Когда убили юлия цезаря. Смерть Юлия Цезаря – кратко. Кто такой Цезарь

Заговор и убийство

Версии о подробностях многочисленны и, по существу, безразличны; важно только то, что заговор никем из участников не был выдан и что все-таки он мог быть предупреждён, если бы этому не помешал целый ряд случайностей и полный фатализм Ю. Цезаря .

Известные участники заговора

1. Гай Кассий Пармский
2. Луций Минуций Басил (?)
3. Пакувий Антистий Лабео
4. Публий Сервилий Каска Лонг
5. Луций Туллий Кимвр
6. Гай Сенций Сатурнин

Последствия убийства

Непредвиденным результатом для убийц было то что смерть Цезаря ускорила конец Римской республики. Средний и низший класс Рима, среди которых Цезарь был популярен, пришли в ярость, что небольшая группа аристократов убила Цезаря, особенно после обращения Антония к простым людям. Антоний собирает большую толпу римлян и угрожает направить ее на оптиматов, возможно, с намерением взять под контроль Рим. Но, к его удивлению и огорчению, Цезарь назвал своего внучатого племянника Гая Октавиана единственным наследником, завещав ему огромную мощь когномена Цезарь, а также сделав его одним из богатейших граждан в Республике. Гай Октавиан стал сыном великого императора, а следовательно, унаследовал лояльность большей части населения Римской империи. Октавиан, которому было всего 19 лет к моменту смерти Цезаря, показал значительное политическое мастерство, и, пока Антоний разбирался с Децимусом Брутом в первом туре гражданских войн, Октавиан укрепил свои позиции.

Для борьбы с Брутом и Кассием, которые находились с огромной армией в Греции, Антонию были необходимы солдаты, наличные средства и легитимность, которую могло дать имя Цезаря. С принятием 27 ноября 43 до н. э. Lex Titia, Второй Триумвират был официально сформирован в составе Антония, Октавиана и Лепида. Так как Цезарь в 42 до н. э.был формально обожествлен, император Октавиан отныне становится Divi Filius («Сын Бога»). Видя, что милосердие Цезаря привело к его убийству, Второй Триумвират вводит проскрипцию. Триумвират занимается юридически санкционированным убийством большого числа своих оппонентов с тем, чтобы обеспечить финансирование сорока пяти легионов во второй гражданской войне против Брута и Кассия. Антоний и Октавиан разбили их в битве при Филиппи.

Позже Марк Антоний женился на любовнице Цезаря, Клеопатре, намереваясь использовать богатейший Египет в качестве основы для доминирования в Риме. Третья гражданская война вспыхнула между Октавианом с одной стороны и Антонием и Клеопатрой с другой. Эта последняя гражданская война, кульминацией которой явился разгром Антония в Акциуме, привела к господству Октавиана, который стал первым римским императором под именем Август.

Литература

• Josiah Osgood: Caesar’s Legacy. Civil War and the Emergence of the Roman Empire . Cambridge 2006.

Примечания

Гай Юлий Цезарь (Gaius Iulius Caesar) – полководец, политик, литератор, диктатор, верховный жрец . Он происходил из древнего Римского рода правящего класса и последовательно добивался всех государственных должностей, вел линию политического противостояния сенаторской аристократии. Был милосерден, но отправил на казнь ряд своих главных противников.

Род Юлиев вел свое происхождение из знатной семьи, которая, по легенде, произошла от богини Венеры.

Мать Юлия Цезаря – Аврелия Котта (Avrelia Kotta) была из знатного и обеспеченного семейства Аврелиев. Бабушка по отцу происходила от древнеримского рода Марциев (Marcii). Анк Марций (Ancus Marcius) был четвертым царем Древнего Рима с 640 по 616 гг. до н. э.

Детство и юность

До нас не дошли точные данные о времени рождения императора. Сегодня принято считать, что он родился в 100 г. до н. э. , однако немецкий историк Теодор Моммзен (Theodor Mommsen) считает, что это был 102 г. до н. э., а французский историк Жером Каркопино (Jerome Carcopino) указывает на 101 г. до н. э. Днем рождения считают как 12, так и 13 июля.

Детство Гая Юлия проходило в бедном древнеримском районе Субура (Subura). Родители дали сыну хорошее образование , он учил греческий, поэзию и ораторское искусство, учился плавать, ездил верхом и развивался физически. В 85 г. до н. э. семья потеряла кормильца и Цезарь после инициации стал главой семьи, так как никого из старших родственников мужского пола в живых не осталось.

• Советуем почитать про

Начало карьеры политика

В Азии

В 80-х годах до н. э. военачальник Луций Корнелий Цинна (Lucius Cornelius Cinna) предложил персону Гая Юлия на место фламина (flamines), жреца бога Юпитера. Но для этого ему необходимо было женится по торжественному древнему обряду конфарреация (confarreatio) и Луций Корнелий выбрал Цезарю в жены свою дочку Корнелию Циниллу (Cornelia Cinilla). В 76 г. до н. э. у супругов родилась дочь Юлия (Ivlia).

Сегодня историки уже не уверены в проведении обряда инаугурации Юлия. С одной стороны, это помешало бы ему заниматься политикой, но, с другой – назначение стало хорошим способом упрочить положение Цезарей.

После обручения Гая Юлия и Корнелии, в войсках случился бунт и военные напали на Цинну, он был убит. Установилась диктатура Луция Корнелии Суллы (Lucius Cornelius Sulla), после чего Цезаря, как родственника оппонента нового правителя объявили вне закона. Он ослушался Суллу, отказался развестись с супругой и уехал из . Диктатор долго разыскивал ослушника, но, по прошествии времени, помиловал его по просьбе родственников.
Скоро Цезарь присоединился к Марку Минуцию Терму (Marcus Minucius Thermus), наместнику римской провинции в Малой Азии – Асии (Asia).

Десять лет назад на этой должности был его отец. Юлий стал всадником (equites) Марка Минуция, сражавшимся верхом патрицианцем. Первое задание, которое дал Терм своему контуберналу – провести переговоры с вифинским (Bithynia) царем Никомедом IV (Nycomed IV). В результате успешных переговоров правитель передает Терму флотилию для взятия города Митилены (Mytlene) на острове Лесбос (Lesvos), который не принял результатов Первой Митридатовой войны (89-85 гг. до н. э.) и оказывал сопротивление римскому народу. Город был успешно захвачен.

За операцию на Лесбосе Гай Юлий получил гражданскую корону – воинскую награду, а Марк Минуций сложил полномочия. В 78 г. до н. э. в Италии умирает Луций Сулла и Цезарь принимает решение вернуться на родину.

Римские события

В 78 г. до н. э. военачальник Марк Лепид (Marcus Lepidus) организовал бунт италийцев (Italici) против законов Луция. Цезарь тогда не принял приглашение стать его участником. В 77-76 гг. до н. э Гай Юлий пытался засудить сторонников Суллы: политика Корнелия Долабеллу (Cornelius Dolabella) и полководца Антония Гибриду (Antonius Hybrida). Но это ему не удалось, не смотря на блистательные обвинительные речи.

После этого Юлий решил посетить остров Родос (Rhodus) и школу риторики Аполлония Молона (Apollonius Molon), но по пути туда попал в плен к пиратам, откуда впоследствии был вызволен азиатскими послами за пятьдесят талантов. Желая отомстить, бывший пленник снарядил несколько кораблей и сам взял пиратов в плен, казнив их распятием. В 73 г до н. э. Цезаря включили в состав коллегиального органа управления понтификов, где ранее правил его дядя Гай Аврелий Котта (Gaius Aurelius Cotta).

В 69 г. до н. э. скончалась при родах второго ребенка супруга Цезаря – Корнелия, младенец тоже не выжил. В это же время погибает и тетя Цезаря — Юлия Мария (Ivlia Maria). Вскоре Гай Юлий становится римским ординарным магистратом (magistratus), что дает ему возможность войти в сенат. Он был отправлен в Дальнюю Испанию (Hispania Ulterior), где взял на себя решение финансовых вопросов и выполнение поручений пропретора Антистия Вета (Antistius Vetus).

В 67 г. до н. э. Цезарь сочетался браком с Помпеей Сулла (Pompeia Sulla), внучкой Суллы. В 66 г. до н. э. Гай Юлий становится смотрителем самой значимой общественной дороги Рима – Аппиевой дороги (Via Appia) и финансирует ее ремонт.

Коллегия магистратов и выборы

В 66 г. до н. э. Гая Юлия выбирают в магистраты Рима. В круг его обязанностей входит расширение строительства в городе, поддержание торговли и общественных мероприятий. В 65 г. до н. э. он провел такие запоминающиеся Римские игры с участием гладиаторов, что сумел изумить своих искушенных горожан.

В 64 г. до н. э. Гай Юлий был главой судебной комиссии (Quaestiones perpetuae) по уголовным процессам, что позволило ему призвать к ответу и наказать многих приспешников Суллы.

В 63 г. до н. э. умер Квинт Метелл Пий (Quintus Metellus Pius), освобождая пожизненное место Великого понтифика (Pontifex Maximus). Цезарь принимает решение выдвинуть на нее собственную кандидатуру. Оппонентами Гая Юлия становятся консул Квинт Катул Капитолин (Quintus Catulus Capitolinus) и полководец Публий Ватия Исаврик (Publius Vatia Isauricus). После многочисленных подкупов Цезарь выигрывает выборы с большим перевесом и переезжает жить на Священную дорогу (via Sacra) в казенное жилье понтифика.

Участие в заговоре

В 65 и 63 гг. до н. э. один из политических заговорщиков Луций Сергий Катилина (Lucius Sergius Catilina) дважды делал попытки совершить государственный переворот. Марк Туллий Цицерон (Marcus Tullius Cicero), будучи оппонентом Цезаря, попытался обвинить того в участии в заговорах, но не смог предоставить необходимых доказательств и потерпел неудачу. Марк Порций Катон (Marcus Porcius Cato), неформальный лидер римского сената, также свидетельствовал против Цезаря и добился того, что из сената Гай Юлий выходил преследуемый угрозами.

Первый триумвират

Претура

В 62 г. до н. э., пользуясь полномочиями претора, Цезарь хотел передать реконструкцию плана Юпитера Капитолийского (Iuppiter Optimus Maximus Capitolinus) от Квинта Катула Капитолина (Quintus Catulus Capitolinus) Гнею Помпею Магну (Gnaeus Pompeius Magnus), но сенат не поддержал этот законопроект.

После поддержанного Цезарем предложения трибуна Квинта Цецилия Метелла Непота (Quintus Caecilius Metellus Nepos) отправить Помпея с войсками в Рим для усмирения Катилины, сенат отстранил и Квинта Цицелия и Гая Юлия от должностей, но второй быстро был восстановлен.
Осенью над заговорщиками Катилины прошел суд. Один из его участников – Луций Юлий Веттий (Lucius Iulius Vettius), выступишвий против Цезаря, был арестован, как и судья Новер Нигер (Novius Nigerus), принявший донесение.

В 62 г. до н. э. супруга Цезаря Помпея устроила в их доме празднество, посвященное Доброй Богине (Bona Dea), на котором могли присутствовать только женщины. Но на праздник попал один из политиков – Публий Клодий Пульхр (Publius Clodius Pulcher), он переоделся в женщину и хотел встретиться с Помпеей. Сенаторы узнали о произошедшем, сочли это позором и потребовали суда. Гай Юлий не стал ждать итогов процесса и развелся с Помпеей, чтобы не выносить на всеобщее обозрение свою личную жизнь. Тем более, у супругов так и не родились наследники.

В Дальней Испании

В 61 г. до н. э. поездка Гая Юлия в Дальнюю Испанию в качестве пропретора (propraetor) откладывалась долгое время в связи с наличием большого количества долгов. Полководец (Marcus Licinius Crassus) поручился за Гая Юлия и оплатил часть его кредитов.

Когда новый пропретор прибыл к месту назначения, ему пришлось столкнуться с недовольством жителями римской властью. Цезарь собрал отряд ополченцев и начал борьбу с «бандитами». Полководец с двенадцатитысячной армией подошел к горному хребту Серра-да-Эштрела (Serra da Estrela) и приказал местным жителям уйти оттуда. Они отказались переселяться и Гай Юлий атаковал их. Горцы через Атлантический океан ушли на острова Берленга (Berlenga), перебив всех своих преследователей.

Но Цезарь, после ряда продуманных операций и стратегических маневров все-таки покоряет народное сопротивление, после чего ему был присвоен почетный воинский титул императора (imperator), победителя.

Гай Юлий развернул активную деятельность и в повседневных делах подчиненных земель. Он председательствовал в судебных заседаниях, ввел реформы в налогообложение, искоренил практику жертвоприношений.

За период деятельности в Испании Цезарь смог расплатиться с большинством своих долгов благодаря богатым подаркам и взяткам жителей обеспеченного юга. В начале 60 г. до н. э. Гай Юлий досрочно снимает с себя возложенные полномочия и возвращается в Рим.

Триумвират

Слухи о победах пропретора вскоре дошли до сената и его члены посчитали, что возвращение Цезаря должно сопровождаться триумфом (triumphus) – торжественным вступлением в столицу. Но тогда, до свершения триумфального события Гаю Юлию не разрешалось, по закону, входить в город. А так как он планировал еще и принять участие в предстоящих выборах на пост консула, где для регистрации требовалось его личное присутствие, то полководец отказывается от триумфа и начинает борьбу за новую должность.

Путем подкупа избирателей Цезарь все-таки становится консулом, вместе с ним выборы выигрывает и военачальник Марк Кальпурний Бибул (Marcus Calpurnius Bibulus).

В целях укрепления собственного политического положения и имеющейся власти, Цезарь вступает в тайный сговор с Помпеем и Крассом, объединяя двух влиятельных политиков с противоположными взглядами . В результате сговора появляется мощный союз военачальников и политиков, получивший название Первый триумвират (triumviratus - «союз трёх мужей»).

Консульство

В первые дни консульства Цезарь начал выносить на рассмотрение сената новые законопроекты. Первым был принят аграрный закон, согласно которому бедняки могли получить участки земли от государства, которые оно выкупало у крупных землевладельцев. В первую очередь землю давали многодетным семьям. Чтобы не допустить спекуляции, новые землевладельцы не имели права перепродавать наделы в течение следующих двадцати лет. Второй законопроект касался обложения налогами откупщиков провинции Азия, их взносы были снижены на одну треть. Третий закон касался взяток и вымогательства, он был принят единогласно, в отличие от первых двух.

Чтобы укрепить связь с Помпеем, Гай Юлий выдал за него свою дочь Юлию. Сам Цезарь в третий раз решается на брак, на этот раз его женой становится Кальпурния (Calpurnia), дочь Луция Кальпурнии Пизона Цезонина (Lucius Calpurnius Piso Caesoninus).

Проконсул

Галльская война

Когда Гай Юлий, по истечении положенного срока, сложил с себя полномочия консула, он продолжил завоевывать земли для Рима. Во время Галльской войны (Bellum Gallicum) Цезарь, проявив необычайную дипломатию и стратегию, искусно воспользовался разногласиями галльских вождей. В 55 г. до н. э. он разбил германцев, переправившихся через Рейн (Rhein), после чего за десять дней построил мост длиной 400 метров и сам напал на них, первый в истории Рима. Первым из римских полководцев вторгся в Великобританию (Great Britain), где провел несколько блестящих военных операций, после чего вынужден был оставить остров.

В 56 г. до н. э. в Лукке (Lucca) состоялось очередное заседание триумвиров, на котором было принято решение продолжать и развивать политическую поддержку друг друга.

К 50 г. до н. э. Гай Юлий подавил все восстания, полностью подчинив Риму его бывшие территории.

Гражданская война

В 53 г. до н. э. Красс умирает и триумвират прекращает свое существование. Между Помпеем и Юлием началась борьба. Помпей стал главой республиканского правления, а сенат не продлил полномочия Гая Юлия в Галлии. Тогда Цезарь принимает решение поднять восстание. Собрав солдат, у которых пользовался огромной популярностью, он переходит через реку приграничную Рубикон (Rubicone) и, не видя сопротивления, захватывает некоторые города. Перепуганный Помпей и его приближенные сенаторы бегут из столицы. Цезарь предлагает остальным членам сената совместно править страной.

В Риме Цезаря назначают диктатором. Попытки Помпея помешать Гаю Юлию потерпели крах, самого беглеца убили в Египте, но Цезарь не принял в дар голову врага, он оплакивал его смерть. Будучи в Египте Цезарь помогает царице Клеопатре (Cleopatra), покоряет Александрию (AIskandariya), в Северной Африке присоединяет к Риму Нумидию (Numidia).

Убийство

Возвращение Гая Юлия в столицу сопровождается пышным триумфом. Он не скупится на награждения своим солдатам и полководцам, устраивает пиры для граждан города, организует игры и массовые зрелища. В течение следующих десяти лет его провозглашают «императором» и «отцом отечества». Он издает множество законов, среди которых законы о гражданстве, об устройстве государства, против роскоши, о безработице, о выдаче бесплатного хлеба, меняет систему исчисления времени и другие.

Цезаря боготворили и оказывали ему огромные почести, возводя его статуи и рисуя портреты. У него была лучшая охрана, он лично занимался назначением персон на государственные должности и их смещением.

↘️🇮🇹 ПОЛЕЗНЫЕ СТАТЬИ И САЙТЫ 🇮🇹↙️ ПОДЕЛИСЬ С ДРУЗЬЯМИ

.) Знаменитейшими из них были: тогдашний претор, приверженец Помпея , Марк Юний Брут , с матерью которого диктатор жил в самых дружеских отношениях и который после фарсальской битвы был помилован Цезарем; Гай Кассий Лонгин , который вскоре после битвы при Фарсале передал свой флот Цезарю, и во время заговора занимал в Риме должность претора; тогдашний претор Верхней Италии Децим Юний Брут , друг и приверженец Цезаря; наконец Публий Сервилий Каска, также принадлежавший всегда к партии Цезаря и в 43 году до Р. Х. избранный в народные трибуны. Оратор Цицерон сочувствовал убийцам Цезаря, но не принимал участия в заговоре: он был неспособен к делу, в котором нельзя было ограничиваться одними советами и речами, а следовало действовать решительно.

Дело заговорщиков было ускорено несчастным стремлением Цезаря к внешнему блеску и его необдуманным старанием приучить народ к мысли о царской власти. На одном празднике консул Антоний пред собранием народа предложил Цезарю диадему, но народ безмолвствовал, вместо того, чтобы приветствовать Цезаря восклицаниями, и Цезарь предпочел отказаться от предложенного ему царского украшения. В другой раз статуя Цезаря была увенчана диадемою. Наконец, на одной торжественной процессии несколько человек громко приветствовали Цезаря как царя . Трибуны приказали взять их под стражу, но за это, по повелению Цезаря, были лишены своих должностей, под предлогом, что сами произвели эту выходку с целью навлечь подозрение на Цезаря. Должностные лица, под ведением которых находились книги прорицательницы Сивиллы , уверяли, что, судя по предсказанию, заключающемуся в одной из них, римский народ одержит победу над парфянами только тогда, когда войском будет предводительствовать царь. Вследствие этого, говорят, сенат должен был, для счастливого окончания парфянской войны, дать диктатору позволение именоваться царем повсюду вне Италии. Все это побудило заговорщиков убить Цезаря раньше, чем они рассчитывали сначала.

Они решили исполнить свое намерение в собрании сената, несмотря на то, что сенат состоял большею частью из креатур Цезаря. Им хотелось показать римскому народу, что ими совершено не коварное убийство – а как лучшие римские граждане, они хотели отомстить за оскорбление древних учреждений республики . Избрав убийство для достижения своей цели, заговорщики должны были бы умертвить и Антония: тогда дело их не имело бы таких печальных последствий, которые обрело потом. Действительно, между ними была речь об убийстве и этого опаснейшего приверженца Цезаря; но один из заговорщиков, обязанный чем-то Антонию, не дал на то своего согласия.

Пятнадцатого марта 44 г. до Р. Х. Цезарь, намеревавшийся отправиться через несколько дней в парфянский поход, назначил заседание сената в священной зале театра, построенного Помпеем. Заговорщики воспользовались этим обстоятельством, чтобы исполнить план убийства. Говорят, что Цезарь был предуведомлен о смертельной опасности сновидением своей жены и некоторыми другими предзнаменованиями, но по своему решительному характеру не обратил внимания на предостережения. Без сомнения, все подобные рассказы основываются на том, что тогдашнее положение дел уже само по себе возбуждало опасение за жизнь Цезаря. Притом люди любят связывать все события с необыкновенными явлениями. Тайна покушения не была никем нарушена, и только на пути в заседание сената, Цезарь вместе с другими бумагами получил письменное донесение о существовании заговора, но ему не удалось прочесть его.

Убийство Юлия Цезаря в сенате. Художник В. Камуччини, 1798

Каждый из заговорщиков имел под тогой кинжал. Когда заседание открылось, один, из них стал пред Цезарем и просил его о помиловании своего изгнанного брата. Другие заговорщики также приблизились к диктатору, как будто бы за тем, чтобы поддержать просьбу своим ходатайством. Каска первый напал на Цезаря, но только ранил его. «Негодяй! – вскричал Цезарь, схватив его за руку. – Что ты делаешь?» В эту минуту на него бросились с кинжалами прочие заговорщики. Цезарь думал было защищаться, но напрасно. Видя, что спасения нет, он закрыл голову тогой и, покрытый двадцатью тремя ранами, пал и умер у подножия статуи Помпея. Восклицание к Каске было последними словами Цезаря.

Некоторые утверждают, что Цезарь, увидя перед смертью между своими убийцами Брута, с горестью сказал ему: «и ты, сын мой?» Но известие это опровергается большинством историков древности. Согласившись с этим рассказом, нужно было бы принять за истину и другое сказание, ложность которого несомненна. Известно, что Цезарь находился в близких отношениях к матери Брута. На этом основании некоторые утверждают, что Брут был сыном Цезаря, хотя Цезарь был только пятнадцатью годами старше него. Принимая во внимание такую незначительную разницу в возрасте, мы можем прямо сказать, что Цезарь, обратясь к Бруту, употребил слово: «сын» лишь для выражения своего дружеского расположения к нему.

Смерть Юлия Цезаря

Многие специалисты-историки всерьез полагают, что насильственная смерть Цезаря практически была предопределена. Власть, которой он обладал, могла поразить смятением любой рассудок. При этом его враги почти не учитывали, сколько всего он свершил во благо Рима! И ведь не только на полях войны, но и в мирной жизни…

Согласно Светонию, после окончания гражданской войны Юлий Цезарь с присущей ему невероятной энергией

«обратился к устройству государственных дел. Он исправил календарь: из-за нерадивости жрецов, произвольно вставлявших месяцы и дни, календарь был в таком беспорядке, что уже праздник жатвы приходился не на лето, а праздник сбора винограда – не на осень. Он установил, применительно к движению Солнца, год из 365 дней и вместо вставного месяца ввел один вставной день через каждые четыре года. Чтобы правильный счет времени велся впредь с очередных январских календ, он вставил между ноябрем и декабрем два лишних месяца, так что год, когда делались эти преобразования, оказался состоящим из пятнадцати месяцев, считая и обычный вставной, также пришедшийся на этот год.

Он пополнил сенат, к старым патрициям прибавил новых, увеличил число преторов, эдилов, квесторов и даже младших должностных лиц. Тех, кто был лишен звания цензорами или осужден по суду за подкуп, он восстановил в правах. Выборы он поделил с народом: за исключением соискателей консульства, половина кандидатов избиралась по желанию народа, половина – по назначению Цезаря. Назначал он их в коротких записках, рассылаемых по трибам: „Диктатор Цезарь – такой-то трибе. Предлагаю вашему вниманию такого-то, дабы он по вашему выбору получил искомое им звание“. Он допустил к должностям и сыновей тех, кто был казнен во время проскрипций. В суде он оставил только две судейские декурии (отделение из десяти человек. – Г. Б.): сенаторскую и всадническую; третью, декурию эрарных трибунов, он упразднил.

Перепись граждан он произвел не в обычном месте и не обычным порядком, а по кварталам и через домовладельцев и число получавших хлеб из казны сократил с трехсот двадцати тысяч до ста пятидесяти тысяч. А чтобы при обновлении списков не могли возникнуть новые беспорядки, он постановил, чтобы каждый год претор по жребию замещал умерших получателей новыми из числа не попавших в списки.

Кроме того, восемьдесят тысяч граждан он расселил по заморским колониям. Желая пополнить поредевшее население города, он издал закон, чтобы никакой гражданин старше двадцати и моложе сорока лет, не находящийся на военной службе, не покидал бы Италию дольше, чем на три года; чтобы никто из сенаторских детей не уезжал из страны иначе, как в составе военной или гражданской свиты при должностном лице; и чтобы скотовладельцы не менее трети своих пастухов набирали из взрослых свободнорожденных людей. Всем, кто в Риме занимался медициной, и всем преподавателям благородных искусств он даровал римское гражданство, чтобы они и сами охотнее селились в городе, и привлекали других.

Он не оправдал не раз возникавших надежд на отмену долговых обязательств, но постановил, наконец, чтобы платежи должников заимодавцам определялись той стоимостью, какую имели их имения до гражданской войны, и чтобы с общей суммы долга были списаны все выплаты или перечисления по процентам; а это сокращало долг почти на четверть.

Он распустил все коллегии, за исключением самых древних. Он усилил наказания преступникам; а так как богатые люди оттого легче шли на беззакония, что все их состояние и в изгнании оставалось при них, он, по словам Цицерона, стал наказывать за убийство гражданина лишением всего имущества, а за иные преступления – половины.

Суд он правил необычайно тщательно и строго. Тех, кто был осужден за вымогательство, он даже изгонял из сенаторского сословия. Брак одного бывшего претора с женщиной, которая только накануне развелась с мужем, он объявил недействительным, хотя подозрений в измене и не было. На иноземные товары он наложил пошлину. Носилки, а также пурпурные платья и жемчужные украшения он оставил в употреблении только для определенных лиц, определенных возрастов и в определенные дни.

Особенно строго соблюдал он законы против роскоши: вокруг рынка он расставил сторожей, чтобы они отбирали и приносили к нему запрещенные яства, а если что ускользало от сторожей, он иногда посылал ликторов с солдатами, чтобы забирать уже поданные блюда прямо со столов».

Пальцы вниз (худ. Жан-Леон Жером. 1872)

Деяния Юлия Цезаря – поразительный урок для нынешних героев политической арены. Он действительно заботится о будущем Рима. У него мышление государственного уровня – в истинном понимании этого определения. И ведь что обидно, он ведь еще мог столько всего свершить. Как отмечает Светоний, «день ото дня он задумывал все более великие и многочисленные планы устроения и украшения столицы, укрепления и расширения державы: прежде всего, воздвигнуть храм Марса, какого никогда не бывало, засыпав для него и сровняв с землею то озеро, где устраивал он морской бой, а на склоне Тарпейской скалы устроить величайший театр; гражданское право привести в надлежащий порядок, отобрав в нескольких книгах все самое лучшее и самое нужное из огромного множества разрозненных законов; открыть как можно более богатые библиотеки, греческие и латинские, поручив их составление и устройство Марку Варрону; осушить Помптинские болота; спустить Фуцинское озеро; проложить дорогу от Верхнего моря через Апеннинский хребет до самого Тибра; перекопать каналом Истм; усмирить вторгшихся во Фракию и Понт дакийцев; а затем пойти войной на парфян через Малую Армению, но не вступать в решительный бой, не познакомившись предварительно с неприятелем. Среди таких замыслов и дел его застигла смерть…»

В начале этой главы уже говорилось о предопределенности смерти Цезаря. Достижения Цезаря неоспоримы, его замыслы способны поразить воображение… Однако, когда человек наделен поистине божественной властью, это не может не отразиться на нем. Испытание властью – вообще штука серьезная. По всей видимости, Юлий Цезарь в какой-то мере тоже не стал исключением из общего правила. Так, тот же Светоний с явным восхищением перечисляет деяния Цезаря, но тут же допускает оговорку: «Однако все это перевешивают его слова и дела иного рода: поэтому даже считается, что он был повинен в злоупотреблении властью и убит заслуженно ».

Что же можно было инкриминировать Юлию Цезарю?

Согласно Светонию,

«мало того что он принимал почести сверх всякой меры: бессменное консульство, пожизненную диктатуру, попечение о нравах, затем имя императора, прозвание отца отечества, статую среди царских статуй, возвышенное место в театре, – он даже допустил в свою честь постановления, превосходящие человеческий предел: золотое кресло в сенате и суде, священную колесницу и носилки при цирковых процессиях, храмы, жертвенники, изваяния рядом с богами, место за угощением для богов жреца, новых луперков (имеется в виду образование новой, третьей, жреческой коллегии культа бога Фавна. – Г. Б.), название месяца по его имени; и все эти почести он получал и раздавал по собственному произволу.

В свое третье и четвертое консульства он был консулом лишь по имени, довольствуясь одновременно предложенной ему диктаторской властью; в замену себе он каждый раз назначал двух консулов, но лишь на последние три месяца, так что в промежутке даже народные собрания не созывались, кроме как для выбора народных трибунов и эдилов: ибо и преторов он заменил префектами, которые вели городские дела в его отсутствие.

Когда один консул внезапно умер накануне нового года, он отдал освободившееся место одному соискателю на несколько оставшихся часов. С таким же своевластием он вопреки отеческим обычаям назначил должностных лиц на много лет вперед, даровал десяти бывшим преторам консульские знаки отличия, ввел в сенат граждан, только что получивших гражданские права, и в их числе нескольких полудиких галлов. Кроме того, заведовать чеканкой монеты и государственными податями он поставил собственных рабов, а управление и начальство над оставленными в Александрии тремя легионами передал своему любимчику Руфину, сыну своего вольноотпущенника.

Не менее надменны были и его открытые высказывания, о каких сообщает Тит Ампий: „Республика – ничто, пустое имя без тела и облика“; „Сулла не знал и азов, если отказался от диктаторской власти“; „с ним, Цезарем, люди должны разговаривать осторожнее и слова его считать законом“. Он дошел до такой заносчивости, что когда гадатель однажды возвестил о несчастном будущем – зарезанное животное оказалось без сердца, – то он заявил: „Все будет хорошо, коли я того пожелаю; а в том, что у скотины нету сердца, ничего удивительного нет“.

Но величайшую, смертельную ненависть навлек он на себя вот каким поступком. Сенаторов, явившихся в полном составе поднести ему многие высокопочетнейшие постановления, он принял перед храмом Венеры-Прародительницы сидя. Некоторые пишут, будто он пытался подняться, но его удержал Корнелий Бальб; другие, напротив, будто он не только не пытался, но даже взглянул сурово на Гая Требация, когда тот предложил ему встать.

Это показалось особенно возмутительным оттого, что сам он, проезжая в триумфе мимо трибунских мест и увидев, что перед ним не встал один из трибунов по имени Понтий Аквила, пришел тогда в такое негодование, что воскликнул: „Не вернуть ли тебе и республику, Аквила, народный трибун?“ И еще много дней, давая кому-нибудь какое-нибудь обещание, он непременно оговаривал: „Если Понтию Аквиле это будет благоугодно“.

Безмерно оскорбив сенат своим открытым презрением, он прибавил к этому и другой, еще более дерзкий поступок. Однажды, когда он возвращался после жертвоприношения на Латинских играх, среди небывало бурных народных рукоплесканий, то какой-то человек из толпы возложил на его статую лавровый венок, перевитый белой перевязью, но народные трибуны Эпидий Марулл и Цезетий Флав приказали сорвать перевязь с венка, а человека бросить в тюрьму. Цезарь, в досаде на то ли, что намек на царскую власть не имел успеха, на то ли, что у него, по его словам, отняли честь самому от нее отказаться, сделал трибунам строгий выговор и лишил их должности.

Но с этих пор он уже не мог стряхнуть с себя позор стремления к царскому званию – несмотря на то что однажды он ответил плебею, величавшему его царем: „Я Цезарь, а не царь!“ – а в другой раз, когда на Луперкалиях (празднество в честь бога Фавна. – Г. Б.) перед ростральной трибуной консул Антоний несколько раз пытался возложить на него диадему, он отверг ее и отослал на Капитолий в храм Юпитера Благого и Величайшего.

Более того, все чаще ходили слухи, будто он намерен переселиться в Александрию или в Илион и перевести туда все государственные средства, обескровив Италию воинскими наборами, а управление Римом поручив друзьям, и будто на ближайшем заседании сената квиндецимвир Луций Котта внесет предложение провозгласить Цезаря царем, так как в пророческих книгах записано, что парфян может победить только царь.

Это и заставило заговорщиков ускорить задуманные действия, чтобы не пришлось голосовать за такое предложение. Уже происходили тут и там тайные сходки, где встречались два-три человека: теперь все слилось воедино. Уже и народ не был рад положению в государстве: тайно и явно возмущаясь самовластием, он искал освободителей. Когда в сенат были приняты иноземцы, появились подметные листы с надписью: „В добрый час! Не показывать новым сенаторам дорогу в сенат!“

А в народе распевали так:

Галлов Цезарь вел в триумфе,

галлов Цезарь ввел в сенат.

Сняв штаны, они надели

тогу с пурпурной каймой.

Когда Квинт Максим, назначенный консулом на три месяца, входил в театр, и ликтор, как обычно, всем предложил его приветствовать, отовсюду раздались крики: „Это не консул!“ После удаления от должности трибунов Цезетия и Марулла на ближайших выборах было подано много голосов, объявлявших их консулами. Под статуей Луция Брута кто-то написал: „О если б ты был жив!“ – а под статуей Цезаря:

В заговоре против него участвовали более шестидесяти человек; во главе его стояли Гай Кассий, Марк Брут и Децим Брут. Сперва они колебались, убить ли его на Марсовом поле, когда на выборах он призовет трибы к голосованию, – разделившись на две части, они хотели сбросить его с мостков, а внизу подхватить и заколоть, – или же напасть на него на Священной дороге или при входе в театр. Но когда было объявлено, что в иды марта сенат соберется на заседание в курию Помпея, то все охотно предпочли именно это время и место».

Что ж, все более чем очевидно: Светоний выделяет как наибольшее прегрешение Цезаря отсутствие должного почтения к сенаторам, причем, похоже, он пишет об этом с явным порицанием. Это не народ возжелал смерти Цезаря, таково было горячее желание сенаторов, мечтавших о возвращении былых регалий. Типичный сенатский переворот, безжалостно и тупо лишивший Рим едва ли не самого великого его гражданина…

Светоний пишет о том, что смерти Цезаря предшествовали многие знамения:

«Между тем приближение насильственной смерти было возвещено Цезарю самыми несомненными предзнаменованиями. За несколько месяцев перед тем новые поселенцы, выведенные по Юлиеву закону в Капую, раскапывали там древние могилы, чтобы поставить себе усадьбы, и очень усердствовали, так как им случилось отыскать в земле несколько сосудов старинной работы; и вот в гробнице, где по преданию был похоронен основатель Капуи, Капий, они нашли медную доску с греческой надписью такого содержания: „Когда потревожен будет Капиев прах, тогда потомок его погибнет от руки сородичей и будет отмщен великим по всей Италии кровопролитием“. Не следует считать это басней или выдумкой: так сообщает Корнелий Бальб, близкий друг Цезаря.

А за несколько дней до смерти Цезарь узнал, что табуны коней, которых он при переходе Рубикона посвятил богам и отпустил пастись на воле, без охраны, упорно отказываются от еды и проливают слезы.

Затем, когда он приносил жертвы, гадатель Спуринна советовал ему остерегаться опасности, которая ждет его не поздней, чем в иды марта. Затем, уже накануне этого дня, в курию Помпея влетела птичка королек с лавровой веточкой в клюве, преследуемая стаей разных птиц из ближней рощицы, и они ее растерзали.

А в последнюю ночь перед убийством ему привиделось во сне, как он летает под облаками и потом как Юпитер пожимает ему десницу; жене его Кальпурнии снилось, что в доме их рушится крыша и что мужа закалывают у нее в объятиях: и двери их спальни внезапно сами собой распахнулись настежь».

Цезарь был, как известно, не слишком суеверен. Однако такое обилие примет, имевших неблагоприятный смысл, внутренне его насторожило.

Да и как иначе?

Читаем у Светония:

«Из-за всего этого, а также из-за нездоровья он долго колебался, не остаться ли ему дома, отложив свои дела в сенате. Наконец, Децим Брут уговорил его не лишать своего присутствия многолюдное и давно ожидающее его собрание, и он вышел из дому уже в пятом часу дня (речь идет о 11 часах утра). Кто-то из встречных подал ему записку с сообщением о заговоре: он присоединил ее к другим запискам, которые держал в левой руке, собираясь прочесть. Потом он принес в жертву нескольких животных подряд, но благоприятных знамений не добился; тогда он вошел в курию, не обращая внимания на дурной знак и посмеиваясь над Спуринной за то, что, вопреки его предсказанию, иды марта наступили и не принесли никакой беды. „Да, пришли, но не прошли“, – ответил тот.

Он [Цезарь] сел, и заговорщики окружили его, словно для приветствия. Тотчас Тиллий Цимбр, взявший на себя первую роль, подошел к нему ближе, как будто с просьбой, и, когда тот, отказываясь, сделал ему знак подождать, схватил его за тогу выше локтей. Цезарь кричит: „Это уже насилие!“ – и тут один Каска, размахнувшись сзади, наносит ему рану пониже горла.

Цезарь хватает Каску за руку, прокалывает ее грифелем, пытается вскочить, но второй удар его останавливает. Когда же он увидел, что со всех сторон на него направлены обнаженные кинжалы, он накинул на голову тогу и левой рукой распустил ее складки ниже колен, чтобы пристойнее упасть укрытым до пят; и так он был поражен двадцатью тремя ударами, только при первом испустив не крик даже, а стон, – хотя некоторые и передают, что бросившемуся на него Марку Бруту он сказал: „И ты, дитя мое!“

Все разбежались…»

Не люди, а жалкие крысы!

Юлий Цезарь (Музей Лувра)

Марк Брут (30-15 гг. до н. э. Мрамор)

«…Бездыханный, он остался лежать, пока трое рабов, взвалив его на носилки, со свисающей рукою, не отнесли его домой, – продолжает свое повествование Светоний. – И среди стольких ран только одна, по мнению врача Антистия, оказалась смертельной – вторая, нанесенная в грудь.

Тело убитого заговорщики собирались бросить в Тибр, имущество конфисковать, законы отменить, но не решились на это из страха перед консулом Марком Антонием и начальником конницы Лепидом.

По требованию Луция Пизона, тестя убитого, было вскрыто и прочитано в доме Антония его завещание, составленное им в Лавиканском поместье в сентябрьские иды прошлого года и хранившееся у старшей весталки. Квинт Туберон сообщает, что со времени консульства и до самого начала гражданской войны он обычно объявлял своим наследником Гнея Помпея и даже читал это перед войском на сходке.

Но в этом последнем завещании он назначал наследниками трех внуков своих сестер: Гаю Октавию оставлял три четверти имущества, Луцию Пинарию и Квинту Педию – последнюю четверть. В конце завещания он сверх того усыновлял Гая Октавия и передавал ему свое имя. Многие убийцы были им названы в числе опекунов своего сына, буде таковой родится, а Децим Брут – даже среди наследников во второй степени. Народу он завещал сады над Тибром в общественное пользование и по триста сестерциев каждому гражданину.

День похорон был объявлен, на Марсовом поле близ гробницы Юлии сооружен погребальный костер, а перед ростральной трибуной – вызолоченная постройка наподобие храма Венеры-Прародительницы; внутри стояло ложе слоновой кости, устланное пурпуром и золотом, в изголовье – столб с одеждой, в которой Цезарь был убит. Было ясно, что всем, кто шел с приношениями, не хватило бы дня для процессии: тогда им велели сходиться на Марсово поле без порядка, любыми путями.

На погребальных играх, возбуждая негодование и скорбь о его смерти, пели стихи из „Суда об оружии“ Пакувия:

Не я ль моим убийцам был спасителем? -

и из „Электры“ Ацилия сходного содержания.

Вместо похвальной речи консул Антоний объявил через глашатая постановление сената, в котором Цезарю воздавались все человеческие и божеские почести, затем клятву, которой сенаторы клялись все блюсти жизнь одного, и к этому прибавил несколько слов от себя.

Погребальное ложе принесли на форум должностные лица этого года и прошлых лет. Одни предлагали сжечь его в храме Юпитера Капитолийского, другие – в курии Помпея, когда внезапно появились двое неизвестных, подпоясанные мечами, размахивающие дротиками, и восковыми факелами подожгли постройку. Тотчас окружающая толпа принялась тащить в огонь сухой хворост, скамейки, судейские кресла и все, что было принесенного в дар.

Затем флейтисты и актеры стали срывать с себя триумфальные одежды, надетые для такого дня, и, раздирая, швыряли их в пламя; старые легионеры жгли оружие, которым они украсились для похорон, а многие женщины – свои уборы, что были на них, буллы (медальоны. – Г. Б.) и платья детей.

Среди этой безмерной всеобщей скорби множество иноземцев то тут, то там оплакивали убитого каждый на свой лад, особенно иудеи, которые и потом еще много ночей собирались на пепелище».

Народ, обожавший Цезаря, всей душой скорбел по нему. В людских сердцах однако уже закипала жажда мщения: «Тотчас после погребения народ с факелами ринулся к домам Брута и Кассия. Его с трудом удержали; но, встретив по пути Гельвия Цинну, народ убил его, спутав по имени с Корнелием Цинной, которого искали за его произнесенную накануне в собрании речь против Цезаря; голову Цинны вздели на копье и носили по улицам. Впоследствии народ воздвиг на форуме колонну из цельного нумидийского мрамора, около двадцати футов вышины, с надписью: „Отцу отечества“. У ее подножия еще долгое время приносили жертвы, давали обеты и решали споры, принося клятву именем Цезаря.

У некоторых друзей осталось подозрение, что Цезарь сам не хотел дольше жить, а оттого и не заботился о слабеющем здоровье и пренебрегал предостережениями знамений и советами друзей. Иные думают, что он полагался на последнее постановление и клятву сената и после этого даже отказался от сопровождавшей его охраны из испанцев с мечами; другие, напротив, полагают, что он предпочитал один раз встретиться с грозящим отовсюду коварством, чем в вечной тревоге его избегать. Некоторые даже передают, что он часто говорил: жизнь его дорога не столько ему, сколько государству – сам он давно уж достиг полноты власти и славы, государство же, если что с ним случится, не будет знать покоя, а только ввергнется во много более бедственные гражданские войны.

Как бы то ни было, в одном согласны почти все: именно такого рода смерть была ему почти желанна. Так, когда он читал у Ксенофонта, как Кир в предсмертном недуге делал распоряжения о своем погребении, он с отвращением отозвался о столь медленной кончине и пожелал себе смерти внезапной и быстрой. А накануне гибели, за обедом у Марка Лепида в разговоре о том, какой род смерти самый лучший, он предпочел конец неожиданный и внезапный.

Он погиб на пятьдесят шестом году жизни и был сопричтен к богам не только словами указов, но и убеждением толпы. Во всяком случае, когда во время игр, которые впервые в честь его обожествления давал его наследник Август, хвостатая звезда сияла в небе семь ночей подряд, появляясь около одиннадцатого часа, то все поверили, что это душа Цезаря, вознесенного на небо. Вот почему изображается он со звездою над головой. В курии, где он был убит, постановлено было застроить вход, а иды марта именовать днем отцеубийственным и никогда в этот день не созывать сенат».

Убийство Цезаря заговорщиками

Смерть Цезаря

Так ушел Юлий Цезарь.

…Характерно, что «из его убийц почти никто не прожил после этого больше трех лет и никто не умер своей смертью. Все они были осуждены, и все погибли по-разному: кто в кораблекрушении, кто в битве. А некоторые поразили сами себя тем же кинжалом, которым они убили Цезаря ».

Санкт-Петербург

(В канун празднования 2060-летнего юбилея перехода Юлия Цезаря через Рубикон)