Мифы о том или ином историческом событии, раз укоренившись в массовом сознании, сидят там прочно. Февральская революция — отнюдь не исключение. Миллионы людей до сих пор верят, что Февральская революция была спонтанной, мирной и чуть ли не бескровной .
Один пример такого безмозгового ответа "отличника":
- Почему февральская революция была бескровной?
- Февральская революция, практически бескровная, была самой цивилизованной из всех предшествующих (практически бархатная) - и русские тут были первооткрывателями. Если бы на этом все остановилось - жили бы как у Христа за пазухой. Аналогичные революции в других странах привели к замечательным результатам (Швеция например). Но вот у нас к власти потом пришли большевики - и все изгадили своим тоталитарным мышлением и террором, вначале расколовшем страну, а потом вогнавшем ее в гуманитарный ад.. . http://znanija.com/task/3307691

О жертвах революционного насилия в февральско-мартовские дни 1917 года …

Зачастую убийства представителей «старого режима» сопровождались надругательствами над их телами: изуродованные, они валялись по городу, причем нередко им вспарывали животы, сжигали на кострах, выбрасывали на помойки. .

5/18 марта 1917 года газеты опубликовали слова А.Ф.Керенского, тут же ставшие «историческими» - свершившаяся Февральская революция торжественно была объявлена «бескровной» . Таким образом, не желавший быть «Маратом русской революции» Керенский вбивал в общественное сознание пропагандистский миф: «русская революционная пасха» в отличие от Великой французской революции прошла мирно и без насилия. Слова эти тут же были подхвачены и другими творцами Февраля и стали едва ли не аксиомой.

Однако на деле все было иначе. Как и всякое другое восстание, Февральская революция не обошлась без насилия, а значит и крови. И пролито ее уже за первую неделю революционных событий было немало...

Забастовки рабочих, охватившие Петроград, привели к столкновению с полицией, казаками и солдатами, что стало причиной появления к 26 февраля первых жертв революции с обеих сторон. А вскоре стараниями побеждавшей в революции стороны в Петрограде начались обыски, грабежи и убийства, перекинувшиеся затем и на другие города Российской Империи.

Напомним лишь некоторые, самые яркие эпизоды «бескровной революции». В ночь на 27 февраля унтер-офицер Т.И.Кирпичников убедил солдат запасного батальона Волынского полка восстать против «самодержавия», и когда наутро в казармы прибыл начальник учебной команды штабс-капитан И.С.Лашкевич, то волынцы отказались повиноваться и убили его. «Кажется, уже 27-го были убиты два генерала-артиллериста, работавшие на Обуховском заводе», - отмечал граф Э.П.Беннигсен. «Офицеров убивали, и члены Думы непрерывно ездили по казармам, тщетно стараясь успокоить солдат», - свидетельствует депутат Государственный думы В.В.Шульгин.

После печально известного приказа Петроградского Совета рабочих и солдатских депутатов № 1 («О демократизации армии»), последовавшего 1 марта 1917 г. количество расправ над офицерами только возросло. Офицеры армии и флота, обвиненные в «приверженности к старому строю», подвергались оскорблениям, избиениям, а порой и мученической смерти. «...Начались беспорядки в войсковых частях, юнкера арестовали командующего войсками, старика А.Г.Сандецкого, которого всячески оскорбляли, били по щекам и т.п., в одной из частей солдаты раздели командира догола и посадили его в сугроб снега ...», - вспоминал оказавшийся в начале марта 1917 г. в Казани холмский губернатор Л.М.Савелов.

Еще более трагично события протекали на Балтийском флоте. Уже 28 февраля был убит командир крейсера «Аврора» капитан 1-го ранга М.И.Никольский, пытавшийся призвать матросов к порядку. В тот же день были убиты арестованные накануне командир 2-го Балтийского флотского экипажа генерал-майор А.К.Гирс и его помощник полковник А.Ф.Павлов. Затем кровавая волна докатилась до базы Балтийского флота - Кронштадта и Гельсингфорса. В Кронштадте взбунтовавшаяся толпа убила главного командира Кронштадтского порта, героя Порт-Артура адмирала Р.Н.Вирена и начальника штаба кронштадтского порта контр-адмирала А.Г.Бутакова. 3 марта был убит командир 2-й бригады линейных кораблей контр-адмирал А.К.Небольсин, а на следующий день та же участь постигла и командующего Балтийским флотом вице-адмирала А.И.Непенина. И это далеко не полный список: на флоте жертвами событий 1-4 марта 1917 г. стали до 100 человек. И это - включая только погибших! Свыше 600 морских офицеров было арестовано. Многие из них, позже станут жертвами уже «красного террора».

Как вспоминал вспоминал капитан 2 ранга Г.К.Граф, морских офицеров «убивали при встрече на улице или врываясь в их квартиры и места службы, бесчеловечно издеваясь над ними в последние минуты. Но и этим не довольствовалась толпа зверей-убийц: она уродовала их трупы и не подпускала к ним несчастных близких, свидетелей этих ужасов» . Капитан 1-го ранга Б.П.Дудоров, организатор авиации на Балтике, в письме адмиралу А.В.Колчаку от 10 марта 1917 г. так писал о событиях в Кронштадте: «Там убито свыше 100 офицеров... На площади перед собором, говорят, стояли ящики, в которые сваливались тела, и рассказывают, что когда один ящик оказался неполон, кто-то крикнул: "Здесь еще для двоих место есть, ловите кого-нибудь". Поймали какого-то проходившего прапорщика и тут же, убив, бросили в ящик. Офицеры все арестованы».

Но в наиболее острой форме революция протекала в столице Российской Империи - в Петрограде, где в февральско-мартовские дни были убиты или ранены не менее 1,5 тысяч человек. Первыми жертвами обезумевшей толпы стали представители правопорядка и члены их семей, офицеры, видные чиновники-монархисты. После жестокого избиения, со сломанной ногой, из здания Петроградского губернского жандармского управления был выволочен и позже застрелен его начальник - 70-летний генерал И.Д.Волков. В ночь на 28-е февраля, после того как из Государственной Думы был получен приказ об аресте «всей полиции», в Петрограде произошло повсеместное избиение полицейских, из которых, по некоторым свидетельствам, погибла едва ли не половина.

Преуспели в избиении стражей порядка обезумевшие горожане, включая женщин и подростков. Так, 16-17 летний юноша-брадобрей восторженно рассказывал: «Я сам двух убил (...) И наобум не стрелял, а метился!» Писатель М.М.Пришвин записал в те дни в дневнике: «Две женщины идут с кочергами, на кочергах свинцовые шары - добивать приставов» . А барон Н.Е.Врангель вспоминал: «Во дворе нашего дома жил околоточный; его дома толпа не нашла, только жену; ее убили, да кстати и двух ее ребят. Меньшего грудного - ударом каблука в темя» . Жандармов и полицейских забивали до смерти прикладами, им выкалывали глаза, кололи штыками, расстреливали, привязывали веревками к автомобилям и разрывали на части, топили в Неве, сбрасывали с крыш домов... «Те зверства, - писал генерал К.И.Глобачев, - которые совершались взбунтовавшейся чернью в февральские дни по отношению к чинам полиции, корпуса жандармов и даже строевых офицеров, не поддаются описанию. Они нисколько не уступают тому, что проделывали над своими жертвами большевики в своих чрезвычайках» .

Говоря о поведении в февральско-мартовские дни городовых и околоточных, известный монархист полковник Ф.В.Винберг писал, что они составляли «плоть от плоти и кровь от крови того народа, от имени которого их объявляли врагами и супостатами» . «Солдаты и рабочие рыскали по всему городу, разыскивая злосчастных городовых и околоточных, выражали бурный восторг, найдя новую жертву для утоления своей жажды невинной крови, и не было издевательств, глумлений, оскорблений и истязаний, которых не испробовали подлые звери над беззащитными своими жертвами, - вспоминал Винберг. - Этим зверям петербургское население в массах своих деятельно помогало: мальчишки, остервенелые революционные мегеры, разные "буржуазного" вида молодые люди бежали вприпрыжку вокруг каждой охотившейся группы убийц и, подлаживаясь под "господ товарищей", указывали им, где и в каком направлении следует искать последних скрывающихся полицейских» .

Опьяненная «свободой» толпа совершала в эти дни жуткие преступления. По свидетельству участника февральских бесчинств писателя В.Б.Шкловского, одурманенные революционным угаром люди «устраивали ритуальные сожжения "врагов народа", выявленных сообща толпой, - их привязывали к железным кроватям, которые водружали на костер!».

Жертвами революционного насилия становились и чиновники. Уже 28 февраля в Петрограде после проверки документов солдатами был ранен выстрелом, а затем добит штыками коллежский советник Л.К. фон Бок за то, что оказался «проклятым немцем». Трагически оборвалась жизнь последнего тверского губернатора Н.Г.Бюнтинга , 2 марта после издевательств застреленного на глазах толпы, которая с остервенением бросилась топтать ногами его тело. В той же Твери 16 марта толпой до смерти был забит камнями генерал Чеховский, которого караул солдат вел на гауптвахту.

Зачастую убийства представителей «старого режима» сопровождались надругательствами над их телами: изуродованные, они валялись по городу, причем нередко им вспарывали животы, сжигали на кострах, выбрасывали на помойки. После того как в Петрограде были убиты граф Г.Э.Штакельберг и сенатор А.В.Чарторийский, революционеры на глазах у публики отрезали им головы .

Внеправовые аресты видных царских сановников, которые стали совершаться еще до отречения Императора от престола 27-28 февраля, стали еще одной составляющей революционного насилия. В первую очередь были взяты под арест сановники-монархисты И.Г.Щегловитов, Н.А.Маклаков, Н.А.Добровольский, Б.В.Штюрмер, Г.Е.Рейн, А.А.Макаров, И.Л.Горемыкин, А.Д.Протопопов, Г.Г.Чаплинский и др., большинство из которых позже были расстреляны большевиками. Не избежал ареста и петроградский митрополит Питирим (Окнов), которого пьяные солдаты вытащили из митрополичьих покоев Александро-Невской Лавры.

Но, как правило, никаких некрологов жертвам революции в прессе не помещалось. В массовое сознание вдалбливался миф о «великой и бескровной», и революционные газеты, захлебываясь от восторга, сообщали о «гуманности» революции, совершенной «удивительно быстро и поразительно искусно», без «лишних жертв» и «ненужного шума»...

Подготовил Андрей Иванов , доктор исторических наук

Марсово поле: коммунистический погост

Последние планы реконструкции исторического центра обратили внимание городской общественности на кладбище в центре города - «Марсово поле». Историк Лев Лурье задумался о святом.

Последние планы реконструкции исторического центра обратили внимание городской общественности на кладбище в центре города - «Марсово поле». Историк Лев Лурье задумался о святом.

И хотя, конечно, «пусть у гробового входа младая будет жизнь играть, и равнодушная природа красою вечною сиять», близость коммунистического погоста к народному гульбищу вызывает некоторый дискомфорт. Тем более что мало найдется в Петербурге тех, кто знает, кто же там, собственно, сегодня похоронен. Что значит этот памятник в общем контексте истории русского коммунизма?

Всякая революция боится реакции. Потому что революция – это нарушение старых, дореволюционных законов. Для самоуспокоения важны специальные обряды, свидетельствующие – все было верно, возврата к прошлому не будет, наказания никто не понесет: мы - герои, а не преступники.

То же касается и Февраля 1917 года. Современники называли эту революцию «Великой и Бескровной». Насчет величия не поспоришь – монархии не стало. А вот бескровности не получилось.

Сплошь и рядом происходят самосуды над побежденными офицерами и полицейскими. Барон Н.Е. Врангель вспоминал: "Во дворе нашего дома жил околоточный; его дома толпа не нашла, только жену; ее убили, да кстати и двух ее ребят. Меньшего грудного – ударом каблука в темя". М.М. Пришвин записал в те дни в своем дневнике: "Две женщины идут с кочергами, на кочергах свинцовые шары – добивать приставов". А всего жертв в Петрограде оказалось ни много ни мало 1315 человек.

Всех погибших не без изящества назвали «жертвами революции». 86 солдат, 9 матросов, 2 офицера, 32 рабочих, 6 женщин, 23 человека без указания социального положения и 26 неизвестных тел (cколько из них было офицеров и полицейских – неизвестно, должно быть, немало) похоронили 23 марта 1917 года на Марсовом поле (вначале хотели на Дворцовой площади). Склеп планировалось разместить под огромной колонной, рядом воздвигнуть «по всем правилам науки, техники и искусства» здание парламента. Мимо братских могил на Марсовом поле прошло не менее 800 тысяч петроградцев.

И. Бунин, «Окаянные дни»: «Я видел Марсово поле, на котором только что совершили, как некое традиционное жертвоприношение революции, комедию похорон будто бы павших за свободу героев. Что нужды, что это было, собственно, издевательство над мертвыми, что они были лишены честного христианского погребения, заколочены в гроба почему-то красные и противоестественно закопаны в самом центре города живых!»

Большевики разогнали Учредительное собрание, но Февральскую революцию приватизировали. Поэтому продолжили хоронить здесь своих. Оставшийся «на хозяйстве» в Питере Григорий Зиновьев считал себя вторым человеком в партии. Столица будущей Коммунистической Всемирной республики – конечно, город пролетарской революции, социалистической советской России. Правда, большинство видных коммунистов теперь в Кремле

Так что на Марсовом поле только две общепартийные жертвенные фигуры – цензор петроградской прессы Володарский и начальник ЧК Урицкий. Их обоих по понятным причинам «контрреволюционеры» убили. В честь Володарского назвали к тому же Исаакиевскую и Литейный проспект, а Урицкого – Дворцовую площадь и Зимний дворец. Именно на их убийство большевики ответили «красным террором».

В 1918 году к ним присоединились подавивший антисоветское ярославское восстание председатель горсовета Семён Нахимсон (в честь него - Владимирский проспект) и четыре латышских стрелка..

10 человек погибли в 1919 году под Петроградом, отражая наступление Юденича.

В 1919-м на поле разбили превосходный партерный сквер по проекту Льва Руднева и поставили внушительный памятник из четырех гранитных глыб. На торцах – претенциозные вирши Анатолия Луначарского: «К сонму великих ушедших от жизни во имя жизни расцвета героев восстаний разных времён, к толпам якобинцев борцов 48, к толпам коммунаров ныне примкнули сыны Петербурга».

Похороны продолжались - похоронили двух комиссаров, погибших под Таганрогом.

31 августа 1920 года в Петрограде, на улице Красных Зорь (Каменноостровский проспект), в доме 26/28, состоялось очередное заседание финского рабочего клуба, членами которого были только коммунисты. Группа голодных финских коммунистов, недовольных своим беспредельно алчным руководством (жили в «Астории», получали небывалый паек), устроила побоище. Жертвы – восемь коммунистов. На надгробье Марсова поля написали: «Убиты финнами-белогвардейцами» .

В 1922 году на Марсовом поле похоронили Д. Н. Аврова, одного из главных руководителей подавления Кронштадтского восстания. Тогда же здесь упокоился девятилетний актерский сын Костя (Ваня) Мгебров, которого предприимчивые родители выдавали за «петроградского Гавроша».

В конце 1925 года в Ленинграде произошла колоссальная чистка коммунистического начальства. Команду Григория Зиновьева заменили люди Сергея Кирова. Хоронить на Марсовом поле стало особенно некого. Известных коммунистов хоронили теперь исключительно у Кремлевской стены - Свердлова, Фрунзе, Дзержинского, Ногина, Инессу Арманд, Джона Рида.

Ивана Котлякова, бывшего при прежнем городском руководстве членом губкома и председателем Совнархоза, понизили до начальника финансового отдела Ленгорисполкома. Но все же он был членом партии с 1902 года, от оппозиции отказался, поэтому после смерти в 1929 году его именем назвали завод, трампарк и похоронили на Марсовом поле.

В 1928 году здесь же упокоились «старый большевик», сверстник Ленина, Л. Михайлов-Полетикус и «разоружившийся» троцкист, видный красный полководец Михаил Лашевич; в 1931-м похоронили очеркиста К. Еремеева, в 1932-м еще одного сверстника Ленина - «красного профессора» Г. Цыперовича.

Меж тем для местной номенклатуры нашли место попроще. С 1919 года начала использоваться «Коммунистическая площадка» Александро-Невской лавры.
Последнее захоронение на Марсовом поле – могила Ивана Газа, единственного городского коммуниста, изначально голосовавшего не за «ленинградскую оппозицию» Григория Зиновьева, а за «генеральную линию» Иосифа Сталина. За это его сделали секретарем парткома завода «Красный путиловец». А потом и секретарем Московско-Нарвского райкома партии, а после смерти похоронили рядом с Урицким и Володарским.

Сейчас Марсово поле соединяет единственное в городе свободное для всех сословных групп зеленое пространство и страннейший погост. Так, на окраине Рима стоят гигантские руины терм Каракаллы, императора, отцеубийцы и братоубийцы, садиста, мужа собственной матери. И ничего, стоят, поражают монументальностью. Наше Марсово поле – коммунистический пантеон губернского значения.

"Сегодня проходили похороны тех, кто умер за революцию. Какой потрясающий спектакль! - вспоминал социолог и культуролог Питирим Сорокин. - Сотни тысяч людей несли тысячи красных с черным флагов с надписью: "Слава отдавшим жизнь за свободу". Похоронный марш сопровождался пением. Пока нескончаемая процессия часами шла по улицам, везде соблюдался образцовый порядок и дисциплина. Лица людей были торжественны и печальны. Вид этой толпы, человеческого горя потряс меня до глубины души" 1 . Похороны жертв революции состоялись 23 марта 1917 г. в Петрограде, став "образцовым" торжеством для других городов России. Они же оказали влияние на последующую разработку универсальных форм советского массового шествия 2 .

В Российской империи каждое новое царствование начиналось с торжественных похорон предыдущего правителя. В XIX в. эта церемония подчеркивала преемственность власти. Первым торжеством свободной России, как ни странно, также стали похороны. Только выполнять они должны были прямо противоположную функцию: закрепить правильность и неизбежность свержения самодержавия; показать, что принесенные жертвы были не напрасны. Тем не менее порядок мероприятия, как и прежде, регламентировался с помощью "церемониала". Его опубликованию в прессе предшествовало бурное обсуждение организационных моментов.

Выбор места

Вопрос устройства похорон жертв революции был поднят на заседаниях Петроградского совета рабочих и солдатских депутатов в начале марта 1917 г. К организации были подключены также городская и районная комиссии. Изначально захоронения собирались провести по районам, но затем возобладала концепция централизованного торжества. В качестве возможных мест братской могилы и установки памятного знака предлагались Марсово поле, Дворцовая площадь, Казанский собор, Таврический сад, Знаменская площадь и Летний сад 3 .

Первые две локации представлялись наиболее подходящими. Солдаты выступали за Марсово поле, в то время как рабочие - за Дворцовую площадь, и этот вариант на какое-то время возобладал. Площадь перед Зимним дворцом ассоциировалась с событиями 9 января 1905 г., известными как Кровавое воскресенье. Поставить памятник "борцам за свободу" перед бывшей императорской резиденцией было бы весьма символично. Также рассматривалась возможность того, что в Зимнем дворце будут проходить заседания Учредительного собрания.

Принятая резолюция гласила: "Назначить днем праздника великого освобождения народа 10 марта. Похороны должны быть всенародные, общегражданские без церковного обряда, каковой будет совершен родственниками убитых по их убеждению. Увековечить память жертв революции созданием памятника на Дворцовой площади. Праздник освобождения народа и похороны жертв революции должны быть совершены всем населением при участии всех частей Петроградского гарнизона, в полном составе при знаменах и музыке. Установить празднование этого дня в календарном порядке" 4 . Новость о времени и месте проведения попала в газеты, спровоцировав дальнейшие споры.

Представители Комиссии по делам искусств, среди которых были художники А.Н. Бенуа, М.В. Добужинский, К.С. Петров-Водкин, архитекторы И.А. Фомин, Н.Е. Лансере и другие, обратились с предложением изменить решение о месте захоронения жертв революции. Они заявили, что Дворцовая площадь "с художественной точки зрения является вполне законченным архитектурным целым, не допускающим загромождения новыми памятниками", и назвали в качестве возможной альтернативы Казанскую площадь, "являвшуюся местом многократных выступлений в пользу освобождения", или Марсово поле, где "раздались первые выстрелы, возвестившие начало великой революции". На тот момент предполагалось также, что рядом с могилами жертв революции на Марсовом поле "будет воздвигнуто по всем правилам науки, техники и искусства здание для российского парламента", который станет "центром управления Россией" 5 .

С особой настойчивостью за вариант Марсова поля выступал М. Горький, принимавший активное участие в организации "народных торжеств". "Ни одна революция не шла рядом с искусством, - заявлял он. - Вы первые покажите это. Это большая задача" 6 . Свою роль в выборе места захоронения могла сыграть и ассоциация с Марсовым полем в столице Великой французской революции - Париже, на котором регулярно устраивались патриотические праздники.

В результате по значению, размерам, местоположению и даже по состоянию почвы Марсово поле лучше остальных площадок в Петрограде подошло для организации церемонии захоронения. Однако трудности не ограничились выбором места.

Тень Ходынки

Неоднократно переносилась и первоначальная дата похорон: 10 марта, 12 марта, 16 марта и наконец 23 марта. Причин было несколько: необходимость разобраться с трупами - "борцы они или противники"; решить технические моменты по захоронению; обеспечить безопасность на улицах города. Военная комиссия выразила вполне обоснованное беспокойство по поводу возможных беспорядков. "Начало нашего управления не может начаться с Ходынки", - говорили одни. "Мы должны использовать этот день для широко поставленной агитации", - вторили им другие 7 .

Проблема обеспечения безопасности при устройстве торжеств с участием массового зрителя стала одной из ключевых после печально известной Ходынской катастрофы, произошедшей в разгар празднования коронации Николая II в мае 1896 г. Тогда в давке погибло 1389 человек и 1301 был покалечен. С тех пор принимались различные меры, чтобы не допустить повторения подобной трагедии: рассредоточение публики, проверка мест проведения торжеств, усиление полицейского надзора и т.д. Но количество участников постоянно возрастало. В начале XX в. наметилась тенденция к децентрализации площадок торжеств. Вот почему и организаторы похорон жертв революции 1917 г. изначально предполагали устроить захоронения по районам. Однако затем задача усложнилась. Процессии с гробами из разных районов Петрограда должны были собраться в одном месте - на Марсовом поле.

В "Записках о революции" Н.Н. Суханов вспоминал по этому поводу: "Лучшие военные авторитеты" утверждали категорически, что миллионную массу пропустить в течение дня через один и тот же пункт совершенно невозможно". Собраться должен был действительно весь Петроград, и возникала опасность провокаций, паники, массовой давки, расстрела демонстрантов. "И риск, и трудности были, стало быть, огромны. Обеспечить порядок приходилось в полном смысле самому населению, и приходилось положиться на его сознательность и самодисциплину. Молодая милиция и громоздкий, разбухший, совершенно неопытный в этих делах гарнизон сами по себе ничего не могли сделать. Зато, если бы все сошло хорошо, это был бы блестящий экзамен и новая огромная победа петербургской демократии" 8 .

На совещании Временного правительства 15 марта 1917 г. было решено "образовать соединенную комиссию из представителей Временного Правительства, Исполнительного Комитета Государственной Думы и Совета Рабочих и Солдатских Депутатов для установления порядка похорон жертв революции" 9 . В состав комиссии вошли также Петроградский градоначальник, представители Военного министерства и Министерства народного просвещения. Горе, пусть и на непродолжительное время, смогло сплотить людей, а торжество - создать видимость единства.

"Собравшимся счету не было..."

"Вчера хоронили в Петрограде на Марсовом поле около 180 человек, павших в борьбе за революцию. Вечная им память! - записал в дневнике современник событий москвич Н.П. Окунев, пристально следивший за новостями по газетным публикациям. - Всего подсчитывают в Петрограде 1443 жертвы (убитых 169 и раненых 1274), похороны были, конечно, гражданские. В церемонии участвовали министры, члены Государственной Думы, солдаты и народ. Все было грандиозно и стройно. Собравшимся толпам счету не было, но полагают, что все же в этих похоронах участвовало 2/3 петроградского населения. На могилах борцов за свободу поставят со временем величественный памятник" 10 .

Присутствие на церемонии представителей Временного правительства, членов Государственной Думы и депутатов Петроградского совета "подчеркивало особый, общегосударственный характер происходящего" 11 . Ту же задачу выполняли многочисленные фотографии, сделанные в ходе торжества, и специально выпущенные открытки. Из кадров кинохроники был подготовлен фильм "Национальные похороны героев и жертв Великой Русской революции на Марсовом поле в Петрограде 1917 г." 12 .

Согласно "Церемониалу похорон жертв революции", колонны участников шествия формировались от Василеостровского района, Петроградской и Выборгской стороны, Нарвского, Невского и Московского районов, а затем по заранее спланированным маршрутам, каждая в свое время следовали к Марсову полю 13 . Процессии были разделены, но в то же время имели единый пункт пересечения, в котором не задерживались. По достижении места захоронения основная часть сопровождавших возвращалась в свои районы, а те, кто непосредственно несли гробы, - оставались, чтобы опустить их в подготовленную могилу. Таким образом, печальное торжество объединялось ритмичностью и практически безостановочностью движения. Данный подход отличался от императорских похоронных процессий, имевших общий вектор следования, но в то же время чем-то напоминал перемещения крестных ходов. Вероятно, во избежание подобных нежелательных аналогий похороны имели статус гражданской церемонии.

Первая колонна прибыла к месту захоронения к 10 часам утра, последние участники покидали Марсово поле поздно вечером. Общее количество собравшихся в тот день на торжество по разным источникам оценивалось в диапазоне от 800 тысяч до 1,5 миллиона человек. По словам Н.Н. Суханова, "это были не похороны, а великое, ничем не омраченное народное торжество, о котором надолго осталась какая-то благодарная память у всех участников" 14 .

Так, из "Потешного поля" ("Царицына луга"), где проходили военные парады царской армии, Марсово поле превратилось в одну из ключевых локаций для проведения мемориальных мероприятий 15 и общенациональных торжеств Российской республики, а затем Советской России. Аналогичные "красные похороны", или "праздники свободы", проходили весной 1917 г. по всей стране.

* Статья подготовлена при финансовой поддержке РФФИ, проект № 18-39-00080 мол_а.

1. Сорокин П.А. Долгий путь. Автобиографический роман. Сыктывкар, 1991. С. 92.
2. Массовые празднества. Ленинград, 1926. С. 55-56.
3. Петроградский совет рабочих и солдатских депутатов в 1917 году. Протоколы, стенограммы и отчеты, резолюции, постановления общих собраний, собраний секций, заседаний Исполнительного комитета и фракций 27 февраля-25 октября 1917 года. В 5 т. Л., 1991. Т. 1. С. 144.
4. Там же. С. 146.
5. Там же. С. 151-153, 242-243, 257.
6. Там же. С. 180-181, 193-194, 196.
7. Там же. С. 182, 196, 230.
8. Суханов Н.Н. Записки о революции: в 3 т. М., 1991. Т. 1. Кн. 1-2. С. 241.
9. ГА РФ. Ф. 1779. Оп. 2. Д. 180. Л. 4-7.
10. Окунев Н.П. Дневник москвича, 1917-1924. М., 1997. Кн. 1. С. 29.
11. Подробнее см.: Колоницкий Б.И. Символы власти и борьба за власть: к изучению политической культуры российской революции 1917 года. СПб., 2012. С. 36-57.
12. Чертилина М.А. Похороны жертв Февральской революции в Петрограде 23 марта 1917 г. в кинофотодокументах РГАКФД // Отечественные архивы. 2011. N 1. С. 45-51.
13. Правда. 1917. N 15. С. 2.
14. Суханов Н.Н. Записки о революции. С. 313.
15. Смирнов Н.И. Марсово поле. Л.-М., 1947; Иванов И.А. Марсово поле. Л., 1958; Хомутецкий Н.Ф. Марсово поле - памятник павшим борцам революции // Строительство и архитектура Ленинграда. 1966. N 1. С. 12-15; Матвеев Б.М. Жертвы. Борцы. Герои. Метаморфозы памятника на Марсовом поле // Памятники истории и культуры Санкт-Петербурга. СПб., 2002. Вып. 6. С. 260-276.

23 марта состоялись общегосударственные похороны жертв старого режима - борцов за революцию . Официальное название празднества было: «День воспоминания о жертвах Революции и всенародный праздник Великой Русской Революции на все времена».

Регистрационное справочное Бюро Всероссийского союза городов сообщало о 1443 жертвах революции (в том числе полицейские, выступавшие на стороне царизма, - 11 убитых и 50 раненых). Среди них: воинских чинов 869 (из них 70 убитых), рабочих 237 (убитых 22); учащихся высших учебных заведений 25 (убитых 5); других граждан 251 (из них детей 20; убитых 60, в том числе 5 детей).

Хоронить погибших в Петербурге решили на Марсовом поле . При царе там проводили парады, к тому же там были казармы гвардейского Павловского полка, солдаты которого первыми перешли на сторону революции.

По замыслу, все желающие (а это была практически половина двухмиллионного города) должны были пройти мимо братских могил на Марсовом поле. Перед похоронами было множество опасений, что это невозможно, что трудно будет сохранить порядок, что будут провокации, получится очередная Ходынка и т. п.

Член Исполкома Петроградского Совета Николай Суханов так описывал проблемы подготовки к похоронам:

«Боялись, конечно, провокации и Ходынки. Черная сотня как-никак еще существовала. Воспользоваться стечением всего революционного Петербурга, устроить провокационную панику, массовую давку, стрельбу и сыграть на этом во время смятения еще неустойчивых умов - это могло быть очень соблазнительно для потерпевших темных сил, куда-то исчезнувших с открытого горизонта…

С другой стороны, «лучшие военные авторитеты» утверждали категорически, что миллионную массу пропустить в течение дня через один и тот же пункт совершенно невозможно. Говорили, что это окончательно и бесповоротно доказано и теорией, и практикой массовых передвижений войск. Между тем в похоронах должен был принять участие весь петербургский пролетариат, весь гарнизон, и собиралась на похороны также вся обывательская и интеллигентская масса, горевшая первым энтузиазмом…

Обеспечить порядок приходилось в полном смысле самому населению, и приходилось положиться на его сознательность и самодисциплину. Молодая милиция и громоздкий, разбухший, совершенно неопытный в этих делах гарнизон сами по себе ничего не могли сделать. Зато, если бы все сошло хорошо, это был бы блестящий экзамен и новая огромная победа петербургской демократии».

Но все опасения были напрасны. В «Известиях Петроградского Совета Рабочих и Солдатских Депутатов» от 25 марта похороны описывались следующим образом:

«С раннего утра рабочее население Петербурга вышло на улицы и выстроилось по заранее выработанному плану. Стройными колоннами двинулось шествие со всех окраин города на Марсово поле, где было вырыто 4 больших могилы. Колонна за колонной проходили мимо могил районы, склоняя свои знамена. Лозунги знамен: «Вечная память погибшим борцам!», «Да здравствует демократическая республика!», «Пролетарии всех стран, соединяйтесь!», «Да здравствует европейская революция!» и т. д.

В 2 часа дня показался грандиозный Выборгский район с наибольшим количеством жертв. Процессия этого района растянулась на 5 верст. Нарвский район мог быть пропущен к могилам только в 4 часа. В этой процессии шли в полном своем составе рабочие Путиловского завода в количестве 30 тыс. человек; здесь же следовали полуроты Измайловского и Петербургского гвардейских полков, гвардии 3-го стрелкового полка, 176 пехотного запасного полка, Петербургского и Царскосельского гарнизонов. На могилах произносились речи политического характера. После похорон в различных местах города произошли митинги».

В 9:30 утра, т. е. за полчаса до назначенного срока, у Марсова поля со стороны Садовой улицы показалась Василеостровская процессия. Во главе ее шел оркестр Финляндского и Кексгольмского полков. За ними колыхалось огромное знамя, и солдаты несли на руках 4 красных гроба, украшенных цветами. <…>

Василеостровский район отнял два с половиной часа. <…>

Петроградский район.

Начинается вынос тел из Петропавловской больницы. Взоры прикованы к больничным воротам. Появляется первый гроб - все обнажают головы. На красной стенке гроба отчетливо виднеется крупная черная надпись: «Павшим борцам». <…> Второй, третий… 8 красных, как кровь, гробов.

Процессия трогается в путь. Оркестры играют, «Марсельезу», колышутся знамена. В час дня процессия приблизилась к братской могиле…

Выборгский район.

Район должен был двинуться от здания Военно-Медицинской академии в 10 час. утра. Сотни знамен стеклись к этому часу на Нижегородскую улицу. Во главе процессии, вслед за пятьюдесятью одним красным гробом, вынесенным из церкви академии под стройные звуки похоронного марша, поместилась боевая рота Московского полка, а вслед за ней оркестр Р. С.-Д. Р. П., составленный из кронштадтских матросов, членов нашей партии… Выстраиваются стройные колонны… Много старых, знакомых товарищей; некоторые из них вернулись только что из ссылки, с поселения, с каторги… <…>

В 4 ч. дня к Марсову полю подошла процессия Нарвского района с оркестром Измайловского и Петроградского полков. Эта процессия принесла 29 гробов в братскую могилу.

Путиловский завод представил особенно внушительную картину… рабочие этого завода в количестве до 30 000 человек стройно прошли перед братской могилой.

Невский район.

В 5:15 раздались новые выстрелы из Петропавловской крепости - это пришел Невский район. В этой процессии было 40 гробов.

Совершенно случайно Невский район оказался самым большим, благодаря тому, что в него влились прибывшие рабочие Колпинского завода в количестве до 40 тысяч человек.

Последней на Марсово поле прибыла манифестация Московского района.

День уже склонялся к вечеру, и солнце бросало последние отблески на 45 красных гробов, принесенных из Обуховской больницы.

Хвост этого района прошел мимо братской могилы в одиннадцатом часу вечера. Так как было уже совсем темно, то специально было проведено пять прожекторов, которые освещали все поле. Кроме того, процессия шла с факелами и освещала путь.

Глубоко за полночь кончились шествия мимо братской могилы.

По приблизительному подсчету, мимо братских могил на Марсовом поле прошло не менее 800 000 человек».

В Москве в некоторых учреждениях и на вокзалах железных дорог были совершены панихиды по жертвам революции, похороны которых происходили в Петербурге. На фабриках и заводах целый день проходили митинги. Подобные же мероприятия проходили по всей России, в особенности в крупных городах - Одессе, Киеве, Симбирске (Ульяновске) и других. Всюду в день похорон проходили грандиозные манифестации солдат, железнодорожных служащих, рабочих и граждан всех сословий.

Революционер Владимир Войтинский вспоминал:

«23 марта рабочие и солдаты Петрограда хоронили своих товарищей, павших в дни Февральской революции. Это были не просто торжественные похороны - это была манифестация, равной которой еще не бывало в России, это был смотр сил победившей революции. В моих воспоминаниях о 1917 годе, где так мало светлых страниц, я должен отметить этот ничем не омраченный день единения демократии.

С утра до вечера со всех окраин двигались к центру города и на Марсово поле несметные толпы с красными знаменами. Шли стройными рядами, как бегущие одна за другой волны в море. Помню, на Знаменской площади я поднялся на ступени памятника Александру III - отсюда колонны манифестантов казались бесконечными. Заводские знамена с портретами Маркса, Энгельса, Лассаля, с изображениями братски обнявшихся рабочего и солдата, с вышитыми золотом по алому бархату призывами пролетариев всех стран к объединению. Иные знамена были украшены золочеными кистями, и в этой расточительности было что-то бесконечно трогательное, наивное, праздничное.

За заводами шли полки, за солдатами - снова рабочие, мужчины и женщины, старые, молодые, подростки. Порой над толпой раздавалось пение - проходил рабочий хор, сотни голосов согласными, дружными звуками рабочего гимна провожали в братскую могилу плывшие над головами манифестантов покрытые цветами и зеленью фобы жертв революции. Порядок был изумительный - это должны были признать самые непримиримые враги Советов.

Буржуазно-интеллигентская публика в манифестации почти не участвовала. Но на улицах был в этот день «весь» Петроград, колонны солдат и рабочих проходили мимо шпалер толпившейся на тротуарах публики - и на стороне манифестантов в этот день было всеобщее сочувствие, и оно придавало особую торжественность, внушительность этому смотру сил Петроградского совета…»

«Бродил по улицам, смотрел на единственное в мире и в истории зрелище, на веселых и подобревших людей, кишащих на нечищеных улицах без надзора. Необычайное сознание того, что все можно, грозное, захватывающее дух и страшно веселое. Может случиться очень многое, минута для страны, для государства, для всяких «собственностей» - опасная, но все побеждается тем сознанием, что произошло чудо и, следовательно, будут еще чудеса. Никогда никто из нас не мог думать, что будет свидетелем таких простых чудес, совершающихся ежедневно.

Ничего не страшно, боятся здесь только кухарки. Казалось бы, можно всего бояться, но ничего страшного нет, необыкновенно величественна вольность, военные автомобили с красными флагами, солдатские шинели с красными бантами, Зимний дворец с красным флагом на крыше. Выгорели дотла Литовский замок и Окружной суд, бросается в глаза вся красота их фасадов, вылизанных огнем, вся мерзость, безобразившая их внутри, выгорела. Ходишь по городу как во сне. Дума вся занесена снегом, перед ней извозчики, солдаты, автомобиль с военным шофером провез какую-то старуху с костылями (полагаю, Вырубову - в крепость). Вчера я забрел к Мережковским, которые приняли меня очень хорошо и ласково, так что я почувствовал себя человеком (а не парием, как привык чувствовать себя на фронте). Обедал у них, они мне рассказали многое, так что картина переворота для меня более или менее ясна: нечто сверхъестественное, восхитительное. <…>

Вся Литейная и весь Невский запружены народом, матросы играют марш Шопена. Гробы красные, в ту минуту, когда их опускают в могилу на Марсовом поле, производится салют с крепости (путем нажатия электрической кнопки).

Сейчас пойду на улицу - смотреть, как расходятся»

Максим Горький так описал свои впечатления от этого дня:

«Силой, которая всю жизнь крепко держала и держит меня на земле, была и есть моя вера в разум человека. До сего дня русская революция в моих глазах является цепью ярких и радостных явлений разумности. Особенно мощным явлением спокойной разумности был день 23-го марта, день похорон на Марсовом поле.

В этом парадном шествии сотен тысяч людей впервые и почти осязательно чувствовалось - да, русский народ совершил революцию, он воскрес из мертвых и ныне приобщается к великому делу мира - строению новых и все более свободных форм жизни!

Огромное счастие дожить до такого дня!

И всей душой я желал бы русскому народу вот так же спокойно и мощно идти все дальше, все вперед и выше, до великого праздника всемирной свободы, всечеловеческого равенства, братства!»

Не плачьте над трупами павших борцов,

Погибших с оружьем в руках,

Не пойте над ними надгробных стихов,

Слезой не скверните их прах!

Не нужно ни гимнов, ни слез мертвецам,

Отдайте им лучший почет:

Шагайте без страха по мертвым телам,

Несите их знамя вперед!

С врагом их, под знаменем тех же идей,

Ведите их бой до конца!

Нет почести лучшей, нет тризны святей

Для тени достойной борца!

Сразу за стихотворением была размещена статья Льва Каменева с многозначительным заголовком «Не последние»:

«Обнажая головы перед гробами павших борцов за свободу, вспоминая с горькой мукой тех, кто погиб, не дождавшись дней победы, - одним обязаны мы перед светлыми тенями положивших жизнь свою за други своя: правдой.

Горька и сурова эта правда.

При глухом молчании большинства, запуганного и обессиленного царизмом, в течение столетия шли на муки и смерть лучшие люди России. Мощный взрыв народного негодования не остановил руки тех, кто вешал декабристов, кто поставил под расстрел петрашевцев, кто взвел на эшафот Желябова, Перовскую, Ульянова, кто исстрелял десятки и сотни рабочих, солдат, матросов и крестьян в 1906-7 гг. И когда у позорного столба стоял на площади Петербурга великий русский демократ и революционер Чернышевский, - лишь одна женская рука бросила к подножью его эшафота букет красных цветов.

Сегодня не то. Миллионная масса пришла к свинцовым гробам погибших борцов, чтобы почтить их жертву за свободу. Миллионы людей в России провозгласят славу тем, кто своей борьбой завоевал свободу. Но погибшим не надо почета, и всякая благодарность ниже их подвига. Другое сказали бы, другое потребовали бы погибшие за столетие борьбы борцы.

«Борьба не кончена, - сказали бы они.- Мы не последние жертвы, которые принесет человечество в своем движении к истинной свободе и истинному равенству. Не последние жертвы мы и в России, где закрепление плодов революции и их расширение потребуют еще и еще новых жертв. Не дайте же повториться истории! Плотным кольцом окружите тех, кто пойдет по нашему пути, и, когда придет час новых битв, будьте с ними! Не почета после кровавой битвы, а поддержки во время ее требуем мы от тех, кто сейчас пришел к нашей могиле. Пусть никогда больше не повторится позорная для свободного народа картина гибели его передовых борцов при равнодушном молчании граждан! Пусть радость достигнутых побед не заслонит перед вами вашей обязанности стать на защиту революционных приобретений народа!»

Нет ныне в России власти выше власти восставшего народа. Да не иссякнет его революционная страсть! Да не ослабнет его революционный энтузиазм! Да пребудет миллионная масса, собравшаяся вокруг гробов павших, армией революции и, разойдясь после похорон, да не превратится она в обывательскую массу, за которую гибнут передовые борцы!

Не последние жертвы на пути к всенародному счастью хороним мы сегодня. Но тем меньше будет их впереди, чем крепче сплотимся мы вокруг поднятых ими красных знамен революции.

Стойте стойко вокруг этих знамен, всей своей массой защищайте их, будьте той же миллионной массой, когда придется в тяжкие дни борьбы отстаивать их от враждебных сил, какой вы сейчас явились на светлый праздник свободы, - вот завет павших».

Многие фронтовые воинские части 23 марта прислали в Петербург свои делегации. Некоторые из них выступали на фабриках и заводах в поддержку большевистских лозунгов, в особенности по части отношения к войне.

«Известия Петроградского Совета» 23 марта опубликовали «Основную программу Совета Солдатских Депутатов» , составленную 109 дивизией и несколькими частями действующей армии. В ней выдвигались требования немедленного заключения мира и контроля над операционной частью со стороны солдатских исполнительных комитетов. Составители программы заявляли, что готовы поддерживать Совет всеми возможными средствами.

Прошедший в Кронштадте 23 марта митинг принял резолюцию, требующую окончательного уничтожения капиталистического строя и установления диктатуры пролетариата.

Солдаты, служащие в военных управлениях и канцеляриях Петербургского гарнизона, объявили о создании Соединенного Комитета, настроенного враждебно к Петроградскому Совету.

Среди солдатских групп также выделяется «Родина и Народная Армия», обратившаяся ко всей армии с призывом поддержать такие требования:

«1) довести войну до полного обеспечения завоеванной народом и армией свободы;

2) освободить разрушенные и угнетенные Польшу, Украину, Сербию, Армению, Румынию, Бельгию и Эльзас-Лотарингию;

3) предоставить освобожденным от германского ига народам право на полное самоопределение».

На прошедшей в Москве 23 марта конференции Партии народных социалистов была принята резолюция, утверждающая, что войну нужно вести до тех пор, пока не будет уничтожена опасность, угрожающая российской свободе со стороны Германии. Настаивать на мире во что бы то ни стало нельзя - необходимо, чтобы немцы отказались от аннексий, политической гегемонии и обогащения за счет других государств. Временное Правительство должно только объявить, что наши военные действия не несут никаких завоевательных целей.

«Конференция выражает готовность энергично поддерживать Временное правительство в осуществлении обнародованной нм программы и вместе с тем считает пагубным для успеха революции и для защиты страпы попытки каких-бы то ни было организаций присвоить себе функции правительственной власти».

Свой взгляд на цели войны 23 марта высказал репортерам газет министр иностранных дел Временного правительства Милюков :

«Освобождение славянских народностей, населявших Австро-Венгрию, объединение итальянских, румынских земель, образование чешско-славянского и сербско-хорватского государства, слияние украинских земель Австро-Венгрии с Россией - таковы задачи будущего мирного конгресса.

Если мы, русские, претендуем на обладание Константинополем и проливами, то этим мы ничуть не посягаем на национальные права Турции, и никто нам не в праве бросить упрек в захватных тенденциях. Обладание Царьградом всегда считалось исконной национальной задачей России. Нейтрализация проливов, была бы безусловно вредной для наших национальных интересов».