было вынуждено держать значительную группировку войск в Закавказье на случай войны с Турцией. Напряженность в регионе снизилась после окружения немецких войск под Сталинградом 19 ноября 1942 года. Убедившись в несостоятельности германских планов по разгрому СССР, турецкое правительство вновь активизировало переговоры с союзниками. В 1943 году состоялась встреча премьер-министра Турции Эрдала Иненю с главой английского кабинета Уинстоном Черчиллем. Стремясь подключить турецкие войска к боевым действиям против Германии, США и Великобритания начали поставки современного вооружения в Турцию по программе ленд-лиза. Несмотря на это, турецкое правительство продолжало политику нейтралитета и лишь в августе 1944 года разорвало дипломатические отношения с Германией.
Главной причиной, побудившей Турцию объявить войну Третьему Рейху 23 февраля 1945 года, стало одно из ключевых решений Ялтинской конференции (4-11 февраля 1945 года). В Ялте главы СССР, Великобритании и США договорились о том, что в создании Организации Объединенных Наций (ООН) будут участвовать только те государства, которые объявят войну Германии до 1 марта 1945 года. Таким образом, нейтральные страны рисковали оказаться вне системы международных отношений, которую выстраивали державы-победители.
К концу Второй мировой войны одной из главных проблем для Турции стало сохранение контроля над Черноморскими проливами. Руководство страны опасалось, что союзники могут организовать международное управление Босфором и Дарданеллами. Присоединение к антигитлеровской коалиции позволило Турции избежать высадки иностранных войск на своей территории и обеспечить суверенитет над Черноморскими проливами.
Одновременно с Турецкой республикой в феврале 1945 года войну Германии и ее союзникам объявил целый ряд латиноамериканских и ближневосточных государств. К антигитлеровской коалиции присоединились шесть стран Южной Америки: Эквадор (2 февраля), Парагвай (9 февраля), Перу (12 февраля), Чили и Уругвай (15 февраля), Венесуэла (16 февраля). Позднее войну Германии объявили Египет (24 февраля), Сирия (26 февраля), Ливан (27 февраля) и Саудовская Аравия (28 февраля). Армии всех этих стран в боевых действиях участия не принимали.
26 июня 1945 года в Сан-Франциско представители 50 государств основали ООН. В их числе были все страны, объявившие войну Германии в феврале 1945 года.
